Сергей Васильев - Цвет

— Не прибедняйся, — Илья осадил Шандар. — Ты понимаешь всё лучше меня. Только почему-то не хочешь этого показывать. Но если хочешь… Возьмем за аналог человеческое тело. Скажем, если поцарапать кожу, человек этого и не заметит — организм включит механизмы регенерации. Если отрезать один палец — с оставшимся организмом тоже ничего фатального не случится. Без ноги, даже обеих, да и без рук — организм выживет, если его будут кормить, конечно. Но без чего не выживет никто?

— Без головы, — быстро ответила Шандар, будто от скорости зависело — примут ее ответ или нет. — Давай отрежем голову.

— И что у гессов голова? Неудачный пример. Надо было взять пчел.

— У них, вроде, есть какая-то царица…

— Если ее уничтожить, рой всё равно выживет — царицей быстро сделают первую попавшуюся рабочую особь. Но если изолировать часть роя, то эта часть быстро погибнет. Так сколько особей нужно, чтобы рой выжил?

— Сколько нужно гессов, чтобы их коллективный разум остался существовать — ты это хотел спросить? — подытожила Шандар.

— Ты у меня молодец. Что предложишь?

Зель подумала и ответила:

— Забирать гессов с планеты по одному — наверно, неудачная идея?

— Я тоже так думаю. Проще нарушить связи между отдельными индивидуумами. Организовать распад сознания. Пусть гессы будут. Но пусть не понимают друг друга.

Зель смотрела на Илью округлившимися глазами, вникая в смысл фразы. Вникла и сделала вывод.

— Ты — гений! — провозгласила она. — Не зря я на тебя надеялась.

— Гением будет тот, кто сумеет переключить каждого гесса на свою волну восприятия, — буркнул Илья. Собственная же идея не вызывала у него восторга.

— Главное — поставить задачу. Это — половина решения. Может, нам пока не лететь на Гессонит?

Илья не мог не согласиться с Шандар. Лететь надо было на Брисс. Там попадается такое, чего нигде больше нет: всяческие раритеты, которые на родных планетах давно утрачены, изобретения безумных ученых, не нашедших признания на родине, чудесные вещи, о настоящих свойствах которых не подозревают продавцы.

На ярмарке можно найти всё, что угодно, если знаешь — что искать. Если не знаешь — еще лучше. Купишь ерунду какую-нибудь, а она потом тебе жизнь спасет. Вещи вещами, а разумные там встречаются вовсе необычные. Разговоришь какого-нибудь нищего, а он бывший правитель далекой неизвестной никому планетки. Или перекинешься парой фразой с заезжим шутом, развлекающим досужих зевак, а он — профессор космологии из прославленного в Галактике университета. Брисс — необычное место. И там любят давать советы.

Корабль пристыковался к реперной станции, капитан появился на экране связи и с широким жестом поздравил молодоженов с прибытием на крупнейший транспортный узел.

Илья с Шандар переглянулись и чуть ли не хором сказали, что предпочли бы продолжить путешествие прямо сейчас, на этом же корабле. На Брисс.

Капитан онемел, вспомнил об оплате и, подсчитав свой доход в случае перемены заявленного в маршрутном листе курса, кивнул.

— На Брисс, так на Брисс! Моя посудина еще и не туда летала! — похвастался он. — Так что за полчаса улажу формальности на таможенном терминале, загрузим топливо и припасы и отправимся.

— Отлично! — Илья подмигнул. — Надеюсь, капитан, вы сделаете всё именно так, как сказали? А мы пока слегка разомнем ноги в безтаможке.

Капитан исчез с экрана и бегом отправился выполнять взятые обязательства.

Шандар недоуменно посмотрела на Илью:

— С чего ты решил прогуляться? Делать больше нечего?

— Нечего! — подтвердил Илья. — К тому же, надо легенду отрабатывать. Так что пойдем, взявшись за руки. И не возражай!

Зель не возражала. Она на секунду прижалась к Илье и коснулась губами его щеки.

— Пошли! — она потянула его за руку. — Нам многое надо посмотреть на этой захолустной реперной станции!

Ярмарка, как всегда, поражала.

Брисс он Брисс и есть. Каждый раз новый, ни на что не похожий. В нем теряешься, как в необъятном чудесном лесу с величественными деревьями, огромными висящими цветами, прекрасными бабочками и ядовитыми разноцветными змейками. Если у тебя нет живого проводника — заблудишься и пропадешь, а электронным доверять не следует — любой торговец с легкостью перепрограммирует его на расстоянии, так что будешь ходить кругами, неизменно возвращаясь к его лавке.

Но можно и не заходить на ярмарку — что там делать двум людям, которые не знают, чего хотят? Наверно, они прилетели просто отдохнуть, погулять по окрестностям, встретиться со старыми друзьями… Ведь могут же быть у них друзья на Бриссе?

Ицли. Мы шли к нему.

— Ты всегда приходишь, — сказал он, едва увидев меня с Шандар. — Всегда.

— А ты всегда ждешь меня. Я не буду задавать вопросов. В этот раз я знаю — для чего я здесь.

— Ты знаешь, да. Мой ответ ничем тебе не поможет.

— Где мне взять это?

Морщины стали еще глубже на лице старика, когда он улыбнулся.

— Ты не меняешься, Илья. Всё время ищешь подпорки для своего разума. На самом деле, его впору привязывать, чтоб не взлетел слишком высоко.

— Может, как раз этого я и боюсь? Утратить почву под ногами? Перестать быть человеком?

— И всё же? — ильмек поудобнее устроился на травяной подушке.

— Не хочу терять время.

— Невозможно потерять то, чего у тебя бесконечно много… А ты, зель, — Ицли неожиданно обратился к Шандар, — почему не охраняешь своего господина?

— Ему не нужно, — буркнула Шандар.

— Видишь, она понимает, — ильмек достал из-за спины короткое копье, провел пальцем по каменному острию и неожиданно с силой метнул его в меня. Я не успел отклониться — уж слишком внезапно Ицли проделал это.

Копье вошло мне в грудь. Я прямо видел, как черный блестящий наконечник протыкает кожу, раздвигает ребра, входит в сердце и выходит с другой стороны. Видел, но не чувствовал.

— Меня нет — здесь и сейчас, — объяснил Ицли, весело глядя на мое недоумение. — Это очень просто сделать. Ты можешь, Илья.

— Но зачем мне это? — я не понимал ильмека.

Он опять завел руку за спину, и я автоматически напрягся — вдруг опять швырнет чем-нибудь опасным. Но на ладони у Ицли лежал всего лишь небольшой черный матовый шарик.

— Тут, — сказал он, — внутри, спит маленькое создание, которое может делать то же, что и я сейчас. Это защитная реакция — ничего более. Иногда эта мушка успевает уберечься от птицы, рассинхронизировавшись во времени. Иногда — нет. Но для тебя важно, лишь то, как она размножается.

Я что-то начал понимать.

— Ты хочешь сказать, что она внедряется в чей-то организм, откладывает там личинки и смещает их во времени относительно личного времени носителя?

— Да. Возможно, тебе удастся научить мушку выбирать цель. Возможно, она внедрится туда, куда ты ее попросишь. Возможно.