Журнал «Если» - «Если», 2011 № 01

— Спасибо, — произнесла она.

Девушка встряхнула головой, разметав в стороны грязные светлые волосы, и чихнула.

Впервые он увидел ее лицо. Великий Будда! Сколько ей лет? Восемнадцать? Определенно не больше двадцати.

Она посмотрела на пистолет, который он все еще держал в левой руке, и снова подняла взгляд к его лицу. Она улыбается?

— Это вам не понадобится, — сказала девушка. — Я уже сказала: я сдаюсь. И готова сделать все, что вы мне скажете. Я держу свое слово.

На данный момент она и не смогла бы ничего сделать — обе ее руки и торс были намертво приклеены к стене. Доминго посмотрел на пленницу и опустил пистолет.

— Это слова, — отозвался он. — Но могу ли я вам доверять?

Она ответила обезоруживающе открытым взглядом.

— А вы как думаете?

Он невесело рассмеялся.

— Думаю, не стоит.

Помолчав, он заговорил снова:

— Вы уже были в скафандре, когда я открыл люк. Почему?

— Я почувствовала толчок. Индикаторы ничего не показали, но я подумала об утечке в грузовом модуле и решила взглянуть. — Она замялась. — Как я понимаю, на самом деле это вы пристыковывались.

Доминго задумался. Звучало правдоподобно, хотя она должна была обладать исключительной чувствительностью, чтобы заметить крошечный толчок, когда он опустился на грузовой корабль гораздо большего размера. К тому же крупные космические корабли вообще время от времени испытывают сотрясение, вызванное тепловым расширением, когда разные их части выходят из тени на солнце и обратно. Трудно поверить, что столь молодая астронавтка смогла отличить легкий толчок его пристыковки от обычной дрожи корабля. И быстрая же у нее реакция — от момента его пристыковки до открывания люка прошло меньше пяти минут…

— А вы? — спросила она. — Вот так просто взяли и открыли люк? Даже не подумав о тех, кто может оказаться внутри? Без всякого предупреждения? Я знаю, что от пиратов едва ли можно ожидать вежливости, но убивать людей без предупреждения — это уж слишком.

— Мне не кажется, что в вашем положении стоит задавать вопросы, — отозвался он.

Девушка пожала плечами — во всяком случае, попыталась, насколько позволяло ее скованное положение.

— Ну ладно. Если вы собирались меня пристрелить, то вам уже давно пора это сделать.

Доминго рассмеялся — на этот раз по-настоящему.

— Неплохо! — Он кивнул в сторону выкрашенного в аварийный оранжевый цвет эвакочехла, который теперь парил без присмотра возле пилотского пульта. — В случае, если бы внутри кто-то оказался, я бы засунул его в чехол и дал кислород.

Эвакочехол был стандартным элементом аварийного оборудования и представлял собой мешок в рост человека из воздухонепроницаемой ткани, снабженный небольшим баллончиком сжатого кислорода. В случае внезапного падения давления член команды, не успевший надеть скафандр, в принципе, мог заползти в такой мешок, застегнуться, дернуть за шнур, чтобы пустить кислород, и ждать подмоги. Или же кто-либо из надевших скафандры товарищей мог схватить его и запихать в мешок. Подобные чехлы предназначались для крайних случаев, для серьезных аварий; он мог спасти человеку жизнь, но мало кто захотел бы примерить его по доброй воле.

Девушка посмотрела на Доминго:

— Вы действительно считаете, что сумели бы отыскать человека, упаковать его в чехол и восстановить давление, и все это за какие-то шестьдесят секунд?

— Ну да, — кивнул тот. — На учениях я проделывал это меньше чем за пятнадцать.

— Я вам не верю, — сказала девушка.

— Мы тренируемся. Мы работаем — очень много.

— Но если речь идет о настоящих, живых людях, не о куклах? Вряд ли такое возможно.

Доминго поглядел ей в глаза.

— Мы тренируемся на живых людях.

— Боже! — Она содрогнулась. — Да вы и вправду психи.

Доминго недоуменно взглянул на новую знакомую. Вселенная жестока; как они могли не тренироваться?

— Возможно, в уютных богатеньких мирах, где живете вы, — заговорил он медленно и презрительно, — вам не приходится сталкиваться с утечкой кислорода. Вы, должно быть, настолько состоятельны, что у вас никогда не падает давление. Наверняка в ваших жилищах повсюду тройная страховка. Подозреваю, что вы ни разу в жизни не видели, как металлические стены хрустят, словно картофельные чипсы, под напором утекающей атмосферы; вы никогда не были в ситуации, когда ваши друзья и близкие внезапно оказались в вакууме, и тех, кого вы не успеете отыскать и засунуть в чехол максимум за шестьдесят секунд, вы больше никогда не увидите живыми!

Его начал охватывать гнев.

— Ну так вот, девочка, я — не ты. Я живу в другом мире. Я живу во внешних колониях, где отнюдь не всегда все работает, где утечка может случиться в любую минуту дня и ночи, и рядом не окажется никого, на кого можно положиться. Да, черт возьми, мы тренируемся! Да, черт возьми, мы тренируемся на живых людях! Ты говоришь, что не можешь за десять секунд упаковать человека в чехол и на пятнадцатой секунде уже искать следующего? Девочка, я бы не хотел оказаться рядом с тобой во внешних колониях! Не пройдет и недели, как ты будешь мертва, и счастье еще, если не утащишь кого-нибудь следом за собой!

— Да, — еле слышно проговорила она. — Я поняла. Я вам верю.

Вспышка гнева миновала, и Доминго почувствовал себя опустошенным. К тому же при мысли о смерти друзей — а однажды их оказалось слишком много, чтобы спасти всех, — он не ощущал желания добавлять еще одно тело к тому множеству, что забрала Вселенная. Она и так слишком жестока. Можно понять, если кто-то погибает в ходе операции, такое поневоле приходится принимать; однако хладнокровно убить человека — совсем другое дело.

— Нет, наверное, мне не стоит вам доверять, — произнес он. — Но я буду.

— Благодарю вас, — отозвалась она по-прежнему тихим, сдавленным голосом.

Он поднял баллончик с растворителем, чтобы освободить ее от клея, но девушка покачала головой:

— Ничего, я уже почти справилась.

Она заворочалась внутри скафандра, и из горловины под ее подбородком показались кончики пальцев. Должно быть, пока он осматривал корабль, она потихоньку высвободила руку из перчатки и рукава и просунула ее в корпус, оставив приклеенный к переборке рукав пустым, словно кокон бабочки. Скафандр был ей слегка велик, и места под шейным фланцем хватило как раз, чтобы она смогла извернуться и выпростать руку. Когда рука оказалась снаружи по плечо, девушка потянулась вниз, аккуратно расстегнула боковые защелки на груди корпуса, откинула крышку и выбралась в кабину.

Под скафандром на ней было нижнее белье — и больше ничего. Доминго сделал каменное лицо, чтобы сдержать улыбку. Она действительно надевала скафандр в спешке, понял он, так что пренебрегла даже нижним костюмом и всей подсистемой теплового контроля. Неудивительно, что ей удалось одеться так быстро.