Венедикт Ли - Гроза над Миром

– Да… – прошептал он.

А Наоми уже выговаривала Тонке.

– Суетливость и ругань твоя всем противна. А что до грошей,… то не жалко мне тридцати миллионов. Отдала бы. И ты сгорела бы за год от такого немереного дармового счастья, не истратив и сотой доли. А сейчас, еще раз прости меня. Я придумала закон, чтоб не трепали всуе мое имя. Наказанье – смерть. Умрешь, когда тебе исполниться столько же лет, сколько мне сейчас. А пока… Горюй о муже. Радуйся жизни, что тебе осталась. Набирайся ума. Подумай, чем заняться, если ничего не умеешь, кроме мытья окон и чистки ковров...

«Или царь помрет, или ишак сдохнет…» – сказал я Наоми позже, когда мы остались одни. – Вы всегда оригинальны в решениях.

– Я напугала ее так, что скоро ноги ее здесь не будет. Искать, ловить ее не собираюсь.

– Не думаете ли, что она останется при вас? Чтоб напоминать своим существованием о своих же вздорных претензиях?

– Не думаю.

Наоми ошиблась, а я оказался прав. Но, разумеется, никогда не попрекал ее этим. Так же, как и истинной причиной ее злости на Тонку. Просто Наоми обнаружила в ней больше мужества, чем в себе самой.

Кольцо охраны вокруг широкого помоста. Тысячи зажженных факелов в руках статистов, построенных рядами, образующими огромный знак солнца. Он грозно горит в вечернем сумраке. Дальше – толпа именитых горожан, потрясенных величественным зрелищем. Наоми Вартан принесет клятву на верность народу на том самом месте, где ее казнили…

Вот она. Босая, в белой тунике, с распущенным поясом (не хочет, чтобы видели заметный уже животик) всходит на помост. Гордей привязывает ее за вскинутые руки к перекладине. Кнут в руке Арни щелкает, изображая чисто символический удар.

– Храни Остров от смуты. Помни! – он передает кнут Габу.

Тот умело повторяет ритуал.

– Храни Остров от врага. Помни!

Для Урсулы-Левкиппы трюк этот – детская забава. Кончик бича разрывает ткань туники, не задевая кожу.

– Храни ремесла и знания. Помни! – в свете факелов на голом плече Левкиппы видна татуировка: слепоглазка – ночная птица.

Наоми сильно вздрагивает, когда Пини, нерешительно взяв бич у Габа, наносит свой удар.

– Храни Остров от нищеты и разорения. Помни!

Гордей освобождает Наоми и она оборачивается, чтобы взять у Арни текст клятвы. Я вижу, как на белоснежной ткани проступает кровь – Пини ошиблась и хлестнула слишком сильно.

– Волею Бога и народа принимаю на себя бремя власти над Островом. Да не изменят мне силы, да пребудет со мной удача на этом пути.

Чтобы она смогла вывести подпись, Арни и Гордей складывают ладони замком, давая опору. А потом Наоми стоит перед нами, прямая и строгая. Великолепная игра. Правитель от Бога, высшее существо. Кажется, я мысленно слышу обращенные к нам слова. «Стою пред вами, люди. Призвана вами, желанна вами. Так примите без ропота мою власть, склоните головы. Мой закон будет царить».

Хозяйка Острова.

Из Ганы выписаны архитекторы – Наоми не хочет больше оставаться в Гнезде.

– Орел сидел на утесе, а курица летает пониже. Мы восстановим центр города. С южной стороны к площади будет примыкать правительственный квартал. Гнездо останется под охраной: музей и памятник основателю государства.

Слова Наоми печально тают в вечернем воздухе. Мы с ней стоим у белого камня надгробия. Это не могила первого адмирала – он желал, так же, как некогда его жена Арда, чтобы после смерти тело его сожгли и прах развеяли над морем. А это место долгие годы считалось последним прибежищем Левки, пока не открылось, что гроб внутри – пуст и даже «урна с прахом» содержит лишь золу из камина.

Но, какова Бренда Алисия! Так и не осмелясь лишить свою юную врагиню жизни, она расправилась с ней не менее жестоко. К каким средствам прибегла? Что за дьвольское зелье оказывает такой страшный эффект на память и личность жертвы? И кто помог Бренде в ту давнюю ночь после похорон извлечь из склепа тело спящей коматозным сном Левкиппы? Один из охранников, человек могучего телосложения, но недалекого ума был вскорости найден мертвым. Говорили, что он покончил с собой, не перенеся смерти девушки, которую тайно и безнадежно любил… Убрала ли Бренда сообщника? Или я клевещу на неизвестного мне парня, который умер по собственной воле… Только из-за кого? Левки или Денизы?

Пластина отполированного кварца прикрывает вделанный заподлицо в камень портрет. Очень светлые волосы собраны в высокую прическу, большие синие глаза смотрят внимательно прямо на нас. Аристократический изгиб губ, чуть впалые щеки. Настоящая королева.

ДЕНИЗА ОУ

1299 – 1317

Честная и преданная

Ребенок Наоми появился на свет еще до нашего переезда в новую резиденцию в Вагноке. Я принял роды, Пини и Левки помогали мне. Многое мог бы я узнать, если бы,… если бы… ведь Наоми кричала и жаловалась на своем родном языке, из которого мы не понимали ни слова. Она лежала на постели, вконец обессиленная, когда младенец в моих руках издал первый крик. Здоровенький мальчишка. Фамильный знак Джено, коричневое пятнышко над правой бровью, нисколько его не уродовал. Я хотел показать новорожденного Наоми, но она с усилием отвернулась к стене, пробормотав:

– Я не даю ему имени…

Несложно оказалось понять, что это значит. По обычаям ее племени – отказ от ребенка. Родительство, я согласен, не биологический факт, а состояние души. Наоми явно не готова нести этот крест.

Пини осторожно взяла у меня младенца, он снова закричал. А Пини тихо и светло улыбнулась, баюкая его на руках.

– Бедный мальчишка! Но, ничего – впереди у тебя целая жизнь. Кир – имя твое!

* * *

Волны поют свою песню,

Горит в небесах закат,

Скоро на Остров опустится тьма.

Что меня ждет – неизвестно

И нету пути назад.

Стелется низко вечерний туман…

Этой дороги не выбрать –

Другая ждала б судьба,

Раньше не знала я, что суждены

Мне сатанинские игры

И яростная борьба.

Поздно жалеть, что мосты сожжены.

Часть III. Сеявши ветер

1. АНГЕЛ С ЧЕРНЫМИ КРЫЛЬЯМИ

Полицейская машина крепко прилепилась на «хвосте» и Нина, прибавив для видимости газу и презрев правила дорожного движения, лихо свернула влево, в узкий проезд. Приняв чуток в сторону, она тормознула так, что ремни безопасности впились в тело. Широкий, залитый асфальтом двор не имел выхода на параллельную, 25-ю улицу и Нина это знала. Преследующий ее экипаж тоже должен был быть в курсе, куда приведет его эта дорога, но загипнотизированный уверенностью Нины, устремился, ничтоже сумняшеся, следом. Железный грохот мусорных ящиков оповестил жильцов и всю округу о том, что доблестные блюстители порядка прибыли по назначению. Полицейскую машину не видать было под грудами вывалившегося на нее малоаппетитного содержимого помойки.