Владимир Колышкин - Троянский конь

Они сняли номер-ячейку, куда забираться нужно было по узкой металлической лесенке, похожей на пожарную. Девушка взбиралась быстро, с ловкостью обезьянки. Илар, качаясь, поднимался следом. Ориентирами ему служили мелькавшие перед глазами белые гольфики и белые же трусики под черной юбочкой.

В ячейку надо было заползать, как в трубу. Стоять там было можно только на карачках. Даже в сидячем положении голова упиралась в потолок. Илар почувствовал себя как в гробу. Едва женщина включила свет и закрыла входную дверцу, его охватил приступ клаустрофобии, как профессора Хейца.

- Открой ячейку, - потребовал Илар.

- Низя. Когда мы будем делать фак, нас не долзны видеть. Тебе, селовеку, нисё не будет, а меня, как неполноплавную, отслепают по зопе и выслют из голода...

Илар смирился и привык. Ведь удушье было чисто психологическим - кондиционер работал исправно, и воздуха вполне хватало.

- Тебя как зовут? - спросил он подругу, раздеваясь и запихивая шмотки под подушку.

- Сэйко, - ответила подруга, ложась рядом. Она тоже сняла свою белую блузку, развязала черный галстук, оставив пока только юбочку.

- Это имя или название прибора? У меня уник фирмы "Сэйко".

- Это мое имя. А филма, которая нас выпускает, называется "Хосака..."

- А-а! Значит, ты - собственность "Хосака-Биолабс Инк"?

- О да! Я лаботаю на нее. Мое полное имя Сэйко N 65497720, тип - "саламандла".

- Саламандра?.. И что это значит?

- Огнеуполная.

- Какая?

- В огне не голю.

- А для чего тебя сделали огнеупорной?

- Чтобы я лаботала пожалником. Но меня оттуда выгнали...

- За что?

- А там дом голел, сильно так голел - пламя до неба. Я залезла на тлетий этаз...

- По лестнице?

- Нет, плосто по стене. И там была сталушка и кошка. Я спасла кошку, а бабушку не успела. Бабушка сголела. Мне сказали, что я путаю плиолитеты...

- Приоритеты?

- Ага. И отстланили меня от долзности и послали на длугую лаботу.

- А что теперь делаешь?

- Вот сейсяс лизу с тобой и лаботаю. - Она поднесла к глазам Илара свой уник и переключила прибор на банковский сканер. - Пелевиди двасать глобо на ссет филмы.

Илар порылся, достал социальную карточку со встроенным молекулярным чипом, провел штрих-кодом перед окошечком её сканера, нажал цифры: "2", "0" и кнопку "Enter". Где-то невидимый компьютер бесстрастно снял с его счета двадцать глобо и перевел виртуальные деньги на счет фирмы "Сэйко".

- Ну вот, - сказала довольная Сэйко и сняла почему-то только один носок; потом, извиваясь всем телом, сбросила юбочку и трусики, - тепеля мозно смотлеть мультики.

Она включила телеэкран, встроенный в выходную дверцу, которая находилась в ногах. И сразу стала хохотать. По экрану бегали, играли в кошки-мышки бессмертные диснеевские мультипликационные герои.

Превозмогая комплекс вины, Илар положил руку на маленькую, величиной с яблоко, упругую грудь Сейко. Ему казалось, что сейчас он изнасилует ребенка. А может, это у нее был такой стиль "работы"? Потому что на самом-то деле она выглядела вполне взрослой женщиной, по японским меркам. Хотя ведь это все условность... В такие моменты всегда об этом забываешь. Слишком искусна подделка. Но она пользуется огромным спросом. Ведь настоящие женщины подобными вещами не занимаются. Проституция - удел биоморфов.

Илар опустил руку вниз, Сэйко раздвинула ноги. Там была нежнейшая гладкая кожа без какой-либо волосатости, упруго-мягкие вечно девственные губы, жаркие и влажные. Чем хороши биоморфы - чистота и стерильность контакта вам гарантировалась. Он навалился, вошел, чувствуя встречное движение.

- Так холосо? - Она подняла ноги.

- О'кей, - прохрипел он, подхватывая её под коленки.

- Тогда поехали... за олехами.

Она делала умелые фрикции в такт ритмичным коротким выдохам. Иногда в азарте, упираясь пятками в потолок, выкрикивала на родном наречии: "О, сэнко! О, хикари! Хиромэни! Ми-га-то!!!" Что в переводе сводилось к одному единственному понятию - "блеск!" Илар не знал японского, и потому партнерша показалась ему довольно многословной.

Глава 3

- Сколько сейчас времени? - спросил Илар, продирая глаза.

- Восемь сясов, - ответила Сейко, не глядя на часы.

- Утра или вечера?

- Весера, разумееца.

- А какое число?

- Двенадцатое...

- Черт! Вечер двенадцатого! Проспал целый день в этом гробу! - Он вскочил. В девять утра двенадцатого числа он должен уже быть на работе. - Опоздал! Чего ж ты меня не разбудила?

- Но ведь ты нисего не велел.

- Да, уж погулял, так погулял...

Проявляя чудеса ловкости и терпимости, они оделись в этом тесном, сугубо японском пространстве. Спустились по лесенке, оставив ячейку открытой. Это означало, что она освободилась. Ячейку продезинфицируют и приготовят к новому заселению.

Спешка, впрочем, теперь уже не имела значения, и они пошли в кафетерий при вокзале. Илар угостил Сейко, предоставив ей возможность выбрать еду по своему вкусу, поскольку сам не разбирался в японских блюдах. Она взяла что-то морское и много. Аппетит у биоморфов был отменным.

- Сто ты потелял? - спросила Сэйко, видя, что её друг блуждает взглядом по сторонам.

- Вчерашний день, - буркнул друг.

- Всерасний день надо искать не здеся, а в Амелике.

Постепенно до него дошел смысл сказанного: ну конечно! в Америке же еще только утро 12-го сентября! Он забыл про разницу во времени, идиот.

- Ну-ка, отмотай пятнадцать часов назад, сколько это будет?.. А то у меня голова не соображает.

- Пять утла.

- Вау! Спасен, спасен!.. Ты гений, - похвали он Сэйко, и та, довольная, расплылась в улыбке.

И он радовался: Значит, он не опоздал! Как тот английский джентльмен, который объехал вокруг света за 80 дней, обретя жену и лишний день. Почти то же самое проделал Илар, когда перенесся с Американского континента в Японию, забыв, что пересек линию перемены дат. В самом деле, если в Токио 8 вечера, то по Центральному времени США и Канады сейчас только 5 утра. До начала рабочего дня, до девяти часов утра, у него уйма времени. Но и чересчур расслабляться рискованно, путь предстоит не близкий, даже по меркам ВТТ.

- На этом вокзале есть космические линии? - спросил Илар, макая суши в треугольную тарелочку с зеленым васаби [хреном (яп.)], с похмелья хотелось всего острого.

- Смотля куда, - ответила Сэйко, ловко управляясь палочками для еды. - Есть линии на Луну, на олбитальные станции, на Малса и Венелу ... и болся нету.

Илар улыбнулся - свой АЙ КЬЮ она не преувеличила.

- Ну, ладно, мне пора. - Он допил омерзительный кофе из водорослей. - Ты покажешь мне, где тут у вас космические линии? А то я в этих иероглифах не разбираюсь

- Конеся, показу, - бесстрастно кивнула головой Сэйко, намазывая креветочную пасту на оранжевые рисовые крекеры.

- Тогда пошли.