Артем Колчанов - На чужом берегу (Круг - 2)

- Что, нужно руки за голову?

- Не обязательно, - сказал старший из них, - следуй на допрос.

- Я бы хотел, чтобы мне сначала вернули мою одежду.

- Скажешь об этом там.

- Тогда идемте.

Меня привели в полутемное помещение, где горела одна только неяркая настольная лампа. Из-за стола поднялся мужчина, который, как казалось, весь состоял из одних мускулов, и это притом, что ростом он был выше меня более чем на целую голову.

- Можете идти, - сказал он солдатам, а когда они вышли, указал мне на стул, - садись.

- Я хотел бы, чтобы мне сначала вернули мою одежду, - сказал я довольно настойчиво.

- Извини, Вик, но твоя одежда сейчас уже полностью негодна к какому бы то ни было употреблению.

- Как вы меня назвали?

- Обыкновенно, по имени. Надеюсь, что ты не будешь отрицать, что тебя зовут Виком? Твою одежду я тебе сейчас вернуть не смогу. Но если ты не против этого, могу дать тебе в качестве одежды форму наших космонавтов.

Я опустился на стул и рассеянно кивнул в ответ на это головой. Тогда он нажал кнопку на стоящем на столе небольшом аппарате и отдал распоряжение. Потом, чтобы очевидно рассеять мои подозрения, сказал:

- Я Орверит Ольньгись, в недалеком прошлом руководитель местной космической программы.

- Да, мне о вас уже говорили, - сказал я.

- Мы успели снять экипаж с "Онни-1", перед самой тальгирийской атакой.

- Обо мне вам сообщил Иверит Альись?

- Да, он. Но, честно сказать, до меня не сразу дошло, что это может быть правдой. Но после того как нам не удалось вскрыть твой корабль и после того, как мне сообщили, что представляет собой твой скафандр, и, наконец, о том, что ты все-таки пришел в себя, я этому поверил.

- Я прилетел сюда наверно в самый неподходящий момент, который только можно себе представить. И я не виню вас ни в малейшей степени за то, что вы со мною сделали. Спасибо за то, что не сделали еще хуже. - Я даже позволил себе слегка улыбнулся. - Я, как разведчик, совершил несколько грубых ошибок, каждая из которых могла стать непростительной и непоправимой.

В этот момент принесли одежду для меня.

- Можешь выйти в соседнюю комнату и переодеться, - он указал рукой на дверь у себя за спиной.

- Благодарю вас.

Соседняя комната была крошечной и представляла собой что-то вроде кладовки, где в значительном беспорядке лежали самые различные вещи. Но мой взгляд сразу же уперся в висящий на стене аппарат из вороненой стали. Это, вне всякого сомнения, было оружие, точно такое же, из какого стреляли в меня. Я, двигаясь совершенно бесшумно, снял его со стены. Половины минуты мне хватило на то, чтобы полностью разобраться в его устройстве и убедиться, что оно заряжено. И еще, самое главное, я убедился в том, что человек, назвавшийся Орверитом Ольньгись, доверяет мне или, по крайней мере, уверен в том, что я ничего плохого против него сейчас не сделаю. Я повесил оружие на место, будучи твердо уверенным в том, что в случае крайней необходимости все-таки сумею им завладеть. Тогда я развернул одежду, убедился, что с ней все нормально, и принялся одеваться. Эта одежда и в самом деле оказалась формой, а не функциональным костюмом, но, тем не менее, она оказалась довольно легкой и удобной. Сначала я натянул на себя белье из тонкой белой ткани, потом одел узкие темно-синие, не стесняющие движений брюки. Ботинки оказались мягкими, но с высоким верхом, в который заправлялись брюки, и с магнитными накладками на подошвах, очевидно используемые здесь в невесомости. Ну и в заключение что-то среднее между рубашкой и курткой, такого же, как и брюки цвета, с нашитыми на рукавах и нагрудных кармашках цветными эмблемками.

В кармане этой самой куртки я нашел расческу, небольшой блокнот с прикрепленным к нему при помощи тонкого шнурка карандашом и тонким гибким зеркальцем на отвороте корочки. В другом же кармане лежал... мой стартключ. И тут я буквально ужаснулся оттого, что совершенно забыл об этой очень важной вещи. И тут же мысленно поблагодарил удачу за то, что ключ так легко ко мне вернулся. Я сжал его в руке и, совсем немного помедлив, надел его себе на шею. Потом, совершенно естественно приводя себя в порядок, причесался, и остался вполне доволен собой, точнее говоря своим внешним видом. После этого я снова вернулся в соседнюю комнату, потому что единственная дверь вела именно туда. Войдя туда, и увидев там Ива Альись, я немного удивился. Он немного неуверенно подошел ко мне, и мы обменялись рукопожатиями, словно бы были старыми знакомыми. Впрочем, он действительно был самым старым моим знакомым на всей этой чужой планете.

- Вик, почему ты не послушался моего совета, почему не подождал пару недель? - Было первым, что он мне сказал.

- То, что я увидел, просто полностью вывело меня из себя. И я просто не смог смотреть на это самоубийство вашей цивилизации издали.

- Как видишь, погибли еще не все.

- Откуда мне все это было знать. Ты сам знаешь, что я нуждаюсь в помощи. Мертвые же мне ничем не смогут помочь.

- Что за помощь тебе требуется? - спросил Ольньгись.

- База для ремонта и несколько человекпомощников. Мой звездолет сейчас не вполне исправен. В данном виде, в том, в каком он сейчас находится, он не способен перемещаться быстрее света. И если бы я сейчас полетел на нем, мне пришлось бы лететь в обычном пространстве сотни лет до нашей ближайшей базы. На обычный релятивистский полет я просто не могу пойти, потому что это почти что равносильно самоубийству.

- Понятно. А сейчас ты наверно хочешь связаться со своим экипажем?

- У меня нет экипажа. - Сказал я, решив его не обманывать. - На борту звездолета я остался единственным живым человеком. Иначе бы я бы просто не стал искать ни у кого помощи.

- Корабль, на котором ты прилетел на космодром...

- Это не корабль, а катер. Не более чем средство перемещения в пределах планеты и системы.

- Да, катер, он серьезно пострадал от наших ракет?

- Пострадал я, а не катер, и то несерьезно.

- Значит, ты можешь отсюда улететь?

- Вполне, но я не вижу сейчас в этом смысла. Иначе бы я улетел сразу же после того, как пришел в себя после падения.

- В таком случае, не мог ли бы ты оказать нам сейчас кой-какую услугу?

- Только при одном условии, я не приму никакого участия в войне.

- Этого ни в коем случае от тебя не потребуется.

- Тогда можете просить.

- В данный момент у нас просто не осталось ни одного исправного челночного, орбитального или межпланетного корабля. Все это было пущено на войну и уничтожено или серьезно повреждено. Но у нас остались люди за пределами Латы. Восемь человек находятся на низкой окололатянской орбите, два серьезно подбитых орбитальных корабля, не рассчитанных на вход в атмосферу и не имеющих средств спасения, но могущих оказаться в ней не далее, чем через неделю. Шестнадцать человек находится на стационарной орбите, большая научная станция "Лата-стационар". И еще два человека сейчас находятся на Зуле, нашем спутнике. Всем им в ближайшее время грозит гибель, а мы сейчас не имеем ни малейшей возможности им помочь и спасти их.