Стивен Кинг - Необходимые вещи

Христос, наш Властитель, веди нас в бой!

Выше знамя, солдат, Иисус с тобой!

Они уже не шли, а почти бежали.

10

Сержант Моррис стоял у открытой дверцы машины и, не выпуская микрофона из рук, смотрел вслед процессии. Вода потоками стекала по плащевой накидке и с полей шляпы.

- Вызываю пост номер 16, -послышался голос Генри Пейтона. Прием.

- Веди сюда людей, да побольше, - закричал в ответ Моррис.

В голосе его слышался страх и возбуждение. Он служил в должности сержанта полиции штата всего около года.

- Что-то происходит! Должно произойти! Ничего хорошего - это точно! Мимо меня только что прошла толпа человек в семьдесят. Прием.

- Что они делали? - спросил Пейтон. - Прием.

- Они пели "Вперед, Христовы Воины". Прием.

- Это ты, Моррис? Прием.

- Да, сэр. Прием.

- Ну так вот, сержант Моррис, насколько мне известно, нет такого закона, который запрещал бы распевать религиозные гимны даже во время проливного дождя. Глупо, конечно, но не преступно. У меня своих дел по горло - четыре убийства. При этом я понятия не имею, где шериф или хоть один из его идиотских помощников. А ты мне тут всякую чушь травишь. Понял? Прием. Сержант Моррис с трудом сглотнул.

- Да, сэр, я понял. Но одна женщина из толпы, которая только что прошла, крикнула, что они собираются "нарезать бифштексов из католических задниц", так, кажется, она выразилась. Я не понял смысла ее слов, но тон и выражение лица мне совсем не понравились. Помолчав, Моррис добавил положенное: - Прием.

Пауза оказалась такой долгой, что Моррис уже собирался снова вызвать Пейтона. Мало ли что - из-за грозы связь совсем испортилась по всем каналам, даже местные телефонные линии вышли из строя. Но в этот момент голос Пейтона прорезался, и в голосе этом сквозил страх.

- Господи, Господи! Ну что же это такое, наконец! Что творится в этом городе?!

- Женщина сказала, что они идут...

- Я уже слышал, не глухой! - Пейтон закричал так громко, что охрип и заткнулся. - Вали в католическую церковь. Если там начнется заваруха, постарайся ее приостановить, но будь осторожен, не попадись сам. Ты понял меня? Будь осторожен! Я пришлю подкрепление как только смогу... если у меня найдется еще хоть какое-нибудь подкрепление. Ни пуха! Прием.

- А где находится католическая церковь, лейтенант Пейтон?

- Я-то откуда знаю?! - снова завопил Генри. - Я что, Господь Бог? Следуй за толпой. Отбой!

Моррис повесил микрофон на место. Он толпы уже не видел, но в промежутках между раскатами грома слышал их пение. Он повернул ключ в замке зажигания и двинулся на этот звук.

11

Дорожка, ведущая к кухне в доме Майры Иванс, была выложена камнями, выкрашенными в различные пастельные тона. Кора выбрала голубой и взвесила его на руке, не занятой пистолетом. Затем подергала дверь. Заперта, как и предполагалось. Она выбила камнем стекло и рукояткой пистолета отколола отбившиеся по краям острые осколки. Затем она просунула руку внутрь и отперла дверь. Волосы ее, намокшие под дождем, прилипли ко лбу и щекам причудливыми завитушками. Платье по-прежнему было застегнуто только на верхнюю пуговицу, полы распахнуты и струи дождя стекали по напрягшимся соскам обнаженной груди.

Чака Иванса дома не было, зато там был Гарфильд, любимый ангорский кот семьи Иванс. Он, бесшумно изящно ступая и мяукая, вышел навстречу Коре, выпрашивая угощение. И он его получил. Кот отлетел к противоположной стене - шерстяной комок, залитый кровью.

- Кушай на здоровье, Гарфильд, - сказала Кора и сквозь облако дыма прошла в холл.

Оттуда вела наверх лестница, и Кора стала по ней подниматься. Она знала, где найдет потаскуху. В постели, конечно. Это ясно, как то, что ее собственное имя - Кора.

- Пора баиньки, - ласково произнесла она. - И тебе придется заснуть, Майра, подруженька дорогая.

Кора улыбалась.

12

Отец Брайам и Альберт Жендрон вели взвод католиков, доведенных до крайней точки возбуждения, по Касл Авеню к Харрингтон Стрит. Не пройдя и половины пути, они услышали пение. Брайам и Жендрон переглянулись.

- Тебе не кажется, что нам стоит научить их петь в другой тональности, Альберт? - спокойно спросил отец Брайам.

- Я в этом уверен, отец мой, - ответил Жендрон.

- А может научим их гимну "Я торопился домой"?

- Превосходная мысль, отец. Мне кажется, даже такие кретины, как эти, быстро выучат слова.

Небо осветилось вспышкой молнии, и оба предводителя католической процессии увидели другую, марширующую навстречу им.

Глаза людей, составляющих эту группу, казались пустыми и белыми, как глаза мраморных статуй.

- Вот они! - крикнул кто-то, а за ним послышался женский вопль:

- Покажем этим грязным христопродавцам где раки зимуют!

- Да поможет нам Бог!

Отец Брайам счастливо вздохнул и бросился на баптистов.

- Аминь, отец мой, - откликнулся Альберт и тоже прибавил шагу.

Теперь бежали все.

Когда машина сержанта Морриса завернула за угол, новая вспышка молнии расколола небо и ударила в один из старинных вязов, выстроившихся вдоль Касл Стрит, Дерево рухнуло и запылало. В огненном зареве Моррис увидел, как две толпы бросились друг на друга. Одни бежали вверх по склону холма, другие вниз, и те и другие кричали, те и другие жаждали крови. Сержант Моррис пожалел, что сегодня с утра не сказался больным.

13

Кора открыла дверь спальни Майры и Чака Ивансов и увидела именно то, что ожидала увидеть. Потаскуха лежала обнаженная на двуспальной кровати, на которой, казалось, только что произошла смертельная схватка. Одну руку Майра закинула за голову и под подушку, поддерживая ее повыше, а другой держала фотографию, но держала ее не перед собой, а между ног, между жирных дряблых ляжек. Она как будто пыталась ее затолкнуть как можно глубже внутрь себя. Глаза ее были при этом закрыты. Майра пребывала в экстазе.

- ОООО! Эл! - стонала она. - ОООО! Эл! ОООО! УУУУ!

Непереносимая ревность сковала душу Коры, стиснула сердце и поднялась к горлу, заполнив рот горечью.

- Ах ты, навозная муха! - прошипела она и подняла пистолет.

В этот момент Майра открыла глаза и посмотрела на нее. Майра улыбалась. Она вытащила руку из-под подушки, и Кора увидела такой же пистолет.

- Мистер Гонт предупреждал, что ты придешь, Кора, - сказала она и выстрелила.

Кора услышала свист, с которым пуля пролетела мимо ее левой щеки и вспорола штукатурку на стене у двери. Тогда она выстрелила сама. Пуля разбила стекло на портрете Элвиса Пресли и мягко, как в масло, вошла в ляжку Майры. Но самое главное, эта пуля пробила дыру во лбу Короля.

- Что ты наделала! - завизжала Майра, не чувствуя боли. - Ты убила Элвиса, кретинка!

Она трижды выстрелила в Кору. Две пули пролетели мимо, а третья вонзилась Коре в горло и отбросила к стене. Из горла хлынула кровавая струя. Падая на колени, Кора выстрелила снова и попала Майре в коленную чашечку. Бывшая близкая подруга кубарем слетела с кровати. Тогда Кора упала ничком на пол, и пистолет выпал у нее из разжавшихся пальцев.