Алексей Корепанов - Заколдованный остров

Влад не знал, что расположено за горизонтом. Он никогда не думал об этом, никогда не задавался вопросом, откуда и зачем приходит Черный Корабль, который изредка появлялся у причала. Воспоминания о Черном Корабле были смутными, но Влад все-таки помнил – или ему казалось, что он помнит? – что никогда не видел на корабле ни одного человека. Как и на скамьях набережной. Черный Корабль появлялся и исчезал, растворяясь в дымке на горизонте, и, поблуждав в неведомых далях, вновь подходил к причалу. Он не мог найти там, за горизонтом, ничего, кроме все той же Воды. Потому что в мире не существовало ничего, кроме Воды, неба и Острова.

Люди жили в Городе на Острове, и не было больше нигде никаких других людей. Влад не сомневался в этой непреложной истине.

Ничего иного просто не могло существовать.

От очередного слабого дуновения ветерка поверхность Воды покрылась рябью. Влад нахмурился, встал, подошел к ограде и, наклонившись, оперся на нее широко расставленными руками. Мелкие волны едва слышно плескались внизу в отвесную гладкую серую скалу. Влад прикинул, что поверхность Воды отделяет от набережной расстояние не более, чем в два-два с половиной человеческих роста – и это не могло не тревожить. Насколько ему помнилось, вчера или позавчера это расстояние было гораздо больше. А значит – уровень Воды начал повышаться…

Это тоже было источником постоянной боли. Вода в любой момент могла подняться еще выше, потом еще и еще – и хлынуть на Остров, заливая улицы, дома и поля. Вода в любой момент могла стать союзницей Белого Призрака, послушным инструментом Смерти – и если ее серая поверхность сомкнется над Островом и поднимется к небу, то небо и Вода превратятся в единое целое, и в мире останется только небесная Вода… или Водяное небо… Подъем и опускание уровня Воды не поддавались никаким расчетам и предсказаниям; эта непредсказуемость, это постоянное ощущение близости готовой разразиться в каждое мгновение беды тоже не давали спокойно жить.

Вечная тревога… Что управляло этой необоримой стихией? По каким законам она дышала, то вздымаясь и заливая набережную, то опадая и милостиво разрешая Городу на Острове продолжать свое существование? Влад не знал этого. Наверное, этого не знал никто.

Он смутно помнил пугающие картины того, что или привиделось ему в кошмарном сне, или же происходило наяву – серые потоки, мчащиеся вдоль глухих стен и несущие на себе плетеные кресла, мусорные баки и сломанные ветви фруктовых деревьев из разоренных садов; он помнил людей, застывших на крышах и забравшихся на фонарные столбы…

Да, в каждом дворе наготове лежали плоты. Но куда в случае беды плыть на этих плотах? Кружить над залитым Водой Островом и ждать, когда появится из пучины крыша самого высокого в Городе восьмиили девятиэтажного здания Магистрата, извещая своим появлением о том, что Вода пошла на убыль? Но когда это случится, через сколько дней и ночей? И случится ли вообще?.. Смерть достанет с полки другой свой инструмент – Голод, – и раньше или позже, но все-таки отпразднует свою окончательную победу.

Ну разве будешь тут жить спокойно и безмятежно?..

– Думаешь, пора готовить плоты? – сказал кто-то за спиной понуро глядящего на Воду Влада.

Влад вздрогнул и обернулся, хотя почти сразу узнал голос Альтера.

Альтер стоял, скрестив руки на груди и поставив ногу на ту скамью, с которой Влад недавно поднялся, – высокий, белокурый и сероглазый, одетый, по своему обыкновению, в едва прикрывающую плечи накидку цвета черепицы, завязанную протянутым сквозь окольцованные светлым металлом дырочки тонким черным шнуром, и не доходящие до колен зеленые шорты, подпоясанные широким, тоже черным, ремнем с простой металлической пряжкой; на правой руке Альтера скромно чернели два перстня – он не любил украшать себя, и в этом был похож на Влада. Зато ногти на босых ногах Альтера отливали перламутром.

Альтер был одним из тех немногих горожан, кого Влад хорошо помнил, как помнил Дилию, мерзавца Скорпиона и завсегдатая питейных заведений Вийона. Он выделял их из остальной массы жителей Города и сразу бы узнал, встретив на улице. А вот другие как-то не запоминались. Даже соседи. Владу нравился этот рассудительный и спокойный молодой человек, нравилось беседовать с ним, хотя он не мог бы сейчас восстановить в памяти содержание их бесед. Альтер, кажется, тоже принадлежал к прослойке «высших»

и не обременял свою жизнь трудом в хлебопекарне, на кухне в каком-нибудь кафе или на той же ткацкой фабрике. Но и к праздношатающимся причислить его было нельзя: он время от времени уходил куда-то по каким-то своим делам и вовсе не казался подавленным или встревоженным, и не жаловался на жизнь. Возможно, он просто смирился с постоянным присутствием угрозы и нашел в себе силы не обращать на это внимания – или же очень хорошо скрывал смятение, тревогу и томление, те чувства, что навсегда поселились в душе Влада.

Влад повернулся спиной к Воде, присел на широкий верхний край ограды и кивнул, приветствуя Альтера. Тот, не меняя позы, ответил легким поклоном.

– Думаю, если Вода вознамерится погубить нас, никакие плоты не помогут, – ответил Влад на вопрос Альтера.

Альтер чуть склонил голову к плечу, словно вслушиваясь в привычную тишину, и прищурился:

– С чего ты взял, что у Воды есть какие-то намерения? Ты сидишь в своем саду под яблоней и яблоко падает тебе на голову. Или похуже: с крыши падает черепица, опять же тебе на голову. Разве у яблока или черепицы было намерение проверить прочность твоей головы?

Влад пожал плечами:

– Не знаю. Не думал об этом. Возможно, это чистая случайность. – Он помолчал немного и добавил: – Но ведь возможно и другое: нечто старается постоянно напоминать нам о том, что наши жизни зависят от него. Вода… Белый Призрак… Это палки, которыми нас лупят, чтобы мы не особенно веселились.

– И как ты представляешь себе это нечто? – подавшись к Владу, с любопытством спросил Альтер.

– Не имею ни малейшего понятия, – искренне ответил Влад. – Может быть, что-то невидимое над нами… или там… – он махнул рукой в сторону горизонта. – Или за небом. И вообще, ничего я не знаю, Альтер. И, наверное, никто не знает. Во всяком случае, такой человек мне не известен.

Альтер убрал ногу со скамьи и опустил руки. Потом медленно обошел скамью и сел, не сводя с собеседника какого-то странного взгляда.

– Ничего я не знаю, – почему-то смутившись, повторил Влад.

– А ты не задавался вопросом: почему нас лупят этими палками? В чем, собственно, мы провинились?

– Вот именно, что ни в чем. Я же говорю: просто для того, чтобы мы особенно не веселились, не задирали нос. Хотя я бы не сказал, что у нас тут очень уж весело. Скорее, наоборот…