Олег Дивов - След зомби (Трилогия)

И еще одно их спасло. Уже третьего июня Папа совершенно точно знал, кто именно выступил против Службы. И решил уничтожить предателя Волкова его собственным оружием. Поэтому самоходное взрывное устройство «Вестгейт и Бойко» получило зеленый свет и двинулось к месту подрыва, с досадными задержками, но верным курсом.

А в итоге оба честолюбивых маньяка проиграли. Они были живы, по-прежнему ненавидели друг друга и потеряли все, что имели. Только если Папа остался без Службы, то Волкову еще предстояло узнать, что с того момента, как Игорь Бойко шагнул через порог его дома, игры в Бога для Волкова окончены.

Игорь скомкал в кулаке салфетку и швырнул ее через всю гостиную в камин. Бумага ярко вспыхнула. Игорь встал и, сунув руки в карманы, прошелся из угла в угол. Поднял голову и посмотрел на стену, за которой в кабинете сидел Волков. И горько усмехнулся.

Ни разу за весь день Игорь не подумал о Волкове как об отце. В какой-то момент его это открытие удивило. А потом он понял. Игорю просто не нужен был такой отец. Волков мог оказаться кем угодно и каким угодно. Но только не таким. Отец Игоря не мог подставить несколько тысяч людей под пулю исключительно по собственной прихоти. И независимо от того, зачал ли Волков Игоря биологически, относиться к нему как к родному человеку Игорь был не в состоянии.

Внизу хлопнула дверь.

— Ой, здравствуйте! — воскликнула Ирина.

— Привет, красавица! — сказал кто-то, приятно и стильно грассируя. И этот голос буквально пригвоздил Игоря к полу. Из прихожей шел мощнейший биоэнергетический сигнал. Фоновый сигнал, не направленный. Просто в дом вошел человек с экстремально сильным биополем.

— А не одолжишь ли ты мне бутылочку снотворного, радость моя? — спросил гость.

— А вам какого именно?

— Какого не жалко. Еще в прошлом тысячелетии было установлено, что разницу между черным и красным «Johnnie Walker» потребитель не улавливает. И более выдержанный сорт покупает только из соображений престижа. А я не потребитель, я выпить хочу. Мне лишь бы глаза залить, особенно сегодня. Что-то, Ирочка, укатала меня Земля-матушка…

— Знаете, Тимофей, идите и возьмите сами, что вам понравится.

— А может, один на один?

— Тим, у меня больной наверху лежит…

Наступило секундное затишье. Игорь начал осторожно спускаться по лестнице.

— Ну, не такой уж он и больной, — сказал гость. — Ладно, не хочешь — как хочешь.

Внизу послышались шаги, хлопнула дверь. Игорь бесшумно спустился в прихожую и с замиранием сердца заглянул на кухню. Воздух в доме был словно наэлектризован, и Игоря ощутимо трясло. А еще ему было страшновато.

Гость в раздумье стоял перед шкафчиком с напитками. Он был чуть выше среднего роста, на плечи спадала густая темно-коричневая шевелюра. Странное бесформенное одеяние, черное с отливом, нечто вроде широкого плаща, мягко поблескивало. Нога в остроносом сапожке отбивала по полу нехитрый ритм.

Голова незнакомца слегка запрокинулась, и до Игоря донеслось бульканье.

— Уффф, — выдохнул гость. — Ххха-а… Какая вкусная гадость. А пьете ли вы виски, молодой человек?

Игорь облизнул пересохшие губы и переступил с ноги на ногу. В кухне что-то происходило. Помещение словно накрыли плотным невидимым колпаком. Температура в нем заметно повысилась.

— Пью, — сказал Игорь. — И даже без стакана.

Гость повернулся к Игорю лицом. Игорь протянул руку, нашарил стул и медленно сел.

Тимофей Сергеевич Костенко родился в Москве в 1968 году. Сейчас ему должно было исполниться шестьдесят. Но этому человеку оказалось на вид не больше тридцати пяти. Мягкий овал лица, пухлый чувственный рот, серо-зеленые глаза, взгляд острый и насмешливый. И очень странный оттенок кожи, совершенно не человеческий — с теплой переливчатой зеленцой.

— Это вы?.. — только и вымолвил Игорь.

Гость не ответил. Вместо этого он достал из бара два квадратных стакана с тяжелым дном и пошел к холодильнику. Игорь завороженно смотрел, как загадочный человек накладывает в стаканы лед, наливает виски и добавляет воды. Нет, это категорически не мог быть Тим Костенко. Но он как две капли воды походил на фотографию, которую Игорю зачем-то показал Королев.

Незнакомец подошел к Игорю, подвинул стул и уселся рядом. Один стакан он поставил перед Игорем, а свой покрутил в тонких холеных пальцах, звякая льдом о стекло.

— Устал, — сказал он, поднося выпивку к губам.

Игорь молча последовал его примеру. Смешан напиток был отменно.

— Я рад, что вы сюда добрались… — пробормотал незнакомец, задумчиво глядя в стакан. — А что приключилось с тем, кто лежит наверху?

— У него лазер оказался в предплечье. Он в Волкова стрелял. Не по своей воле, это была гипнотическая установка.

— Какая неприятность… — сказал незнакомец с нескрываемым сарказмом.

Игорь поймал себя на том, что воровато оглядывается.

— Не беспокойтесь, — посоветовал незнакомец, снова припадая к стакану. — Он нас не «унюхает». Не на тех напал, живодер.

— Слушайте! — не выдержал Игорь. — Так это вы или нет?!

— А вам кого нужно?

— Вы удивительно похожи на человека по имени Тимофей Костенко, — признался Игорь.

— А то! — усмехнулся незнакомец. — Конечно, похож. Только меня обычно называют Тим. И вам разрешаю. Давайте рассказывайте…

— Меня зовут Игорь Бойко, — представился Игорь. — Я специальный уполномоченный Федеральной Контрольной Службы…

— …мир праху ее, — заключил Тим. — Кстати, большой привет вам от начальства.

— Так вы из Москвы сейчас?! Что там происходит? — быстро спросил Игорь.

— Уже ничего. А вдоль дороги мертвые с косами стоят. И тишина…

Игорь схватился за стакан и поспешно высосал его до дна. Тим придвинул к нему бутылку.

— Поверить не могу, — прошептал Игорь, утираясь рукавом. — Фантастика… Неужели вы действительно Тим Костенко? Тот самый…

— Ну что вам, фокус показать какой-нибудь? — усмехнулся Тим.

— Да нет, что вы… Это я так, от неожиданности. Какими судьбами здесь?

— Приехал к старому знакомому… — вздохнул Тим. — Хотел его на работу пристроить. А он уже сам нашел себе занятие. Спасает цивилизацию от русских. Шизофреник… — В последнее слово было вложено столько злобы, что Игорь невольно вместе со стулом отодвинулся назад.

— Я опоздал буквально на пару дней, — сказал Тим с невероятной горечью. — И знаете, Игорь… Откровенно говоря, мне все равно, что у вас здесь происходит. Пока вы терпите существование так называемых политиков… Впрочем, неважно. Проповедовать — не моя специальность. Я просто хочу, чтобы вы знали — я ни за что бы не вмешался, если бы не чудовищная несправедливость того, что сейчас происходит. А несправедливость — это понятие вселенского масштаба. Она везде одинакова. И единственный мир, где ее почему-то терпеливо сносят и позволяют над собой творить, — наша с вами родина. Земля.