Саке Комацу - Мир - Земле

По выступлениям можно было догадаться, что именно произошло. Не случайно ведь остался невредимым военный министр. Не случайно уцелел и император. Почти весь народ догадывался о причине происшедшего. Догадывался, о чем сказал бы в своей речи его величество. Народ, приученный не протестовать, как всегда, молчаливо принял новый кабинет министров. Народ запел "Реформа Сева". Песня эта была в моде лет десять назад. Теперь ее вспомнили и запели. Ее можно было понять двояко: и как одобрение нового правительства,. и как осуждение его. Свыше был дан указ о запрещении петь эту песню. И все же нет-нет да кто-нибудь замурлычет ее в перерыве.

16 августа возобновились бомбежки. Массированные и длительные Весь промышленный район приморья был полностью уничтожен, шесть крупнейших городов Японии, за исключением Киото, превратились в руины.

Работать было негде. Заводов не стало.

Ребят погнали строить укрепления на побережье. Тем временем Советская Армия ураганом пронеслась с севера на юг Маньчжурии и отрезала Квантунской армии путь к отступлению у маньчжуро-корейской границы. Через несколько дней из гимназистов сколотили особый отряд обороны империи и началась муштра. Каждому хотелось, чтобы отряд назывался "Бяккотай", но так назывался отряд юношей, выступавших за сегунат, против императора*. И назвали его "Отряд черной сакуры".

В отряд брали только добровольцев от пятнадцати до восемнадцати лет. Большей частью тут были пятнадцатилетние. Ведь им представлялась возможность принять участие в настоящей войне, с настоящим оружием.

- Иди! - решительно сказала ему мать. - Сын военного должен быть достоин имени отца.

В эвакуации они жили в чьем-то доме, на втором этаже. В полумраке комнаты на фоне домашнего алтаря лицо матери казалось особенно торжественным. Отец погиб на войне, не дослужившись даже до майорского чина, но зато мать была дочерью генерал-майора.

* Речь идет о событиях 1868 года, так называемой "революции Мэйдзи", японской буржуазной революции. Сегунат - военно-феодальная диктатура, столп феодализма в Японии - был свергнут, "восстановлены" права императора. К власти пришла буржуазия, договорившаяся с крупными аристократами-землевладельцами.

"Бяккотай" (Отряд белых тигров) - один из отрядов добровольцев-юношей, выступивших на стороне сегуната.

- Сын мой, за меня ты можешь быть спокоен.

Она достала меч, оставшийся после отца, изделие древних мастеров Сосю.

- В критическую минуту... я думаю, ты и без меня знаешь, как тебе следует поступить с собой.

В первом же ночном бою из восьмидесяти человек вернулись живыми семнадцать. Меч так и не пришлось ни разу вытащить из ножен: его разнесло на куски осколками снаряда. На душе полегчало, словно с нее камень свалился. К тому же этот чертов меч уже давно не воспринимался как память об отце. Видимо, еще раньше в самом мальчике что-то умерло. Единственное, что осталось в душе, - это нежелание свыкнуться с мыслью о поражении: думать об этом было слишком уж горько.

В начале сентября между полуостровом Сацума и южным побережьем Сикоку показались американские корабли. Значительно раньше, чем их ожидали. В "нихякутока", в двести десятый день года - время, когда над Японией проносятся ураганы, уничтожающие посевы, - на корабли противника налетели истребители-смертники. Однако под защитой превосходящих воздушных сил вражеские корабли спокойно отступили на запад, затем, когда опасность для них миновала, вернулись.

В середине сентября у города Теси появились другие корабли американцев, пришедшие с Гавайских островов. Они разделились на две группы: одна направилась в Токийский залив, другая - к берегам Идзу.

Ребята молча смотрели, как истребитель с иероглифами "као" на фюзеляже поднялся в воздух и исчез в южном направлении. Вероятно, в этой машине, словно специально предназначенной для самоубийства, их старший товарищ, уже безразличный ко всему, шел навстречу смерти. Всякий раз с появлением в воздухе этих самолетов-смертников с авианосца противника в небо взмывало звено истребителей. И на глазах мальчишек японский сигарообразный самолет, изрыгая рыжее пламя, накренялся и падал вниз. Прежде чем он врезался в воду, раздавался взрыв, поднимался высокий столб воды.

Иногда со стороны моря доносился еле слышный гул орудий, похожий на отдаленный гром.

- Должно быть, бомбардировка с кораблей, - произносил кто-нибудь в окопе.

Остальные молчали, сжавшись в комок.

Они были вооружены карабинами устаревшего образца да двадцатью патронами. Окопы были защищены мешками с песком. Но останется ли что-нибудь от этих позиций? В какую кашу превратятся десять шестидюймовых гаубиц, пять восьмидюймовых полевых орудий да несколько станковых пулеметов и противотанковых ружей, если по ним шарахнут шестнадцатидюймовые корабельные орудия "Миссури" или "Айовы"?

Мальчишки сидели, сжавшись в комочек, не высказывая своих опасений. Говори не говори - ничего от этого не изменится. Они утратили всякое представление о войне, о смерти, о возможных потерях, и не было у них сил думать обо всем этом. Знали одно: сегодня обед состоит из комочка риса с соевым жмыхом да двух ломтикоз горькой редьки.

Тупо, равнодушно смотрели они, как на небесной глади поблескивали эскадрильи Б-29, направлявшиеся бомбить города. Забыв жару, усталость, голод, ребята упивались этой суровой и строгой красотой. Вдруг небо прорезала полоска белого дыма. Дым еще таял в небесной лазури, когда донесся глухой отдаленный треск и один бомбардировщик Б-29, перекувырнувшись в воздухе, стал падать. Мальчики ликовали. Кто-то сообщил, что это и есть ракетный снаряд "сюсуй". Всем хотелось узнать о нем поподробнее, но толком никто ничего не мог сказать.

А как-то раз, когда над ними кружили вражеские самолеты с авианосца и мальчики, прижавшись к земле, сидели в замаскированном окопе, кто-то вдруг завопил:

- Самолет задом наперед летит!

Все посмотрели вверх. Самолет с уходящими далеко назад крыльями, с ярко-красным изображением солнечного диска на фюзеляже скользил в воздухе, почти касаясь земли. Долетев до моря, он круто взмыл вверх. Обладая преимуществом в скорости и маневренности, он в одиночку вступил в бой с звеном "грумманов" и тут же сбил двоих. На этот раз мальчики завыли от восторга. Все в один голос повторяли одно слово: "Классически!" Сбив две вражеские машины, этот невиданный самолет, словно поддразнивая врага, отказался преследовать остальные машины и исчез.

Некоторое время только и было разговоров, что о новом самолете. Каждый день ждали его появления в воздухе. Думали, вот-вот мелькнет его быстрая стремительная тень. Но вместо этого пришли вести о флотилии неприятеля, продвигающейся на север к Суйдо.