Олег Корабельников - Прикосновение крыльев

Олег Корабельников

ПРИКОСНОВЕНИЕ КРЫЛЬЕВ

Утром выпал третий за эту осень снег. А ночью он долго падал в темноте, и из окна были видны только серые пятна, плывущие сверху вниз. Если бы Глеб не знал, что снег приносят тучи, то можно было бы подумать, что это воздух сгустился и клочки замерзшего газа разрастутся, займут все свободное пространство и станет нечем дышать.

В эту ночь к нему снова пришла бессонница. Как назло, дома не оказалось снотворного, и он был вынужден пролежать на диване в темноте, долгие часы следя за сгущением воздуха и воображая себе, что снег стоит на месте, а дом вместе с ним, с Глебом, летит вверх и конца полету не предвидится.

Думать ни о чем не хотелось, но все равно думалось, непроизвольно, по инерции, вяло и неторопливо мысли связывались в ассоциации, и конец мысли совсем не вытекал из ее начала. Он смотрел на гравюру на стене, где веселый Мюнхгаузен летел на ядре навстречу туркам, и по созвучию к нему пришло слово "Мюнхен", а потом женское имя Гретхен и Грета Гарбо - заграничная дива, и город Дивногорск, и все, что связано с ним... На кухне капала вода, и со следующим словом "горы" он вспомнил пещеру, в которой заблудился в детстве, сталактит, освещенный предпоследней спичкой, и прозрачную каплю воды на его острие. На вкус она была горьковатой, и сейчас, через много лет, он снова ощутил на языке едкий вкус известковой воды. И сразу же пришло ощущение потерянности и страха, и комната превратилась в сырую, душную пещеру.

Тогда Глеб встал, включил свет и по голосам, доносившимся из соседней квартиры, понял, что наступило утро.

Как всегда по утрам, соседка ругала своего сына, а он отвечал тонким голосом, невнятным, монотонным, иногда плакал, соседка распалялась еще больше и, наверное, била мальчишку.

Глеб прошел на кухню, засыпал кофе в кофеварку и, пока она булькала на газе, сидел, думал о разном и слушал голоса за стеной. Похоже было, что мальчик заперся в ванной и плачет там один, а мать кричит на него из-за двери, и уже отец вклинил свой бас, и только неясно, кого он ругает - жену или сына, или, быть может, обоих.

Пришла Лида.

- Так и не спал? - спросила она, щурясь от света.

- Да, - сказал он, - думается о разном. Не спится.

- Как же ты будешь работать сегодня?

- Я привык. Я могу не спать по три дня.

- И не есть целый день, - добавила Лида. - И не видеть жену по году. Ты выносливый.

- Да, - согласился он, - слышишь, соседи опять ругаются.

- Слышу, конечно. Только не ругаются, а лаются. Каждое утро одно и то же.

- И каждый вечер.

- Да, и каждый вечер. Нам не повезло с соседями. Наверху заводят музыку и танцуют, да так, что пляшут наши люстры, внизу пьют и играют на баяне, а эти ругаются и бьют своего сына. Давай сменим квартиру.

- Ты думаешь, в другом месте будет лучше? У людей всегда найдутся причины, чтобы танцевать и пить, драться и плакать.

- Нам не повезло с соседями, - повторила она.

- А быть может, им не повезло с нами? Какие-то мы ненормальные. Гостей не зовем, водку не пьем магнитофон не держим. Тихие, как мышки.

- Можно жить так же, как они, - пожала плечами Лида. - Что может быть проще.

- Да нет, пожалуй, не сумеем. Темперамента не хватит.

Странный шум в комнате сына заставил Глеба прислушаться. Ему показалось, что там летает птица и шелестит крыльями, и налетает на стекло, отчего оно позванивает, как приглушенный голос сверчка.

Игорь не спал. Он ползал по полу, сопел, вскакивал размахивал руками, ойкал и явно пытался поймать кого-то, ускользающего из его рук. Глеб включил свет. Тотчас же что-то коснулось его щеки, мягкое, сухое, и легкий шуршащий звук пролетел мимо.

- Кто это у тебя летает? - спросил Глеб растерянно. Он смотрел во все стороны, но только слышал, как кто-то бьется о стекло, да видел, как качнулась люстра опрокинулся стакан, и струйка воды полилась на пол! И казалось, что это просто ветер залетел в комнату и не находит выхода.

- Что здесь происходит? - строго спросила Лида, появляясь на пороге, но тут, наверное, и ее лица коснулись невидимые крылья, и она вскрикнула и побледнела.

- Летучая мышь! - закричала она. - Откуда ты принес эту гадость?!

- Это не мышь, - тихо сказал Игорь.

Он стоял посередине комнаты и не смотрел на родителей, а вертел головой, пытаясь проследить полет невидимого существа. Несмотря ни на что, он не был растерян, словно бы ожидал этого, и теперь ничему не удивлялся.

- Это птица, - сказал он, высматривая что-то на шкафу.

- Какая же это птица? - спросила Лида испуганно. - Откуда она взялась и где она?

- Вылупилась из яйца.

- Ну и когда? - спросил Глеб. - Сегодня? И уже летает? Ты что-то путаешь.

- Ничего я не путаю, папа. Я нашел яйцо на улице, белое такое, с красными пятнышками, и положил его под батарею. Это было две недели назад.

- Не придумывай, - оборвала его Лида, - я мыла пол, и не раз, под батареей ничего не было. Почему ты лжешь, Игорь?

- Я не вру, мама, - обиделся Игорь. - Яйцо лежало там.

Выражение упрямства появилось на его лице, и Глеб понял, что так от него ничего не добьешься.

- Ну ладно, - сказал он, - значит, сегодня из яйца вылупилась птица и сразу же полетела. Так, выходит?

- Ну да.

- И что же ты будешь делать со своей птицей?

- Я еще не знаю. Я хочу ее поймать и разглядеть получше.

- А ты хоть знаешь, как она называется?

- Не-а.

- Ну а какая она из себя?

- Красивая. Да ты сам посмотри. Вот она, на шкафу.

Глеб взглянул на шкаф, но ничего, кроме пыльных журналов, там не увидел. В то же время шум стих, и вполне можно было подумать, что птица устала и отсиживается где-нибудь.

- Глеб, я прошу тебя, выйдем отсюда на минутку.

Взяв Глеба за руку, Лида сжала ее и потянула к двери. Молча они дошли до кухни. За стеной не утихал шум перебранки, привычный и монотонный, как гудение воды в трубах. Лида опустилась на табуретку, и по лицу ее было видно, что она напугана, растерянна и ждет помощи.

- Ну что ты? Мальчишка нашел яйцо, из него вылупилась птица, теперь она летает. Что же тебя удивляет? Он ее поймает, позабавится немного и выпустит.

- Ну что ты говоришь. Глеб? Откуда взялось яйцо осенью, почему вылупилась птица, не птенец, а птица? И она невидима. А он, он ее видит и ничему не удивляется. Это же страшно.

- Да успокойся ты, все нормально. Ты совсем забыла школьные азы. Есть такие птицы, что откладывают яйца поздней осенью, даже зимой, есть и такие, что, вылупившись, сразу же умеют летать. И откуда ты взяла что она невидимая? Это совершенно нормальная птица, маленькая, красивая, она сидела на шкафу, и я ее хорошо разглядел. Что тебя пугает?

- Ты что, ее видишь, да? Значит, я одна слепая? Вы нормальные, а я сумасшедшая? Да?

- Ну, без фантазий, Лидок, без фантазий... Вспомни, когда ты в последний раз надевала очки. Все кокетничаешь...