Жерар Клейн - Боги войны

— Но как я это сделаю? — беспомощно спросил Корсон.

— Я знаю гипронов хуже вас и никогда не был на Эргистале, но, полагаю, достаточно установить эмпатический контакт, который позволит вам управлять гипроном. Вспомните свое путешествие, а гипрон инстинктивно внесет нужные коррективы. Не забывайте, что у него есть доступ в ваше подсознание.

Сид потер подбородок.

— Заметьте, — продолжал он, — что все началось с гипронов, по крайней мере на этой планете. В эту цепь вероятностей или в иную, соседнюю, вы ввели первого гипрона. Ученые Урии изучили его потомство и поняли принцип временной трансляции. Затем им удалось привить это свойство людям, сначала в незначительной степени. Я сказал вам, что это не столько способности, сколько способ смотреть на вещи. Нервная система человека не имеет особых свойств, зато обладает способностью приобретать их, а это гораздо важнее. Несколько веков назад, в начале контролируемого нами отрезка времени, люди с Урии могли предвидеть лишь несколько секунд из своего будущего. По непонятным причинам у старых уриан — птиц — это вызывало гораздо большие трудности.

— Это понятно, — сказал Корсон, вспомнив Нгала Р'нда. — Но люди, которых я встретил после прибытия сюда, уже умели это делать. А изучение гипронов началось не так давно.

Сид снова улыбнулся:

— Сколько человек вы встретили?

Корсон задумался.

— Двух, — сказал он, — только двух. Флорию Ван Нелл и Антонеллу.

— Они прибыли из вашего будущего, — сказал Сид. — Затем те, кто обладал необходимыми качествами, вошли в контакт с Эргисталом. Это облегчило нам жизнь.

Он выпрямился и глубоко вздохнул.

— Мы начали передвигаться во времени без гипронов и машин, Корсон. Сейчас нам еще нужен небольшой аппаратик — своего рода карманная память, — но скоро мы научимся обходиться и без него.

— Скоро?

— Завтра — или через сто лет. Не это самое главное. Для того, кто им овладел, время уже не играет роли.

— До того времени умрет много людей.

— Вы тоже однажды уже умерли, не так ли, Корсон? Но это не мешает вам выполнять свое задание.

Корсон замолчал и сосредоточился на своем плане. Подсказки Сида устраняли две трудности: дрессировку гипрона, чтобы он забрал Антонеллу и второго Корсона на Эргистал, и информацию о планете-мавзолее. Раз он был там однажды, то сможет вернуться снова. Для человека было явно невозможно познать положение миллиардов небесных тел, заполняющих этот район Вселенной, не говоря уже об изменении их положения с течением времени. Но он всегда сможет найти дорогу, по которой уже прошел. Точно так же, как не нужно перечитывать все книги, чтобы уметь читать несколько из них.

— Мы могли бы потренировать вас, Корсон, — сказал Сид, роясь в песке, — но это заняло бы много времени, а кроме того, эта линия вероятности довольно зыбка. Лучше вам использовать гипрона. Правда, мы стараемся обходиться без них.

Он вытащил контейнер из гравированного серебра и сказал:

— Вы наверняка проголодались.

Корсон провел на пляже три декады, но большую часть времени посвятил разработке плана. По памяти он нарисовал подробный план лагеря Верана. У него будет очень мало времени, чтобы провести двух беглецов к гипронам, и не может быть речи о блуждании в лабиринте палаток. Он также выбрал основные черты искусственной личности, которой снабдит полуживых. Пока он не знал, как доставить их с планеты-мавзолея на Урию, но, когда будут выполнены предыдущие этапы программы, он найдет время подумать и об этом.

Он купался, разговаривал или играл с Антонеллой, принимал участие в заседаниях Совета. На первый взгляд эта работа казалась не слишком тяжелой, но постепенно Корсон осознал всю ответственность, лежащую на Сиде, Сельме и второй женщине, по имени Ана. Случалось, они исчезали то на несколько часов, то на многие дни. Много раз он видел их такими усталыми, что у них не было сил даже разговаривать. Иногда из небытия появлялись какие-то незнакомцы, просили совета или приносили сообщения. Почти каждый день хотя бы один из членов Совета на долгие часы устанавливал контакт с Эргисталом. Чаще всего это делали женщины. Может, они опередили Сида в овладении временем? А может, существа с Эргистала предпочитали иметь дело именно с женщинами? Некоторые из этих сеансов производили ужасное впечатление. Однажды Корсон проснулся от воя: это Ана корчилась на песке, похоже, в припадке эпилепсии. Прежде чем он успел что-либо сделать, Сид и Сельма легли по обе стороны Аны и тоже вошли в контакт. Стоны и судороги Аны прекратились через несколько минут. На следующий день Корсон не отважился спросить, что это было.

Поскольку у него было время для размышлений, он думал, какова была история тех шести тысяч лет, которые он перепрыгнул. Однако полученные ответы не слишком его удовлетворяли. Шесть тысяч лет — это огромный отрезок времени, его почти невозможно представить. Столько времени не прошло даже с момента первого выхода человека в космос, еще до рождения Корсона. Наука продвинулась далеко вперед, а жизненное пространство человека увеличилось на целую энциклопедию новых планет. Может, первооткрыватели установили контакт с древними расами из легенд, в миллионы раз более развитыми, чем люди? Ответ на этот вопрос мог быть скорее всего отрицательным. Корсон сомневался, что человечество в состоянии перенести этот шок. Если такие развитые виды воздействовали на эволюцию человечества, то это не были наивные формы агрессии или «мирного сосуществования». Воздействие могло происходить в любой точке реки времени. Что больше всего удивляло Корсона, так это «провинциальный» характер ответов Сида, Сельмы и Аны. Они немного знали историю Урии и десятка ближайших звезд, однако ничего не могли сказать об истории в масштабах всей Галактики. Даже само понятие галактическая история было им чуждо. Сначала Корсон думал, что эти понятия слишком грандиозны и один человеческий разум не может их охватить. Потом он понял, что понятие «история» означает для них нечто другое. Они понимали ее как наложение ситуаций и кризисов, ни один из которых не был неизбежен, а ход истории повиновался определенным законам. Каталог всех возможных кризисов интересовал их в такой же степени, в какой каталог технических решений интересовал инженера времен Корсона или атлас возможных вирусных изменений клетки — врача, а таблица затмений — астронома. Имелись принципы, объясняющие большую часть конкретных ситуаций. Появление ситуаций, не объяснимых этими принципами, раньше или позже приводило к созданию новой системы принципов. Единственной признаваемой ими историей была История следующих друг за другом наук об истории. Никто из них не специализировался в этой области, а разнородность человеческих и чужих миров в данный момент — если это выражение еще имело смысл — составляла почти полную гамму возможных ситуаций. Галактическая цивилизация была островной цивилизацией. Каждый остров имел собственную историю, собственные правила общественной жизни, а интерференции были относительно малочисленны. Корсон понял, что война была связующим звеном тех планет, которые назывались Солнечной Державой, и тех, что образовывали Империю Урии, а также всех более поздних конфедераций.