Алексей Корепанов - Марсианское диво

Это было окончание файла, и Эдвард Маклайн, еще раз взглянув на компьютерное изображение «Дома Небесного Фо-Хи», закрыл его.

Оставался последний, третий файл. Командир «Арго» приготовился к чтению еще одной истории о каком-нибудь Изумрудном Городе, откопанном во льдах Антарктиды, в котором обнаружена копия Марсианского Сфинкса в натуральную величину. Но третий файл был совсем не об этом. И, читая его, Маклайн то и дело саркастически усмехался.

Содержанием этого файла был материал некой, опять же безымянной, группы психологов, в котором при помощи многочисленных цифр, процентов и примеров доказывалось, как отрицательно влияет на выполнение главной задачи осведомленность исполнителей о другой, гораздо более интересной задаче. В общем, это было то самое, но гораздо пространнее расписанное: «Парни, если вы будете знать слишком много о сидонийских объектах, вы будете плохо выполнять работу по добыче золота и не уложитесь в сроки. И провалите миссию».

Эдвард Маклайн не хотел признаваться в этом самому себе, но в глубине души он был уязвлен. Уж его-то, руководителя миссии, командира, могли бы поставить в известность заранее! Тем более, что информация, хоть и очень неожиданная, была все же не такой уж сногсшибательной – версии о различных палеовизитах-палеоконтактах бродили по миру уже не первый десяток лет. Неужели эти умники из НАСА всерьез думали, что он не сможет сохранить эти сведения в секрете от экипажа и обязательно проболтается еще на пути к Марсу?

Меньше знаешь – крепче спишь? Но ведь это не что иное, как выражение сомнения в личных качествах человека, которому, тем не менее, доверили возглавить полет… И где же, спрашивается, логика?

Впрочем, Маклайн был не из тех людей, которые готовы любую, даже самую незначительную личную обиду возводить в ранг вселенской трагедии.

Тем более, что после этого материала следовала приписка, уже не анонимная, а с подписью не последнего чина в НАСА, давнего знакомого командира «Арго» Стивена Лоу:

«Эд, прости, но психологам, наверное, виднее – даже если это простая перестраховка. И согласись, гораздо интересней узнать все эти сведения на марсианской орбите, чем тащиться с ними от самой Земли. Чем тяжелее мозги – тем больше расход топлива. Не принимай близко к сердцу.

Есть несколько мнений, но большинство специалистов полагает, что точками на рисунках отмечены входы внутрь Сфинкса. Надеюсь, у твоей команды найдется время проверить это предположение.

Только – не в ущерб погрузке!

Удачи!»

– Та-ак… – сказал Эдвард Маклайн, вытянул ноги и откинулся на высокую спинку кресла.

Да, наверное, психологи все-таки были правы – как бы он общался с Алексом, владея такой информацией? Безусловно чувствовал бы дискомфорт: знаю – и молчу… И они бы тоже чувствовали, что он от них что-то скрывает.. Меньше знаешь – крепче спишь…

Но с экипажем он поделится этим известием не раньше, чем «консервная банка» доставит сюда, на «Арго», первую партию золота. Чтобы было «не в ущерб».

Правда, и радиосвязи пока все равно нет.

Маклайн покосился на экран, прилежно отображающий ставшую уже привычной панораму Сидонии. Легкой кисеей разметались над древней равниной безобидные облака.

Теотиуакан… Хара-Хото… Сидония… Марсианский Сфинкс… «Дом Небесного Фо-Хи»…

Эдвард Маклайн знал, что запомнит эти названия навсегда. На всю жизнь.

Входы внутрь Сфинкса… Вот будет здорово, если это действительно входы!

Ну когда же, когда же восстановится эта чертова радиосвязь?..

– Все будет хорошо, – словно убеждая себя в этом, произнес он. – Все обязательно будет хорошо.

В отсеке царила тишина, и в космосе тоже царила тишина, но какой она была? Безмятежной или настороженной?..

Много всяких беспорядочных мыслей успело промелькнуть в голове Алекса Батлера в тот бесконечно растянувшийся отрезок времени, когда он поворачивался к воротам.

– Эй, не вздумай стрелять! Опусти пистолет, Алекс! – страшным грохотом, как показалось ареологу, раскатилось под высокими сводами.

Высокий плечистый человек в ярко-оранжевом комбинезоне, выставив в защитном жесте руку вперед, застыл в свете направленных на него фонарей Батлера и Флоренс. Ареолог совершенно не мог понять, когда успел выхватить из висевшей на поясе кобуры свой «магнум-супер» – единственное оружие экспедиции.

– Господи, Свен, как ты меня напугал… – безжизненно сказала Флоренс.

Батлер, приходя в себя, поспешно опустил пистолет. Действительно, в кого он собирался стрелять здесь, на этой опустошенной планете, все временное население которой составляли только они, четверо землян? Вероятно, это давили на психику темнота и тишина, царившие внутри Марсианского Сфинкса, и неожиданный скрежет за спиной спустил с цепи первобытные страхи… А это всего лишь Свен Торнссон пошире раскрыл ворота, чтобы попасть внутрь – не мог он при своей внушительной комплекции протиснуться в узкий проем между створок.

– Как же ты меня напугал! – повторила Флоренс и нервно рассмеялась. – Стучаться надо, прежде чем входить.

– Ты еще скажи: поискать дверной колокольчик, – проворчал Свен, подходя ближе. Здесь, на фоне величественных ворот огромного зала, заполненного темнотой, он все-таки походил своими габаритами и шлемом на какого-нибудь инопланетянина-агрессора из телесериалов. – Вы что, совсем с ума сошли, ребята? Это у вас называется «сейчас осмотримся – и назад»? Да, Алекс?

– А в чем, собственно, дело? – недоуменно спросил ареолог, пряча пистолет в кобуру. – Мы только что вошли и ничего еще не увидели.

Он вдруг замер, расширившимися глазами глядя на Свена, а потом медленно произнес:

– А вообще, как ты здесь оказался? Ты же всего пять минут назад говорил с нами из лагеря! Или морочил нам голову, а сам шел следом за нами? Не утерпел?

Теперь пришла очередь Торнссона вытаращить глаза.

– Ты что, Алекс? – тихо, почти вкрадчиво, но очень внятно сказал он, словно растолковывая что-то ребенку или не очень сильному умом взрослому. – Какие пять минут? Час я отпустил на то, чтобы вы здесь побродили. Потом пытался связаться с вами, но вы не отвечали: ни ты, ни Фло. «Хорошо, Столб, – сказал я себе. – Обе рации одновременно выйти из строя вряд ли могли, лохнесских чудовищ здесь, как утверждают яйцеголовые, вроде бы не должно быть – значит, этим новым колумбам упало на головы что-то тяжелое или же они провалились в какую-то яму-ловушку – и лежат без сознания». Но поскольку думать так плохо мне вовсе не хотелось, я успокоил Лео и решил, что вы попали в некую мертвую зону – в смысле, для связи мертвую. И потому мы с Лео еще с полчаса добросовестно трудились, но настроение у нас, сами понимаете…