Журнал «Если» - «Если», 2011 № 01

Ильва сказала:

— Извини. Вам нельзя остаться.

Оддни потупилась.

Значит, смерть. Настоящая смерть. Совсем скоро.

Но я пережил миг эгоистического облегчения: спасен.

— И куда мы? Снова через дверь на Уран? Что в этом проку?

Ильва улыбнулась.

— Варк Фан'ши постарался разыскать и уничтожить все гипердвери в истории человечества, на всех вероятностных ветвях времени, кроме той, где правит сам. Его цель — наглухо замуровать любые лазейки в метаисторию, тогда ничто не сможет влиять на его судьбу. Мои телесные воплощения — единственное препятствие на его пути.

Здрасте, приехали! «Война перемен»? Не совсем, но очень похоже. Я спросил:

— И?..

— Звездолет из атмосферы Урана исчез. Я отправила людей за «Бентодином-II». Оказалось, что и на борту, и вокруг пусто. Мне потребовалось немало времени, чтобы вникнуть в происходящее и начать искать вас, мистер Зед.

— Значит, нам нельзя вернуться, — сказала Оддни, и я увидел в ее глазах душераздирающее смешение надежды и отчаяния. Иисусе. Не хотел бы я сейчас решать за нее.

— Мы все равно не можем отправиться назад прямо по ветви конформного времени. При условии, — я посмотрел на Ильву, — что именно с нее мы сорвались.

— Не можете. То прошлое уже не существует. Сохранилась лишь его тень, запечатленная поверх субстанции настоящего. Зато калдан прозевал гипердверь, укрытую титанидами на Венере. Юпитериане о ней не знали, и Варк Фан'ши не додумался ее поискать. В конце концов ее нашла я.

Оддни сказала:

— Итак, нас выставляют за гипердверь… Куда?

Ильва окинула нас серьезным взглядом.

— В отражение вашего родного континуума.

— Отражение, — повторил я.

Медленный кивок.

— Я выявила сегмент вашей исходной временной линии, примыкающий непосредственно к точке пересечения, где вы покинули свой континуум, и отделенный от нее только двойниковым событием, которое породил, изымая с Урана угнанный межвременной транспорт, Варк Фан'ши. И тем самым перекрыл вам путь к возвращению.

— А смысл?

Она улыбнулась.

— Эта точка — еще и корневой узел, откуда прорастает ваша ветвь времени. На моей параллели вы находите дорогу назад только теперь и ни минутой раньше. На своей…

Я сказал:

— В конце концов нам придется вернуться домой.

Оддни спросила:

— Какая вам в том польза? Вы будете отрезаны от нас, и… — В ее глазах недвусмысленно отразилось «ой». На этой линии времени Ильва — верховная богиня. И может захлопнуть за нами дверь.

— Там, куда вы отправляетесь, у вас будут и теория, и механизм исполнения. Вам не хуже моего известно, что оборотная сторона паравременной медали — сверхсветовые скорости. Если для пересечения конформного пространства применять теорию вероятности, причинная взаимообусловленность событий навсегда закроет возможность путешествий в параллельных временах. Стоит звездолетам выйти в космос, и все ветви времени, где самовольничают калданы и над человечеством властвуют богини, будут обрублены.

Я сказал:

— И что тогда? Вы все исчезнете?

Ильва рассмеялась.

— Никому не дано заглянуть за данный горизонт событий, дражайший мистер Зед. Его волновой функции коллапс не угрожает.

Наконец мы остались одни в пещере под Венерой.

Венера была настоящая, настоящее некуда. Пещера в чреве горы Максвелл-Монтес в Земле Иштар, погребенная под сотней атмосфер тысячеградусной двуокиси углерода и дождем серной кислоты. По крайней мере, так сказала богиня Ильва Йоханссен, прежде чем мы в последний раз безнадежно махнули ей на прощание, прежде чем последняя гипердверь, плавясь, сомкнулась, фыркнула и погасла.

Округлив темные глаза, Оддни, бледная как полотно, зажала рот рукой, словно в испуге, потом сказала:

— Просто помехи. Ничего внятного. Никто со мной не говорил. Но эта тишина…

Опять осиротела, подумал я.

Полагаю, мне никогда не узнать, каково это.

Мы в большинстве своем вечно одиноки в склепах своих черепов. В пещере, огромной и очевидно рукотворной, громоздились штабеля ящиков, большие круглые баки, какие-то конструкции на пружинах; вдали смутно маячили стены — гладкие, отполированные, почти ровные. И прохладные. У венерианской коры были миллиарды лет на то, чтобы, нагреваясь, раскалиться вровень с атмосферой, поэтому можете себе представить, какая техника нужна, чтобы сделать подобное место пригодным для жилья и сохранять его таким сколь угодно долго… Я сказал:

— Поневоле задумаешься, зачем это им понадобилось.

— Кому?

— Строителям пещеры.

— Вы не думаете, что ее создала Ильва специально для нас?

— Нет.

Тогда она пожала плечами.

— Не все ли равно? Вот пещера, а в ней наверняка все необходимое, чтобы решить намеченные для нас Ильвой задачи. Все, что нужно иметь под рукой. Все, что нужно знать.

Ах, да. Задачи.

В континуумах у калданов историю баламутило существование параллельных времен и путешествующих по ним идей, людей, мест, которые беспрестанно кочевали с ветви на ветвь, отчего различия между точками перехода стирались, а причинно-следственные цепочки непоправимо запутывались. Но все перечисленное объединяло одно: неспособность перемещаться быстрее света. Такой обмен информацией между сопряженными вероятностями строго ограничивал их странствиями в паравремени, свивая в непроницаемый колтун.

На лучшей из временных ветвей, объяснила Ильва, человечество ввязалось в вялотекущую распрю между империями, именовавшими себя Вертопрядами и Звездузой, в нескончаемую опустошительную войну, спалившую небо. В этой вселенной мистер Зед жил-поживал, а домой не вернулся.

— На выбор, — сказала Ильва. — Есть другая вселенная, где НПО «ВОЛ» уже раскрыло секрет преобразователя модуля поля и, взяв его за основу, приступит к разработке источников энергии для сверхсветовиков. Корабли выйдут в космос и, снуя в нем, соткут между вселенными заплот, который не перелезть никакому калдану, не пронзить взглядом никакой богине.

— Тогда вы будете вольны, — сказала она, — избирать собственный путь.

После чего прибавила только:

— До свидания, мистер Зед. Удачи!

— Думаешь, у нас получится? — спросил я. — Оправдаем мы ее ожидания?

Оддни отвернулась, хмурая, взгляд рассеянный. О чем она думает? О том, что ей сулят эти задачи? Или борется с искушением пойти иным путем, искать бессмертия в слиянии с богиней?

Она смежила веки. Потом подняла ладонь, словно призывая к тишине, и сказала:

— Я их слышу.

— А?..

Ее глаза открылись; в них ярко горел свет возрождения? Надежды? Не знаю. Оддни сказала:

— Я засекла стандартные дешифруемые радиопереговоры китайской исследовательской станции. Сейчас она проходит по орбите над нами.