Гайворонский Борисович - Незваные...

В Замке было тихо. Нодар помалкивал, исчезнув с Анастасией в неизвестном направлении. Марина затеяла большую стирку. Серж вяло дорабатывал отдельные детали дальних кварталов города, всё больше понимая, что градостроительство в Крипте в последнее время превратилось не то чтобы в напрасный труд, а более походило на психотерапевтический тренинг. Марина снимала усталость и стрессы хлопотами по хозяйству и продуктовым шопингом. А Сергей ковырялся в горных породах, шлифуя до совершенства «жучьи уменья». Впрочем, таланты жуков и клопов давно ассимилировали и передались Марине практически в полной мере. Каким-то образом дуальный кваттор обеспечивал беспрепятственный обмен способностями, словно ложками во время трапезы. Любой мысленный порыв что-то сделать мгновенно находил отклик в симбиотическом сознании, сами собой обнаруживались наиболее подходящие «инструменты» и «реквизит». Оставалось отдать повелительную команду, и задуманное воплощалось.

Однако перечень возможностей не совпадал со списком позволительного. Последний был значительно короче. А что-то выглядело и вовсе запретным, нежелательным или по меньшей мере преждевременным. Противилась душа даже пытаться заглянуть в будущее, к примеру. Или нырнуть в чрево сигары – этого векторного комплекса. Под запретом казались и попытки отыскать вторую сигару, покоящуюся в недрах Антарктиды. Не хотелось напрашиваться в гости к Марии в её Абитувию – мир, «идущий своей дорогой», что на латыни звучит как «abi tuam viam», откуда и название – Абитувия. Не хватало решимости воплотиться в полной мере в прошлом, представ перед той же мамой Сержа живым пришельцем из будущего. Претило заглядывать в личные жизни как соплеменников, так и жителей других миров (а их было невероятное количество). И что-то отвращало от размышлений над истинным мироустройством вселенной…

Это всё без исключения теперь было по силам обоим криптерам. Но некое интуитивное высшее чувство удерживало их пока в пространстве Крипты и узких рамках незначительной доли новых сверхчувственных и гиперфизических возможностей.

– Мы можем попробовать помогать тебе, Александр, в твоей работе и каких-то жизненных ситуациях. И для Марины будет практика. А начнём с того, что попытаемся отвечать на особо важные вопросы, если ответы на них не будут использованы во вред другим людям. Исключением может явиться только человек, проявляющий агрессию в твой адрес. Конечно, по ходу дела автоматически выработается определённый этический кодекс, и ему надо будет строго следовать.

– И как это может выглядеть? – заинтересовался Александр Иванович.

– А точно так же, как сейчас продемонстрировала Марина. Но чтобы она услышала обращение к себе, сосредоточься на образе дочери и произнеси мысленно или вслух – как будет лучше получаться – ключевое слово: «Карабас».

– Хм, – шукшинский прищур сопроводил полуминутную паузу. – А если попробовать прямо сейчас?

Марина улыбнулась, подмигнула Сержу и ушла в дальнюю комнату, закрыв за собою дверь. Надо сказать, что папенька вёл себя на удивление спокойно и деловито. Не пришлось корректировать его реакцию на столь необычные события. Он посмотрел на Сержа, хмыкнул, сосредотачиваясь, и спустя несколько секунд удивлённо расширил глаза. На произнесённый позывной «Карабас» Марина немедленно ответила: «Я слушаю, папа». Прозвучавший, как из мобильного телефона, голос родной дочери был слышен только отцу. Но он шёпотом спросил Сержа:

– Ты слышал?

Сергей отрицательно покачал головой и улыбнулся, поскольку за него ответила Марина всё тем же манером:

– Нет, пап, он не слышит. Так и должно быть. Слышать будешь только ты. Задавай свой вопрос.

Последующий диалог звучал так: «У шефа на прошлой неделе сорвалась сделка с его ставропольскими заказчиками. Причина?». – «Они слукавили, объяснив это задержкой инвестиций. Ваши самарские конкуренты согласились за определённый откат выполнить их заказ». – «Почему не признались?». – «Слишком категоричен был заместитель твоего шефа на переговорах. Ставропольцы, и в частности их гендиректор Мелихов всё же сомневаюся в благонадёжности Самары и намерены подержать вас в резерве. Пусть ваш шеф лично позвонит Мелихову, мягко укорит его в лукавстве и предложит выгодную уступку. Для Мелихова это будет спасительным очищением совести. Он и сам не хочет портить отношения с вами, но его подбивает Темняков, его правая рука. И ещё. Вашему шефу сообщи, что у мелиховской внучки послезавтра день рожденья. Пусть поздравит. Мелочь, но она их сблизит».