Хол Клемент - Огненный цикл

Прежде чем оказалось возможным приступить к истинному датированию формаций, прошло несколько коротких абьерменских лет, но опасения астрономов оправдались еще раньше. Дотошные геологи обнаружили в нескольких местах на материке, который они обследовали, пегматиты и другие изверженные породы, содержавшие радиоактивные вещества, которые облегчали процесс датирования. Невозможно было сразу же скоррелировать эти породы с осадочными, но одна из них содержала уран и свинец в пропорции, позволяющей определить ее возраст примерно в полтора миллиарда лет. Это был крупный образец; на нем было проведено с десяток независимых экспериментов, и результаты их различались в среднем не более чем на двадцать миллионов лет. А поскольку астрономы не могли себе представить, чтобы возраст Альциона был в сто раз меньше возраста этой породы, они восприняли сообщение геологов довольно мрачно.

Но даже независимо от возраста осадочные породы представляли большой интерес. Дар Лан Ан, если и видел когда-либо окаменелости, то в свое время не обращал на них никакого внимания. Это упущение было нетрудно восполнить, ибо в осадочных породах оказались органические останки. Известковая линза около двухсот миль в поперечнике, неподалеку от центра материка, состояла главным образом из коралловых отложений, причем в разных ее местах геологи обнаружили несколько сотен различных видов кораллов. Были найдены также тысячи ракушек, совершенно таких же, как на Земле, — по крайней мере так показалось Крюгеру; один из биологов не пожалел времени, чтобы указать ему на существенные отличия.

— Я полагаю, — закончил он, обращаясь уже к Дару, — что на берегах ваших нынешних океанов вы найдете множество раковин, похожих на эти. Вообще у моллюсков и у родственных им организмов существует, видимо, изрядная способность сопротивляться геологическим изменениям. На Земле они живут около полумиллиарда лет; теперь они, конечно, несколько изменились, но в основном их структура осталась прежней.

— Я понимаю вас во всем, кроме одного, — отозвался Дар на своем медленном английском языке, тщательно подбирая слова.

— Я был здесь с вами все время и видел подобные окаменелости во многих различных слоях породы, и вы говорите, что это естественно; но я никогда не видел ни одного живого существа, похожего на эти окаменелости.

— Тебе приходилось когда-нибудь бывать на побережье?

— Много раз. Недавно мы с Нильсом прошли по побережью около трехсот миль, не говоря уже о множестве случаев за мои предшествующие восемьсот лет.

— Правильно! — воскликнул Крюгер. — Я же чувствовал, что там, на берегу, чего-то не хватает, но никак не мог догадаться, чего именно. Там не было ни единой ракушки, ни одной выброшенной волнами медузы, ничего в этом роде. Не мудрено, что берег казался мне странным!

— Гм. Признаюсь, это выходит за пределы моего разумения. А какая-нибудь другая морская живность?

— Не знаю. Видимо, в воде живут какие-то животные, и я знаю, что там есть растения. Впрочем, кажется, всего одного-двух видов.

Биолог сообщил все это своим коллегам, занятым полевыми работами; сам он был слишком поглощен корреляцией окаменелостей, чтобы отвлекаться на другие дела.

Постепенно ему удалось как-то упорядочить этот хаос. Он разделил прошлое Абьермена на периоды, границы которых во времени определялись, по-видимому, общим затоплением материка, в результате чего возникли известковые напластования. Геологам не удалось найти признаков, которые могли бы свидетельствовать об определенной периодичности в процессах горообразования, — такие признаки обычно более пригодны для геологической периодизации; как они подозревали, орогенная активность на Абьермене протекала весьма равномерно.

Причин, по которым этот мир был сейсмически активнее, нежели Земля, могло быть много. Прежде всего он был больше — девять с лишним тысяч миль в диаметре — и к тому же на сорок процентов плотнее, так что человек, весящий на Земле шестьдесят восемь килограммов, здесь весил семьдесят два. Процентная разница была невелика, но в общем гравитационные силы, участвующие в орогенном процессе, значили на Абьермене гораздо больше, чем на планете человечества. Об этом, по крайней мере, свидетельствовали периоды горообразования; они были короткими, частыми и локализованными.

Казалось бы, планета поставила в тупик только астрономов; с биологами она была вроде бы в ладах. Если бы не ископаемые позвоночные.

Без особого труда удалось установить примерный путь эволюции на этой планете продолжительностью в несколько сотен миллионов земных лет. Эволюция начиналась с тварей, почти не имеющих органов, способных сохраниться до наших дней, тянулась через позвоночных животных, сравнимых с рыбами, и в конце концов приводила к существам, обладавшим конечностями, дышавшим, очевидно, воздухом и проводившим свою жизнь или часть жизни на суше. Как было бы чудесно, если бы биологи имели возможность изобразить примитивное начало жизни в самом низу страницы, поставить Дар Лан Ана на самый верх, а в промежутке разместить логически мыслимые переходы формы! Но беда заключалась в том, что каждое ископаемое позвоночное, обнаруженное исследователями и обладавшее конечностями, имело шесть конечностей. У Дара же, как и у человека, имелось только две руки и две ноги!

Уступив настойчивым просьбам биологов, абориген согласился на рентгеновский анализ. С не меньшим интересом, чем остальные, он разглядывал полученные рентгенограммы и, как и биологи, имел возможность убедиться в том, что на его скелете нет никаких признаков третьей пары конечностей.

К тому времени Дар уже был знаком с общими принципами эволюции не хуже любого образованного человека, и ему было понятно, чем озабочены биологи. Прежде чем кто-либо из ученых успел задать вопрос, он сказал:

— По-видимому, ни одна из окаменелостей, которые вы нашли в породах, не была прямым предком моей расы. Вполне возможно, что мы пришли сюда из какого-нибудь другого мира, как считал в свое время Нильс, но ни книги, которые я читал, ни Учителя не упоминали о чем-либо подобном.

— Значит, эта версия отпадает, — разочарованно проговорил один из биологов.

— Не обязательно; очень может быть, что это случилось слишком давно, когда мы еще не вели записей или же они затерялись. Но, боюсь, доказать это будет нелегко.

— Вероятно, ты прав. По-моему, сейчас самое время искать наиболее поздние формации.

Геологи внимательно прислушивались к этой беседе; она происходила во время очередного перерыва на обед. Один из них возразил:

— Это не так-то легко — просто взглянуть на какой-нибудь ярус и определить: ему-де меньше миллиона лет. Разумеется, мы делаем все, что в наших силах, но вам отлично известно, что к датированию приступают в последнюю очередь — после того, как проведены раскопки, найдены окаменелости, после того, как их сравнили с находками в других ярусах.