Андрей Фролов - Падение «Хрустального Бастиона»

Из-за угла, пробираясь напролом через изящные клумбы и кроша гранитные бордюры, вылетел черный внедорожник. Фары были выключены, в салоне царила кромешная тьма. Машина вошла в занос, кормой своротив хрупкую статую на массивном постаменте, выстрелила из-под колес струями чернозема, перемешанного с изумрудной травой. Отчаянно сигналя, понеслась прямо к пролому, будто намеревалась размазать Павла и его напарника по барельефам дома.

Джип затормозил до неприличия близко, с новым лихим заносом, окатив обоих ошметками дерна. Не успели беглецы прокашляться, стряхивая с голов комья земли и травы, как задняя дверца широко распахнулась. В пустом салоне зажегся свет, а машина тревожно и громко загудела сигнализацией. Будто норовистый конь, замерший перед любимым хозяином – прыгай, Иван-царевич, прокачу тебя с ветерком…

Леша почувствовал, как крепкая рука грубо забрасывает его на заднее сиденье. Соображал он с трудом, ошарашенный взрывами и стрельбой, а потому подчинился покорно, больше напоминая мешок с соломой, чем живого человека. Покрышкин прыгнул следом, захлопывая дверь.

За рулем, и Матвеев наблюдал это без особого удивления, не было никого. Однако тот крутанулся, машина дернулась, снялась с места и сразу принялась набирать скорость, вновь проламываясь сквозь клумбы и ограды аллей. Развернувшись по широкой дуге, джип обогнул побитую пулями оранжерею, устремляясь к воротам.

Людей, запертых в электромобиле, нещадно трясло. Не успев ухватиться за поручень над дверью, Леша скакал по салону, стараясь не задеть шефа. Тот, надо заметить, напарника все же зацепил, болезненно приложив локтем в ребра, но ухватиться за пластиковую ручку смог первым. Подлетая на ухабах и бордюрах так, что головы вминались в мягкую крышу внедорожника, они увидели войну, развернувшуюся перед особняком Капкана.

Взбунтовавшихся роботов было трое, от силы четверо. Двигаясь неспешно и чинно, они переколотили почти всю уличную иллюминацию, затем распределились по огромному двору перед домом, обстреливая его из пулеметов. Как и просили Максима, били машины не по людям, уничтожая лепное изящество, украшавшее стены. Однако грохота от этого было не меньше, а свист пуль, дым из воронок и мечущиеся лучи прожекторов превратили образчик утонченной архитектуры в настоящее поле боя.

Люди отстреливались, в дело пошла тяжелая артиллерия. Когда машина, захваченная Максимом, прижалась к внешней стене и проскочила центральную аллею и разбитый фонтан, из окна особняка с шипением прочертили дымный след, упершийся в одного из армейских роботов. Боевое устройство взорвалось, отшвырнув в стороны куски гусениц и гнутые стволы пулеметов, а из осажденного дома послышался дикий крик откровенного ликования. Но все это стремительно осталось за спиной, потому что джип подлетел к воротам…

Управлял Максим, словно всю свою жизнь провел на профессиональной гоночной трассе. Входя в ювелирные заносы, он обруливал особенно тяжелые статуи, ловко нырял в проходы живых изгородей, перепрыгивал оградки. И в тяжелые ворота, распахнувшиеся ровно за секунду до столкновения со створками, проскочил так, что едва не отшиб боковые стекла. Машину еще раз подбросило, после чего она очутилась на улице, резко развернувшись и застыв.

На приборной панели, без того яркой и усыпанной светящимися приборами, активировался АйПи-фон, замигав и наполнив салон мягкой ненавязчивой музыкой. Вытянувшись между передними сиденьями, Покрышкин поднял тонкий ободок трубки, включил громкую связь.

– Надеюсь, все целы? – В качественных динамиках акустической системы электромобиля голос Максима был полон искреннего участия.

– Целы… – сразу за обоих ответил Павел, сквозь распахнутые ворота наблюдая за битвой перед особняком. Взгляд был уставшим, злым, опустошенным. – Мы чего-то ждем?

– Разумеется, нет. – Руль тут же вывернулся, машина тронулась и покатила по идеальной дороге в направлении города. – Но если вам будет нужна остановка, только скажите…

Но останавливаться, даже удалившись от места жуткой перестрелки, не хотел никто. Сидели молча, отряхиваясь и вытрясая из-за воротников кусочки влажной земли. АйПи-фон все еще был включен, и разговаривать в невидимом присутствии Максима не стали. Лишь понимающе кивнув друг другу, Матвеев и Покрышкин угрюмо отвернулись к окнам, уставившись на непроглядный ночной лес.

Машина, мягко покачиваясь, бесшумно подбиралась к Новосибирску, и постепенно ночь вновь сменилась искусственным днем, расцвеченная огнями витрин, рекламных голограмм, фонарей и окон.

– Я отключил все системы наблюдения за этим транспортным средством, – Максим нарушил молчание, когда они въехали на улицу Жуковского, оставив за спиной пост милиции. – Поэтому мы можем без всякой опаски двигаться прямо к месту назначения.

– И где у нас место назначения? – Перегнувшись через спинку, Покрышкин принялся по-хозяйски рыться в бардачке. Удовлетворенно хмыкнул, обнаружив початую пачку крепкого «Честерфилда». Тяжело плюхнулся на место, включил прикуриватель. – Не поделишься секретом?

Но загадочный Максим и не думал делать из этого тайны.

– Там, где мы сможем встретиться и обстоятельно поговорить.

– И что же это за место? Чем оно лучше машины? – С нетерпением дождавшись, пока прикуриватель щелкнет, Павел торопливо подпалил кончик сигареты, жадно затянулся.

– Вы это знаете сами, Павел. Полагаю, фамилия Новак вам о чем-то говорит? – Максим сделал паузу, словно мог видеть, как сузились глаза Покрышкина. – Тогда вы должны понимать, о каком месте я веду речь.

Матвеев, постепенно приходящий в себя после грохота перестрелки, не понял ничего. А его шеф, в несколько затяжек прикончивший сигарету и прикуривший от нее вторую, лишь прикусил фильтр.

– Да, я понял. Это столь необходимо?

– По-другому встретиться не сможем, а это сделать придется.

– Максимка, ты знаешь, сколько лет я в завязке? – многозначительно и с презрением процедил Павел, выпуская дым в сторону руля.

Окончательно переставший улавливать смысл разговора Леша вновь прикинулся тенью. Ему казалось, что внутри шефа сейчас взорвется крохотный паровой котел.

– Знаю, Павел, больше шести лет, – спокойно ответил Максим, совсем не обидевшись на фамильярность и продолжая колесить по городу. – Но это на самом деле необходимо. А вы, осмелюсь напомнить, теперь мои должники.

– Не рекомендую этим козырять, – все так же напряженно произнес Павел. – Я не побоюсь прямо сейчас вернуться в дом Капканова, сдаться и все рассказать. Тем паче что вины моей за его сына действительно нет.

– Я не козыряю. – Машина сбавила скорость, плавно паркуясь возле крупного торгового центра. – Но на встрече настаивать продолжаю. В противном случае, нашу договоренность буду считать аннулированной. – Максим говорил без угрозы, а, скорее с сожалением. – Павел, решение за вами.