Антон Козлов - Последнее воплощение (Путь бога - 4)

- Но у меня срочные вести! - настаивал кентавр-разведчик. - Я нашел Тазаран. Я видел пасущихся в поле лошадей. Я видел человеческих солдат.

Комета вскочила на ноги:

- Все в порядке, Хрумпин, я уже не сплю.

Было довольно темно, и лишь слабые огоньки догорающих костров освещали спящий лагерь. Воины спали на голой траве, утомившись после дневного похода.

Комета коснулась плеча Хрумпина и тихо сказала:

- Я благодарна тебе, что ты охранял мой сон, но зачастую на войне несколько минут могут решить, одержим мы победу или потерпим поражение.

Затем она обратилась к разведчику:

- Расскажи подробно, что ты видел.

- Тазаран находится там, - показал рукой кентавр, - до него примерно час скока. Я не рискнул приблизиться к городу, так как было еще светло и меня могли заметить. Но я узнал город по описаниям Гарбискула. В поле возле городских ворот я видел табун лошадей. Это не крестьянские клячи, а самые настоящие боевые скакуны...

- Сколько их было? - нетерпеливо спросила Комета.

- Около пятидесяти. Их пасли конные люди, но не местные озерники.

Я уверен, что это люди с запада.

- Я тоже так думаю, - сказала девушка. - Что еще тебе удалось разглядеть?

- Еще я видел человеческих солдат, стоявших возле городских ворот. Их было четверо. При них были ружья, но металлических доспехов на них не было...

- Конечно, - хмыкнул про себя Хрумпин, - кому хочется жарится на солнце?

Комета довольно улыбнулась:

- Кроме того, это означает, что люди чувствуют себя в безопасности. Скажи, разведчик, ворота на ночь закрываются?

- Да. Я кружил возле города до наступления темноты. Пастухи загнали табун лошадей в город, а солдаты закрыли ворота. Но утром-то они их снова откроют. И тогда мы ворвемся внутрь...

Кентавр дотронулся до перевязи, на которой висели лук и колчан со стрелами.

- Ты молодец! - похвалила разведчика Комета. - Как тебя зовут?

- Меня зовут Хоржех, Леди Комета. Для меня большая честь служить тебе.

- Ты служишь не мне, а своей Родине! - поправила девушка. - Но, все равно, спасибо. Я запомню твою верность.

Последняя фраза вырвалась случайно. Комета вспомнила, что эти слова однажды произносила Найя Кайдавар.

Польщенный кентавр Хоржех по обычаю воинов Холмогорья стукнул себя правым кулаком по левой стороне груди и резко выдохнул воздух, издав звук, похожий на "у-у-уф!". Этот жест являлся демонстрацией высшей степени уважения и преклонения.

Комета повернулась к Хрумпину:

- Мой план таков: выступим сразу, как только солнце достаточно осветит лес, чтобы воины не переломали себе ноги. Мы доберемся до Тазарана раньше, чем проснутся его жители. Едва только откроются городские ворота, мы ворвемся внутрь. Все воины должны громко кричать и размахивать оружием. Пусть люди думают, что у нас целая армия. Если мы застанем их врасплох, напугаем и обманем, то наша победа будет быстрой, легкой и бескровной. Как тебе такая идея?

Хрумпин восторженно посмотрел на девушку:

- Лучше не придумать!

- Раз ты со мной согласен, то передай мой приказ младшим офицерам. А ко мне позови Гарбискула. Я хочу, чтобы он нарисовал мне план города.

Вскоре к Комете явился сонный проводник. Гарбискул много раз бывал в Тазаране, правда добирался до города не прямой дорогой через Твердое озеро, а окружной, идущей через ту равнину, где армия людей разбила войско Холмогорья.

При свете костра девушка заставила Гарбискула по памяти нарисовать на земле план Тазарана. Конечно, картограф из полудикого озерника оказался никудышный, но Комета хотя бы получила представление об основных улицах и главных зданиях города. После этого она отпустила проводника и легла на траву, чтобы поспать несколько оставшихся до рассвета часов.

* * *

Офицеры начали поднимать своих солдат еще в темноте. Никто не жаловался и не роптал. Все рвались в бой, чтобы расквитаться за поражение и отомстить за гибель товарищей.

- Быстрее, быстрее! - торопила Комета воинов. - Сворачивайте лагерь! Перекусите на ходу, а нормальный завтрак устроим в Тазаране.

Солнце еще не взошло, но окружающие деревья и траву под ногами уже можно было разглядеть, не зажигая факелов.

Разведчик Хоржех возглавил дозорную группу, которая двигалась в пределах видимости перед основными силами. Комета предполагала, что местные жители едва ли любят прогуливаться в темноте по окрестностям ужасного Твердого озера, но тем не менее настаивала на соблюдении тишины. Она опасалась, что в лесу могут оказаться охотники, вышедшие на свой промысел ночью или ранним утром.

Словно серые тени, скользили воины Кометы между толстыми стволами высоких деревьев. Со стороны могло показаться, что это движутся не живые существа, а бесплотные духи. Девушка сидела на своей лошади и с высоты всматривалась в лесной полумрак. Но на протяжении всего пути от берега Твердого озера до Тазарана отряд не встретил ни одного постороннего разумного существа.

Как и рассчитывала Комета, ее отряд добрался до Тазарана раньше, чем открылись городские ворота. Оставив солдат в лесу, Комета и ее ближайшие помощники осторожно приблизились к городу, прячась за рощами и перелесками.

- Слишком далеко, - задумчиво произнесла Комета, осматривая пространство между воротами и ближайшими достаточно большими и плотными зарослями.

- Кентавры успеют ворваться в город, прежде чем люди опомнятся и захлопнут ворота, - уверенно заявил Хрумпин.

Гарбискул предложил:

- Я мог бы сходить в город и переговорить со своими знакомыми.

Жители Тазарана помогли бы нам справиться с людьми.

Комета отметила, что человек-озерник называет своих врагов "людьми", как и все жители Холмогорья.

Вслух же она произнесла:

- Едва ли нам представится такой же удобный случай, как утреннее открытие городских ворот. Если мы будем ждать помощи от горожан, то потеряем целый день. А за это время к людям может подойти подкрепление, или же кто-нибудь случайно заметит наш отряд. Я решила:

будем атаковать сейчас.

Они вернулись к отряду. Комета указала офицерам места для засад и направления атак. Воины небольшими группами рассредоточились вокруг городских ворот. Комета внимательно следила за стенами, опасаясь, что люди заметят перемещения ее отряда. В случае тревоги она была готова отдать приказ об общем штурме. Ворота Тазарана казались не слишком прочными - они были изготовлены из сколоченных дощатых щитов и едва ли долго сопротивлялись бы ударам топоров и секир.

Но ни один солдат не поднялся на стены города, чтобы осмотреть окрестности. Видимо, люди чувствовали себя в Тазаране в полной безопасности. Они были уверены, что их армия гонит сейчас остатки нелюдей к Холмограду в нескольких днях пути отсюда.