Алексей Дуров - Мерцающая мгла часть 2 и 3

Ханси что-то сдавленно пробормотал, и Хансура перевела:

- Он говорит, что согласен считать себя побежденным.

Легкая победа. А ведь Ханси - далеко не школьник, боец опытный, тренированный. Хорошо двигается, правильно дышит, чувствует дистанцию, бьет молниеносно и коварно. В удары не вкладывался, чтобы противника не покалечить, но все равно, хорошо бил. Михаил победил благодаря быстрой реакции, которую не заработал упорными тренировками, а получил легко и непринужденно, глотая снадобья. Что-то в таких победах есть нечестное.

Михаил поднялся, помог встать Ханси. Тот совершенно не обиделся, наоборот, смотрел с дружелюбием. Как будто его не в драке победили, а, скажем, фокус показали.

Михаил снова устроился рядом с женщиной, она смотрела уже без осуждения. Видать, понравился ей проявленный Михаилом в драке гуманизм.

Вдруг Михаилу пришло в голову, что поединок мог быть проверкой совсем другого рода: не телре ли гость корабля. Телре лучшие воины мира Сехлес, тогда, если человек хорошо дерется, вероятность, что он телре, повышается. Сейчас моряки дружелюбны, но вдруг притворяются? Вдруг отравят или сонного задушат? Да нет, с этой стороны опасность не грозит. Пролазнику нужно доверять своим предчувствиям.

Моряки принялись, было, гомонить, но белокурый Кирлит закруглил дискуссию несколькими вескими репликами. Хансура перевела:

- Он говорит, что в боевой науке эсков есть приемы, которые похожи на тот, что применили вы, однако точно таких-же нет. Может быть, они есть в боевой науке телре, потому что их кланы держат многие приемы в секрете, но телре вы быть не можете, потому что не причинили боли Ханси, хотя могли. И вы не обозначили добивание.

- Добивание?

- Да, и у телре, и у нас в учебных поединках принято обозначать удар на добивание. Или, что вы сворачиваете сопернику шею. Но вы этого не сделали.

Подошли двое моряков, задали несколько вопросов.

- Они спрашивают, из какого материала сделаны ваши одежда и обувь, - перевела Хансура.

- Скажите им, что я сам не знаю, - усмехнулся Михаил. - Просто купил. А это... вот эту рабскую тряпку - украл.

- Украли? - удивилась Хансура. - Такие тряпки даже телре выбрасывают. Разве что хотят лишний раз унизить своего раба.

- Она прямо на полу лежала, - признался Михаил. - Она была подстилкой для собаки... судя по запаху. А собаки почему-то не было.

- У телре обычно по одной собаке на боевую пятерку, и бойцы пятерки ухаживают за собакой по очереди, - просветила Хансура. - Чтобы она считала хозяевами их всех.

Женщина снова о чем-то задумалась, нерешительно поглядывая на Михаила.

Напомнили о себе моряки, которые спрашивали про одежду, Хансура торопливо выполнила обязанности переводчицы. И обратилась к Михаилу несколько смущенно:

- Когда вы говорили, что не с Сехлес... вы... не шутили?

- Нет.

Хансура взволновано встала и воскликнула:

- Так вы - бродячий колдун!

- Так и есть, - с достоинством подтвердил Михаил.

Значит, островитяне знают о пролазниках. Хорошо это, или плохо? Скорее - хорошо, меньше придется доказывать или врать.

Женщина молча смотрела на него широко распахнутыми глазами. Капитан с усталым укором произнес:

- Хансура!

Когда прозвучал перевод на островитянский язык, у большинства моряков не было слов. Только один из них бросил реплику, которая вызвала смех.

- Он говорит, что устал на сегодня удивляться, - перевела Хансура для Михаила.

Вперед выступил "араб", высказался с откровенно ворчливой интонацией. Женщина перевела со смущением:

- Катип говорит, что к нам пришел гость, сбежал из рабства, а мы его до сих пор не накормили, и даже не предложили воды. Вместо этого надоедаем глупыми расспросами, - и добавила:

- Действительно... пойдемте!

Михаила провели в помещение - нечто вроде кают-компании - с удобными диванчиками, большим столом и красивыми надписями на светло-зеленых стенах. Письмо, судя по всему - слоговое, много разных знаков.

Катип, который оказался коком, принес еду - очень вкусную похлебку из морепродуктов, большой кусок тушеного со специями мяса, холодное красное вино и длинные булочки. При этом кок продолжал ворчать: мол, неудивительно, что бродячие колдуны не хотят посещать Сехлес, раз даже островитяне забыли о гостеприимстве!

За едой удобнее слушать, чем говорить, так что Михаил воспользовался случаем, и сам задал несколько вопросов. В частности, выяснил, откуда Хансура знает цефан - у островитян это язык интеллигенции. Цефан действительно очень удобен для инженеров, врачей, ученых. Язык предельной ясности, как-никак. А Хансура - врач, глаз на лбу - символ ее профессии.

Выяснил, что у корабля есть имя - "Морская черепаха". Спросил насчет парусов и турбин, Хансура сразу поправила - не турбина, а "винт в трубе", про паруса подтвердила - да, действительно, иногда ходят под парусом, иногда - на двигателях. Парус ставят, когда спешить некуда, и когда хотят бесшумно подкрасться. Двигатели довольно прожорливы, а с топливом на островах не очень, приходится экономить.

Спросил о миссии "Морской черепахи", оказалось - ждут кого-то. Заброшенного в стан телре агента, который как раз должен вернуться с задания. В чем конкретно состоит задание, Хансура не знала. Шкипер наверняка знал, но на то он и главный, а экипажу не обязательно быть в курсе всего. Не их умов дела.

- Эта бухта - самое удобное место для ожидания на всем берегу, - рассказала Хансура. - Залезть на скалы очень трудно, со стороны моря они отвесные, и мы заметим любого, кто появится наверху. А по морю телре не могут сюда попасть, потому что не любят море. Для них прикоснуться к морской воде - позор, потеря чести.

- Да, об этом я знаю. Место действительно удобное.

- Возможно, есть другие места, где ждут другие корабли. Мы всегда ждем здесь.

- И часто?

- Постоянно. Иногда приходится ждать подолгу. Однажды тридцать дней ждали.

- И он пришел?

- Она пришла. В тот раз была женщина.

- А в этот раз будет мужчина?

- Не знаю. Может быть, шкипер знает.

- Ясно. А бывало так, чтобы никто не пришел?

- Пока не было. Опаздывали, как сейчас, но... они знают, как пройти по землям телре. Возможно, его задержал переполох из-за того, что вы убили телре...

- Да не убивал я его! Только связал...

А может, не стоило этого говорить? Вдруг факт, что Михаил не убил телре, хотя мог, будет воспринят как признак слабости? Или даже как предательство? Во всяком случае, могут посчитать такое поведение странным.

Так и есть, Хансура взяла паузу, смотрит с непонятным выражением. Без явного отвращения или испуга, но слова "не убил, а только связал" все же произвели эффект. Михаил даже разозлился, потерял над собой контроль:

- А что, надо было убить?!

- Возможно...