Журнал «Если» - «Если», 2008 № 08

— Невелики деньги, — заметил Эдлер.

Билли повел плечом.

Крыть, по большому счету, было нечем. Но ведь и потребность в санитарах, бесславно уволенных в запас (и в шаманах-семинолах), тоже невелика.

— Избавьтесь от Эдлеровых призраков, — приказал Авангард. Развалясь в кресле, он с прищуром наблюдал за Билли.

«Чего он от меня ждет, — изумился тот. — Что я запою? Отращу воинский убор из перьев и пущусь выкаблучивать вокруг стола?»

— Нет там никаких призраков, — объявил Билли.

— Ясно? — Авангард полоснул Эдлера взглядом.

— Это духи. Древние греки назвали бы их даймонами.

— Демонами? — переспросил Эдлер. Лурдес напротив него сделала круглые глаза и перекрестилась.

— Даймонами. Духами места.

— И эти даймоны способны ломать оборудование и выпихивать людей из окон, — подытожил Авангард.

— Не совсем, Но влиять на материальный мир могут.

— Ну? — Эдлер указал на Билли. — Что я говорил!

— Даймонов святой водой и латынью не шуганешь, — заявил тот. — Если уж они связаны с местом, то не уйдут. Нужно сообразить, как их умаслить.

— И как же? — спросил Авангард. — Про деньги — молчок.

— Деньги ни при чем. Есть вещи, которые нельзя купить, — отозвался Билли.

— Вас — можно. — И Авангард назвал цифры, которые заставили Билли призадуматься. Он всегда считал себя неподкупным, выше презренного металла. Однако упомянутой суммы хватило бы, чтобы внести задаток за место захоронения деда. Словом, Билли поневоле осознал, что Авангард прав; Билли Блэк продается. Или по меньшей мере сдается внаем.

— Ой, он где-то здесь, — секретарша опрокинула пластиковую чашечку с кубинским кофе. Билли помог ей насухо промокнуть стопки бумаг и без того пятнистой хлопчатобумажной шалью и лишь затем позволил вернуться к мини-раскопкам.

Кампус Университета Майами, по мнению Билли, походил на любой другой студенческий городок в любых других краях (с добавлением королевских и кокосовых пальм). Пока Билли парковался и отыскивал корпус, где помещалась кафедра археологии и антропологии, он успел влюбиться шесть раз. Когда на стройплощадке у Авангарда случайно откопали древние реликвии, в честь которых он и получил свое название «Круг», первыми на место событий примчались преподаватели. Потом участок вернулся к Авангарду, и археологи уволокли свою добычу в университет. От уцелевших материальных свидетельств существования древнейшего населения Флориды Билли сейчас отделяла одна-единственная запертая дверь.

— Ага! — Секретарша предъявила Билли латунный ключ на гнилой резиночке, просеменила в глубину пустого коридора и отперла амбарный замок величиной с кулак. Дверные петли взвыли, как души в аду.

— Давно сюда не спускались?

Секретарша пожала плечами.

Внутри — мрак и запах пыли. Билли щелкнул выключателем; одна из ламп затрещала и погасла. Может быть, крупица проклятия действовала и здесь? Билли всмотрелся в кремневые ножи и горки черепашьих панцирей с вырезанными на них загадочными значками. Был даже камень-жертвенник — глыба кристаллического сланца размером с кухонный стол, с канавками для стока крови по бокам. На стене висел в рамке план стройплощадки. По поверью, черепах приносили в жертву и закапывали мордами на восток.

Ох уж эта диковинная штука, которую мы называем почтением, мысленно вздохнул Билли, и наши диковинные способы его выказывать… Он сидел за липким пластиковым столиком в университетском кафетерии под открытым небом, жевал буррито и размышлял о том, о чем не принято болтать всуе. В древности здешние обитатели в знак почитания украшали свои жертвы и закапывали их на священной земле. Клиенты Авангарда уравняли почтение с коммерцией и проявляли уважение посредством огромных трат. А он сам? Билли вытер подбородок бумажной салфеткой. Как он выражает почтение? Он вспомнил деда. Не отрекаюсь, решил он. Продолжаю традицию.

— Господи, помилуй, что вы творите? — спросил Эдлер, Билли стоял на пороге его вагончика, давая глазам привыкнуть к тусклому свету. На тяжелых гетрах из оленьей кожи позвякивали бубенчики и металлические подвески-амулеты. Билли поправил перья — убор воина — и утер лоб.

— Пойдите прикажите рабочим сложить в кучу мусор. Доски, бумагу — все, что горит, — велел Билли.

— Вылитый индеец из анекдота, — сообщил Эдлер.

— Слыхали про палеопсихологию?

Эдлер отрицательно покачал головой.

— То-то. Короче, марш наружу, организуйте мне эту кучу. И соберите рабочих. Десять минут.

Эдлер очумело уставился на него, потом медля поднялся и зашаркал наружу, бросив Билли в полутьме вагончика с сипящим кондиционером.

Праздная толпа шушукалась, разбившись на тесные кружки: руки сложены на груди, в углах ртов торчат сигареты. Билли вышел, и собравшиеся притихли. Он опустил на землю стереомагнитолу, выставил предельную громкость и нажал кнопку. Внутри завертелся диск. Билли нещадно вылупил глаза; на его лице застыла дикая, первобытная ярость. Ударили литавры, и Билли вскрикнул: «Хай-я-я!» Все взгляды обратились к нему, шепотки смолкли. Билли воздел погремушку, сделанную из черепашьего панциря. Затрещали барабаны. Билли с воплем завертелся волчком, и ниспадавшие на спину двойные ленты убора из перьев простерлись, точно крылья. Бисерные кисточки на кожаных гетрах бренчали и трещали. Напевно бубня, он вытанцовывал около высокой, до плеч, груды строительного хлама и украдкой брызгал на нее жидкостью для зажигалок. Устроив передышку, он чиркнул спичкой об оскаленные зубы, и языки пламени взвились на десять футов. Зрители ахнули, и Билли понял: проняло. Кое-кто, буркнув: «Brujeria» [8] Колдовство (uсn.). , осенил себя крестным знамением.

Билли пел, плясал, швырял в воздух пригоршни пыли, чертил на земле таинственные знаки и топотал по ним. По его лицу и телу градом катился пот — облачение весило около шестидесяти фунтов, а оплывшее закатное солнце немилосердно пекло. Он прочел все известные ему заклинания и сочинил новые. Он скакал и кружился, выдыхал огонь (благодаря заранее набранному в рот чистому спирту) и тряс погремушкой над каждым рабочим в отдельности. Несколько человек ухмыльнулись, но большинство сохранили на лицах благородное спокойствие.

За час костер прогорел в золу и головешки. Руки и ноги казались Билли мягкими, как веревки, а диск почти доиграл. Он выпрямился во весь рост, высоко вскинул ладони и подхлопал трем финальным ударам. «Хай-я-я!» После чего круто развернулся и в танце удалился за здоровенную катушку толстого электрического кабеля. Сквозь собственное пыхтение он услышал, что Эдлер скомандовал рабочим разойтись. Билли улыбнулся. Через несколько минут можно будет сменить чугунно-тяжелую экипировку шамана на джинсы. По телу ручьями лился пот, плечи ныли под бременем куртки из оленьей кожи в металлических заклепках. Теперь он вспомнил, почему так редко достает ритуальное облачение. Он представил, как попросит Эдлера заготовить обязательный для второго этапа изгнания духов набор, и захихикал сквозь одышку.