Уильям Кейт - Операция Экскалибур

Идея создания заправочных станций была проста. Их подвешивали в свободном пространстве в стартовых точках, где они с помощью парусов собирали энергию и запасали ее в литиево-дейтериево-ирридиевых батареях. Всякий вновь прибывший прыгун имел возможность перекачать энергию в свои емкости либо напрямую, подсоединившись к ячейкам, расположенным на станции, либо с помощью направленного электромагнитного излучения, что было менее эффективно. В этом случае процесс подзарядки занимал несколько часов вместо нескольких дней.

К несчастью, подобных систем, как "Олимпус", во Внутренней сфере осталось мало. Когда-то, во времена Звездной Лиги, их были сотни. В каждой важной звездной системе по две - в точках зенита и надира, а в большинстве менее важных или отдаленных пунктов по одной. С началом гражданских войн заправочные станции стали главными и первостепенными по своей стратегической важности целями. Потом, когда обнаружилась нехватка высокотехнологичного оборудования, начался откровенный грабеж этих сгустков человеческого гения, напичканных самыми совершенными системами, которые только могли создать ученые и инженеры Звездной Лиги. Все понимали необыкновенную важность и невосполнимость подобных станций, и все равно рейды продолжались. Сначала разграблению подвергались энергосберегающие батареи, затем принялись тащить все, что попадало под руку: самое совершенное оборудование, обеспечивающее связь, компьютеры, электронную начинку, навигационные системы. В конце концов большинство подобных станций совершенно вышли из строя.

Трагедия дичающего человечества обнаружилась через два с половиной столетия, когда в наступившую более-менее спокойную эпоху выяснилось, что нынешние поколения не в состоянии не только создать новые станции, но и отремонтировать еще сохранившиеся "Олимпусы", которые в общем-то было несложно починить. Беда, как говорится, не приходит одна. Большое количество станций, с которых были сняты тяговые двигатели, за этот срок опасно приблизились к своим светилам, и спасти их уже было невозможно.

Те станции, которые продолжали жить и работать, даже по внешнему виду отличались дряхлостью. Их командам приходилось прилагать героические усилия, чтобы поддерживать оборудование в рабочем состоянии.

Неподалеку от выпирающего углами и надстройками гигантского корпуса "Олимпуса" виднелся небольшой космический челнок. На него был нацелен нос "Европы". Это был взбунтовавшийся "Ио". Его толстоватый, напоминающий сундук корпус с зачаточными крыльями и обширным наростом на носу - там размещался центр управления - неподвижно висел, повернувшись кормой к приближавшемуся шаттлу.

Шарлей кивнула на экран:

- Удобно висит. Мы можем сразу пришвартоваться к нему. Приступать?

- Конечно, - ответил Грейсон. - Как думаешь, на "Олимпусе" нас заметили?

- О-хо-хо! Смеетесь, полковник? За прошедший день они уже несколько раз вызывали нас, по большей части посредством оптического мазера. Мы хранили радиомолчание. Притворялись, что у нас неполадки с оборудованием.

Грейсон кивнул. Второй отрезок одиссеи длиной в шесть миллиардов километров, которую пришлось совершить "Европе", космический челнок прошел на полной мощности маршевых двигателей. Только на этот раз они работали на торможение и радиосигналы или лазерный луч не могли пробиться сквозь помехи, создаваемые облаком высокотемпературной плазмы, висевшей впереди корабля. Лазерный луч мог пробиться, однако далеко не на всех челноках стояла специальная аппаратура.

- И теперь пытаются связаться?

- Теперь особенно. Вызывают постоянно. Хотите послушать?

- Давай, что они там бубнят.

- ...Класса "Леопард". Немедленно отзовитесь! Если вы приблизитесь на расстояние ста километров, мы открываем огонь. Конец связи.

Грейсон потянулся, указал технику на микрофон. Тот кивнул и легонько подтолкнул его в сторону командира. Тот на лету поймал микрофон.

- Станция "Олимпус", это космический челнок "Европа". Мы приняли ваше предупреждение. Будем поддерживать связь. До встречи.

- Челнок "Европа", это "Олимпус". С какой целью прибыли? Прием.

- "Олимпус", это майор Дюпре из службы безопасности. Я нахожусь на борту "Европы". В настоящий момент являюсь представителем фельдмаршала Гарета. Задача - подавить мятеж на шаттле "Ио". Мы не собираемся приближаться к вашей станции. Прием.

В эфире наступило молчание - видно, на станции решали, как быть.

- "Европа"... что происходит на Гесперидах? Там что, начались бои? Почему нас никто не информирует, не вводит в обстановку? Мы здесь ничего не можем понять. Прием.

Грейсон весело рассмеялся в микрофон:

- Вот так дела - и вы о том же! Мы оставили планету, когда там все было тихо-мирно, а вчера до нас донеслось сообщение, что там вроде бунт. Мы сами собирались расспросить вас, что же там происходит на самом деле?

- Придет срок, и станет ясно, кто там выиграл, а кто проиграл, ответили с "Олимпуса". В голосе прозвучала нотка фатальной обреченности и неуверенности. - Послушайте, "Европа", ввиду враждебных действий, происходящих на планете, мы обязаны задержать вас. Или, по крайней мере, сообщите нам ваши данные на секретном коде. Прием.

- Какой секретный код! - изумился Грейсон. - Я повторяю, что мы стартовали с Гесперид неделю назад, еще до того, как случилась эта неразбериха. Вылетать пришлось по срочному распоряжению фельдмаршала, ни о каком коде в тот момент и речи не было. Вы можете сами связаться со штабом и выяснить все обстоятельства. Передайте ему мое имя - Уолтер Дюпре. Или используйте мой голос для идентификации. Они могут сравнить его с данными, хранящимися в Элегии Марии. Вы тотчас получите ответ.

- Ладно, "Европа". Мы так и поступим. Все равно пока не предпринимайте никаких действий, которые не входят в ваше задание. Прием.

- Вас понял, вас понял. Согласен. Можете полюбоваться, что мы сейчас устроим этим негодяям с "Ио". Вызывайте нас сразу, как только придет ответ от фельдмаршала Гарета. Прием.

- Принято. Тоже согласны. Удачи и доброй охоты. Конец связи.

Все пять человек, находившихся на мостике, напряженно ждали, чем окончатся переговоры полковника со станцией. Карлайл положил микрофон и объявил:

- Все в порядке, ребята. Отсчет начался. У нас одиннадцать часов и пятьдесят две минуты до того момента, когда они обнаружат, что я не майор Дюпре.

- Так и зафиксируем, - спокойно сказала Шарлей. - Чтобы одолеть шесть миллиардов километров, радиоволнам потребуется триста пятьдесят шесть минут. Следует прибавить неразбериху, которая сейчас царит в штабе Гарета, то да се, плюс обратный путь... Итого - около двенадцати часов.

Грейсону ничего не оставалось, как верить, что этого будет достаточно.