Александр Петров - Свет обратной стороны звезд

— Спасибо, нет, — раздался голос невидимой за полевой завесой женщины. — Я буду работать только с Максимом.

— Извините, мы не представлены, я не знаю, как вас зовут… ВИИР не частная лавочка, — возразил начальник. — Сведения имеют неоценимое научное значение. Неужели вы не понимаете?

— Я тупая, необразованная баба, — ответила Ирина. — Мне все равно. Я могу собраться и отбыть на историческую родину.

Это было блефом, но Абакумов поверил.

— Как угодно, — сказал он, меняя тактику. — Максим, проверь, свободен ли какой-нибудь из гостевых домиков, направь в кредитный отдел заявку на снабжение по четвертому, нет, по третьему классу, предоставь машину из институтского транспортного парка, что-нибудь новое, из последних поступлений. Сошлись на меня. Я сейчас подготовлю необходимые бумаги.

— У меня есть, где жить… — донеслось с другой стороны.

Абакумов проигнорировал реплику.

— Максим, ты нас познакомишь? — спросил он подчиненного.

— Пожалуйста, — ответил Величко. — Ирина, это начальник моего отдела, доктор исторических наук, старший научный сотрудник Дмитрий Иванович Абакумов.

— Рада с вами познакомиться, — ответила она, выходя из маскировочного поля. — Ирина Кузнецова, в прошлом журналист, ныне просто праздно и бездарно тратящая жизнь особа.

— Очень рад, — ответил Абакумов.

Он, безо всякого интереса, посмотрел на ее ноги, талию, грудь и уцепился взглядом за лицо, складывая на своей физиономии дежурную радушную улыбку.

— Я буду работать только с Максимом, — повторила она.

— Пожалуйста, кто вам не дает, — ответил Дмитрий Иванович. — Я просто беспокоюсь, что Максим Александрович у нас человек новый, работает всего 10 лет. К сожалению, у него мало практики.

— Ну, надо же когда-то начинать, — ответила Ирина.

— Ваш оптимизм заразителен. Что, будь, по-вашему. Единственно, что я бы хотел, — чтобы у вас было свое жилье, пока вы будете гостьей нашего института. Вы там можете не появляться, это ваше право, но…

— Хорошо, — ответила Ирина. — Лицемерие — это плата, которую платит порок добродетели. Не помню, кто из древних это сказал.

— Пойду, сделаю необходимые приготовления, — продолжая держать на лице приклеенную улыбку, сказал Абакумов. — Не прощаюсь, мы скоро увидимся…

— Ты знал? — спросила Ирина, когда они снова остались наедине.

— О чем? — поинтересовался Максим.

— Не притворяйся. Я спрашиваю серьезно.

— Знал, конечно, — ответил Максим. — И что из этого?

— Ты потому пустил меня к себе? — внимательно изучая его лицо, спросила Ирина.

— Ты не оставила мне другого выбора, — ответил историк.

— Вызвал бы Службу Спасения, — мрачно сказала она. — Все так поступают. Через 5 минут прилетели бы, через 10 избавили тебя от обузы.

— Бог его знает… Может, так и надо было сделать, — согласился с ней Максим. — Все равно я не рассчитывал, что мне, молодому сотруднику, отдадут курицу, которая несет золотые яйца.

— Сам ты курица мокрая, — ответила ему она. — Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Значит, ты не рассчитывал…

— Да, — ответил Максим. — Но не мог же я дать тебе околеть на улице.

По лицу женщины пробежала целая гамма эмоций, прежде чем она вновь овладела собой.

— Ладно, проехали, — сказала Ирина устало. — Где тут у вас главный компьютер?

Чтобы попасть к «суперу», нужно было опуститься глубоко под землю. Проделав это путешествие, Ирина и Величко попали из уютного офиса, с мягким светом бра и продуманным богатым интерьером, в сырое, холодное подземелье.

Кабинка остановилась на обзорной галерее центрального модуля. Галерея висела между огромными трубами резонаторов, которые начинались в пузатых боках установки и уходили в породу. Несмотря на сплошное остекление, находиться на этой жердочке было очень неуютно. Под ногами гудел и раскачивался тонкий металл. Внизу горели огни, шумели кары и сновали крохотные фигурки техников. От этого непрочность конструкции чувствовалась особенно остро.

Ирина незамедлительно схватилась за плечо спутника. На ее лице проступил непритворный ужас.

Максим указал Ирине на лесенку, ведущую вниз.

— Пошли, — предложил он.

Ирина непроизвольно ойкая и бормоча невнятицу, боком двинулась за ним по гулкому металлу, обеими руками повисая на Максиме.

Они опустились до маленькой двери в стене и вошли вовнутрь несокрушимого, тяжелого сооружения.

Ядро установки надежно перекрывалось броней и энергетическими полями. Там сходились оконечные резонаторные камеры сложной трехмерной сети рабочей матрицы, располагались приборы управления полевыми диафрагмами и усилителями.

Главный аппарат ВИИР представлял собой гибрид сверхмощной вычислительной машины и информационной энергоматрицы, управляемой чувствительной электроникой.

Огромные размеры магистралей и усилителей определялись длинами продольных волн, которые на частотах человеческого мозга обладали поистине гигантскими размерами.

Вычислительная часть комплекса преобразовывала данные в трехмерное изображение высокой четкости, позволяющее моделировать окружение индуктора воспоминаний практически со 100 % достоверностью, позволяя воскрешать прошлое во всех красках, деталях, делая его зримым, осязаемым, живым.

В центре управления раздавались рапорты контрольных групп.

Расчеты, в спешном порядке затребованные с различных объектов, заполняли огромное подземелье, разворачивали мобильные терминалы, беря под наблюдение все участки сложных коммуникаций суперкомпьютера. В подземном царстве разгорался нешуточный переполох.

Тонко структурированные воспоминания бывшей московской художницы, были для института манной небесной. ВИИР многие годы топтался на месте из-за отсутствия качественного материала.

Максим последовательно активировал системы громадной установки. Отсек управления оживал, загорались экраны и датчики, в тишине все явственней проступал гул работы сильноточной электроники.

— Макс, мне страшно, — поминутно канючила Ирина. — Долго еще?

— Нет, — ответил историк. — Уже скоро. Мы давно бы начали, но большой шеф страхуется. Он не хочет промахов с самого начала.

— А это долго будет? — переменила тему она.

— Считывание? Да, долго. Часа по полтора в день, — ответил историк, продолжая свое дело.

— В день? — несказанно удивилась Ирина. — А что, это будет не один раз?

— Нет, конечно. Не раз и не два. И даже не десять. Ты попала по полной программе, — ответил ей историк.

— Сколько? — настойчиво спросила она.

— С учетом полезной для ВИИР информации в тебе, скорости считывания и декодирования с нужным качеством и детализацией…

— Не тяни, — подстегнула его Ирина.