Марина Дяченко - Одержимая (Авторский сборник)

— Я хочу, чтобы она мучилась, — сказал мужчина. — Чтобы она ослепла, чтобы ее парализовало. Я хорошо заплачу. Когда я увижу, что порча действует, — я заплачу еще больше.

Ирина первой отвела взгляд:

— Не жалко? Она ведь… из ревности, поди. Любит, значит, ревнует.

Пошатнулся стол; дрогнуло пламя свечи, покачнулся череп.

— Я не хочу, чтобы она умерла, — сквозь зубы сказал мужчина. — Пусть помучается.

— Фотография есть? — после паузы спросила Ирина.

Клиент вытащил из внутреннего кармана распечатанное на принтере фото. Ирина поднесла фотографию к свету; миловидная девушка с крупными зубами сидела за праздничным столом, широко улыбалась, на ее плече лежала чья-то рука. Видимо, девушку вырезали из групповой фотографии, не щадя чужих конечностей.

Ирина прищурилась. Поглядела на фото. Поглядела на клиента; нюанс в движении его бровей, чуть акцентированный жест, внимательный взгляд заставили ее насторожиться.

Она снова поглядела на фото. Зубастая девушка смотрела не прямо в камеру, а чуть мимо; ее небольшая, но искренняя личность отпечаталась на лице, в полукругах возле губ, в рисунке теней вокруг век, в блеске небольших подкрашенных глаз. Девушка могла быть кем угодно — только не авантюристкой, выкладывающей в сеть чужие интимные снимки.

— Что же ты, милый, чужую фотку мне подсовываешь?

Фотограф на секунду перестал дышать.

— Прости, мать, — сказал хрипло, — не ту бумажку вытащил.

— Проверяешь? — Ирина возвысила голос. Обращение «мать» жестоко покоробило ее. — А проверяй, проверяй. Думаешь, не вижу? Я все вижу!

Фотограф упрямо сжал губы.

— А ты думал?! — Ирина подняла голос еще на полтона выше. — Все вижу. Злой ты человек, вот зло твое через людей и вертается…

Стол снова затрясся. Закачалась свечка; череп подпрыгивал и только что не стучал зубами.

— Дешевых трюков не надо, — зло сказал мужчина.

Ирина двумя руками вцепилась в столешницу. Появилась и пропала дурацкая мысль о землетрясении. Она оглядела темную комнату, пытаясь увидеть, не дрожит ли еще что-нибудь, не качается ли лампа…

И замерла, уставившись в дальний угол через плечо фотографа. Рот открылся сам собой. Мужчина хотел что-то сказать, но, увидев выражение ее лица, замолчал.

Стол перестал трястись внезапно, как начал. Ирина зажмурилась — и снова открыла глаза. Потом протерла их, разминая веки пальцами. Нет; в том углу никого не было. Никого и ничего.

— Я на такое не покупаюсь, — дрогнувшим голосом сообщил клиент.

— А я не торгую, милый, — Ирина сама поразилась, как хрипло и страшно прозвучал ее голос. — Вот фоточка твоя. Забирай.

Мужчина неуверенно взял фотографию зубастой девушки. Поколебавшись, вытащил из внутреннего кармана другой снимок: то же застолье. Групповое фото, не порезанное ножницами, а целое; за накрытым столом, где царствовала над тарелками огромная бутылка Мартини, сидели рядком белобрысый мужичок, щуплый и малорослый, девушка с крупными зубами, и рядом с ней, положив ей руку на плечо — женщина постарше, крашенная блондинка лет тридцати в стильных очках. Эту блондинку легко можно было представить за любой диверсией: не только фото слить в Интернет, но и, пожалуй, расцарапать рожу удачливой сопернице или даже плеснуть кислотой.

— Эта? — строго спросила Ирина.

— Она.

— Все еще хочешь наказать? А то ведь смотри: все под Богом ходим. Как бы отвечать не пришлось.

— А тебе не придется? — мужчина поборол страх и теперь стыдился его. — Отвечать? Ты-то, небось, каждый день творишь что похуже?

— Похуже — нет, — Ирина, моментально переменив тон, масляно улыбнулась. — Фотографии мало для твоего дела. Нужно еще что-то — волосы, ногти…

Клиент поиграл желваками и вытащил из того же кармана белую пластиковую расческу. В зубцах запутались две-три волосинки; Ирина неприятно поразилась его предусмотрительности.

— Это точно ее волосы? Ты не чужие мне принес?

— Ее, — мужчина отвел глаза.

— Значит, так, — Ирина раздумывала. — Для начала…

Стол дернулся. Мужчина напрягся. Ирина до последней секунды надеялась, что пронесет, что обойдется; не обошлось. Она снова зажмурилась, чувствуя, как вся ее жизнь, едва наладившись, летит с круги вверх тормашками.

Когда она открыла глаза, демон по имени Олег стоял в нескольких шагах, и его серый костюм в полумраке казался светлым. Ирина молчала, будто проглотив язык, и клиент молчал тоже. Не видя демона, он ухитрился почувствовать его присутствие и теперь все сильнее нервничал.

— Я все для тебя сделала, — сказала Ирина сквозь зубы. — Чего тебе надо?!

— Мне? — поразился фотограф. — Так я же…

— Фотографию оставь себе, — сказал демон. — Эту, вторую, где они вместе бухают.

— Опять?!

— Что?! — выкрикнул клиент в раздражении и панике. — Я что-то непонятно сказал?

Демон молчал. Лицо его было угрюмо; Ирина, сжав зубы, снова посмотрела на клиента. Тот злился, нервничал и потел, и запах пота пробивался сквозь дух благовоний.

— Фотку оставь, — сказала тяжело. — Эту. И убирайся. Деньги положи у порога. Триста баксов, зелеными или по курсу, а не положишь — пеняй на себя.

— Мы так не договаривались, — мужчина говорил сквозь зубы. — Ты не сказала, что я получу.

— Выполню заказ, — Ирина охрипла и прокашлялась. — Наведу порчу, как хочешь, вот на эту бабу, в очках. Три дня пройдет — увидишь первые признаки.

Фотограф глубоко вздохнул, так что заколебался огонек свечи. Ирина смотрела бесстрастно, как череп.

Мужчина отрывисто кивнул, поднялся и вышел. За ним закрылась дверь. Демон, будто только того и дожидавшийся, широко прошелся по комнате. Старый паркет под его ногами не скрипел.

— Чего ты хочешь? — быстро пробормотала Ирина. — Чего ты снова…

— Тебе понравилось в психушке?

— Нет! — Ирина содрогнулась.

— Хочешь провести там остаток жизни?

Череп сам собой подпрыгнул на столе, и мигнула свечка, как лампочка под ветром. Через долю секунды Ирина поняла, что это она сама качнула стол — резким непроизвольным движением.

— Ира! — в дверь заглянула Вика. — Мужик ничего так бабок подкинул… Ты в порядке?

— Да, — Ирина наклонилась, будто что-то подбирая с пола. — В полном порядке. Все у меня хорошо.

Многолетняя школа притворства могла бы гордиться ведьмой, как лучшей ученицей. Но Вика, опытная подручная, по части интуиции недалеко ушла от патронессы.

— Точно? — Викин голос дрогнул. — Ира, ну-ка посмотри на меня?

Ирина выпрямилась. Прошлась по комнате, отдернула шторы, впуская дневной свет. Посмотрела Вике прямо в глаза:

— Ну что ты, Викуль, мимо кассы тревожишься? Мужик этот — редкая сволочь, хочет порчу навести на свою бывшую.

— Ира? — Вика не отводила взгляд. — А ты вроде порчей… не занимаешься, нет?