Артем Колчанов - Путь к Золотистой (Круг - 1)

- Шантажируете, - сказал он, снова улыбнувшись, - ну да мне в этом нет никакого интереса. Про вас я никому говорить не собираюсь, но, скорее всего, вы и так, без этого, попадетесь.

- Скорее всего, - подтвердил Сережка, - но только вы тогда хоть немного за нас заступитесь.

Капитан коротко рассмеялся и сказал:

- Ну, хорошо, я ведь уже сказал, что беру вас под свое покровительство.

Дальше мы шли молча. Защитные костюмы были просто чудесными. Жару они под себя не пропускали. А идти в таких костюмах было одним удовольствием. Даже свет пылавших в небе солнц полностью смягчался золотистым покрытием гермошлема и не слепил глаза. Но в тоже время костюм нисколько не стеснял движений и не создавал ощущения герметично закрытого скафандра. До поселка мы дошли меньше, чем за час, с полным комфортом. Но когда оказались среди пустых домиков, капитан жестом попросил нас задержаться.

- Я в первый раз за всю свою жизнь вижу покинутое человеческое поселение, и это страшно. Я понимаю вас. Идемте дальше.

Тамбур был уже почти рядом. Когда мы подошли к нему, я потянул за рычаг и открыл вход:

- Добро пожаловать.

Как оказалось, в верхнем тамбуре горел свет, и к тому же не дежурный, каким все в последнее время, чаще всего пользовались, а полный. Значит, скорее всего, о прибытии корабля здесь уже стало известно, и нас уже приготовились встречать. Точнее говоря, конечно же, не нас, а капитана. Кивнув нам, капитан начал быстро спускаться по лестнице вниз, проигнорировав лифт. А мы, почти что бегом и едва успевая, последовали за ним. Как оказалось, насчет встречи я нисколько не ошибся, и нас действительно встретили, но уже внизу, в тамбурном коридоре. Целая делегация из десяти человек, во главе с председателем. И в этой самой делегации оказался мой отец, который смотрел на нас с Сережкой почти, что испепеляющим взглядом. Капитан представился первым.

- Артур Рикст, капитан крейсера "Игла" из состава патрульного космофлота Службы Безопасности.

Но как только капитану были представлены все встречающие, папа выразительным жестом поманил нас с Сережкой к себе. Мы молча опустили глаза, и пошли, но капитан нас остановил:

- Я обещал этим ребятам, что за эту их самовольную вылазку наверх им не попадет.

- Ну, уж извольте нам это самим решить, - папа был довольно разозлен.

- Я обещал и не намерен от этого отказываться, - сказал капитан так, что по спине у меня, да и не только у меня, пробежали мурашки, - вы не знаете, каково провести полжизни взаперти, под землей, а они это знают. И если вы не можете их понять, то хотя бы дайте слово, что они не будут за это наказаны.

Председатель молча кивнул, папа же немного помедлив, тоже кивнул. Тогда капитан отпустил нас и мы, понурившись, пошли вглубь коридора, к жилым помещениям. Папа вскоре догнал нас и, взяв за руки, повел домой. Крепко взял, не убежишь, не вырвешься, даже рука занемела, пока он довел нас до нашей квартиры.

- Посидите пока здесь. Может быть, вам хоть немного стыдно станет. Хотя вряд ли, вы ведь себя считаете правыми.

- Но, дядя Кирилл, ведь вы же обещали, что не накажете нас, - жалобно сказал Сережка, даже наверно чересчур жалобно. Но ожидаемого эффекта это не произвело.

- А разве я вас наказываю? Хотя наверно, если бы вас выдрать по-настоящему, вам бы это только на пользу пошло. Если уж в голове нет ума, то через другое место немного добавилось бы. Но что поделать, хоть я вас и не понимаю, но обещал не наказывать. Так что посидите здесь и подумайте.

- Папа, только не закрывай нас.

- Чтобы вы снова куда-нибудь удрали?.. - сказал он, но, немного подумав, добавил. - Хорошо, я не буду вас закрывать, но только если вы пообещаете мне, что без моего разрешения не переступите этого порога.

- Обещаем, - сказали мы с Сережкой почти, что в один голос.

- Я вернусь только вечером и, скорее всего, довольно поздно, так что времени на размышления о вашей вине у вас будет предостаточно.

Сказав это, папа оставил нас одних и дверей не запер, зная, что данное нами обещание удержит нас намного лучше любого замка. Но, оставшись одни, ни о какой вине мы естественно размышлять и не собирались. Во-первых, сначала мы довольно весело рассмеялись, потом, от избытка энергии, принялись бороться друг с другом, а когда это надоело, принялись довольно бурно обсуждать все случившееся с нами за еще только начавшийся день, а впечатлений у нас было даже с избытком. Но и этим нам так же не пришлось заниматься долго, потому что пришли мама и тетя Лина. Вдвоем они принялись нас воспитывать: Для начала они стали над нами подсмеиваться и подтрунивать нас. Описали, какие "предусмотрительные" из нас получились разведчики и как "правильно" мы все рассчитали. Но хорошо, что еще так, без слез и долгих высказываний о том, какие мы плохие. И, надо сказать, с гораздо лучшим эффектом. Потом они заставили нас выбраться из защитных костюмов, отправили в душ, а после него заставили одеться по-домашнему. Сережка оделся в мою одежду, ему она была почти что вокурат, не настолько уж он меня меньше. После этого наши мамы накормили нас завтраком и, заявив, что поскольку мы неисправимы, не имеет смысла дальше воспитывать нас, потому что это пустая и неэффективная трата времени, и закрылись в спальне.

- Сестры о чем-то секретничать собрались, - негромко сказал Сережка. Мама и тетя Лина были сестрами, и даже больше, сестрамиблизнецами. Они были настолько похожи, и внешне и по характеру, что очень многие часто их путали. Но только не мы с Сережкой, хотя и не могли объяснить, как, ну да это, само собой, разумеется, - давай тоже закроемся в твоей комнате.

- Давай, - сразу же поддержал его я, - тоже никого не пустим и хоть поговорим спокойно.

Так мы и сделали. Закрывшись в комнате, мы говорили про "Иглу", про то, что уже скоро будем на Земле, старой и доброй Земле, родине всех людей. Говорили о том, что будем делать во время полета и как потом будем жить на Земле. Мы лежали на кровати, поверх одеяла, и нам было хорошо вот так лежать и говорить о хорошем. Мы разговаривали еще много о чем. Но когда я разразился весьма долгим монологом о полетах вне пространства, то даже не заметил, что Сережка уснул и мирно посапывал мне в плечо. Толи мой рассказ послужил для него снотворным, толи просто сегодня он вымотался посильнее меня. Я уже было собрался тоже уснуть, но почему-то у меня сейчас это не получалось. Я промаялся наверно с час, но так и не сумел уснуть. Зато я услышал, что папа вернулся домой, его голос был слышен даже через закрытые двери. Осторожно, чтобы не разбудить Сережку, я поднялся и вышел из комнаты. Папа сейчас был даже слегка веселый, за время отсутствия его настроение изменилось и существенно. Посмотрев на меня, он спросил:

- Ну и как, уже осознали свою вину? - спросил он, но, не дождавшись ответа, продолжил, - ну да ладно, ругаться все равно некогда. На Дивере мы сегодня уже последний день. Завтра утром грузимся на "Иглу", а примерно через три месяца уже будем на Земле.