Феликс Крес - Король просторов

Раладану внезапно показалось, что все это ему снится. Это наверняка был лишь сон... Долгий, кошмарный сон.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. РУБИН ДОЧЕРИ МОЛНИЙ

39

Был конец зимы.

Предательская погода - лучшего определения Раладан не в силах был подобрать. После многих недель крепких морозов (замерзли даже порты в Багбе и Дороне, что бывало крайне редко) и беспрестанного снегопада наступила внезапная оттепель. Снег продолжал идти, но к нему прибавился дождь, отчего все вместе превращалось в отвратительную липкую смесь, и смесью этой ветер хлестал по улицам Багбы, словно мокрой тряпкой. Громадные сугробы, сквозь которые нелегко было пробраться во время морозов, теперь стали вовсе непреодолимыми препятствиями - целые завалы густой серо-белой грязи таяли, превращая улицы в холодную трясину из медленно плывущего месива.

Липкий, мокрый снег обладал также и некоторыми преимуществами, хотя и весьма немногочисленными; лоцман наклонился, слепил в ладонях массивный снежок и швырнул в особенно назойливого пса, пытавшегося сожрать его подбитый мехом плащ. Целые десятки подобных тварей бегали по городу в поисках чего-либо съедобного; дошло до того, что солдаты отстреливали их из арбалетов. Псы были настоящим бедствием. Тем более за городом, где, как слышал Раладан, они объединялись в одичавшие стаи, охотившиеся на крестьянский скот, а нередко и на людей.

Ранний зимний вечер загнал с улицы в дома даже тех, кому по каким-либо причинам пришлось сражаться с сугробами. Улица была пуста, и Раладану, за спиной которого недвусмысленно рычали шесть или семь псов, стало не по себе. Он сунул руку под плащ, поправив пояс с мечом. Подобного оружия он почти никогда не носил, против людей ему достаточно было ножа. Меч он взял именно с мыслью о псах. Если уж ему суждено было угодить к кому-то на обед, он предпочел бы, чтобы это оказалось какое-нибудь морское чудовище.

Прежде чем он добрался до корчмы, о которой ему сказали два дня назад, сапоги его окончательно промокли. За голенища набился снег. В помещении было тепло, почти жарко, и вода потекла вниз, по лодыжкам. Что ж, в жизни ему приходилось сталкиваться с куда более серьезными неприятностями...

Горячее пиво с кореньями и медом было просто отменным; гаррийский хмель не знал себе равных, да и воду для него брали отборную. Раладан выпил кувшин, за ним другой, наконец решил, что с него достаточно.

Ему сказали правду. Старик был действительно странным.

Он сидел в углу корчмы, серый, согнувшийся, с горбом на левой лопатке. На коленях он держал инструмент - Раладан никогда такого не видел. Он напоминал скрипку, но намного больших размеров, струны же казались необычно длинными. Струн было шесть, может быть семь.

Старик - так же как и почти все в этом зале - потягивал пиво. К удивлению Раладана, лежавшую на кувшине руку украшал большой перстень, стоивший на первый взгляд целого состояния. У нищих, сказителей, бродячих музыкантов порой бывали деньги, и притом не столь малые, как обычно считалось. Но они никогда не выставляли свое богатство напоказ.

Раладан наклонился к соседу, размахивавшему руками перед носом приятеля, словно и без жестов рассказ об акуле-людоеде не был достаточно красочен.

- Почему он не поет? - спросил лоцман, показывая на музыканта.

Сбитый с ритма повествования, тот на мгновение застыл.

- Что? А, этот... Сам его спроси, сто тысяч молний! Но у него тут, - он показал на лоб, - явно не хватает, так что имей в виду...

- Всякие бредни поет, что ли?

- Бредни, говоришь? - Сосед внезапно опустил руки и помрачнел. - Нет, не бредни... Чудеса всякие...

Раладан кивнул.

Чудеса... Что человек, рассказывающий о громадной, как остров, акуле, мог счесть "чудесами"?

Раладан услышал о необычном музыканте два дня назад, совершенно случайно. Кто-то сказал - "странный старик", и Раладан внезапно вспомнил обращенные к нему последние слова Демона: "Есть один странный старик, Раладан. Он скажет тебе больше". С тех пор прошло немало лет, но Раладан так и не встретил "странного старика". Теперь, глядя на горбуна в лохмотьях, с большим камнем на пальце и необычным инструментом в руках, он подумал, что если этот старик не странный - это значит, что странных стариков вообще не бывает.

Он встал.

Сразу же встал и старик, выжидающе глядя на него.

"Ради Шерни, - подумал лоцман, - пусть это будет именно тот, о ком я думаю".

В голове у него тут же пронеслась сотня вопросов, которые стоило задать человеку, рекомендованному ему самим Демоном. Он направился к музыканту, который крепче сжал свой инструмент, явно ожидая его. Раладан встал перед ним и сказал:

- Старик, кое-кто много лет назад посоветовал мне обратиться к тебе... как к источнику необыкновенных знаний. Скажи, не ошибаюсь ли я?

- Кто-то посоветовал обратиться ко мне? - голос музыканта был тихим и чуть дрожал. - Кто, господин?

Раладан немного помолчал, затем ответил:

- Великий пират... Король Просторов. Бесстрашный Демон, старик.

Горбун медленно опустил веки, словно размышляя.

- У меня здесь комната, - негромко проговорил он. - Идем, господин.

Раладан внезапно ощутил комок в горле.

Он был у цели.

В далеком громбелардском Лонде существует древний обычай, в соответствии с которым на каждом постоялом дворе есть комната, даже скорее каморка в каком-нибудь углу, часто на чердаке, которую бесплатно предоставляют на ночь нищим и разным бродягам. Обычай этот распространился почти по всем краям империи, - может быть, потому, что недорогой ценой позволял проявить щедрость и благородство по отношению к неимущим...

Вскоре они оказались именно в такой комнатке на чердаке.

- Итак? - спросил старик, заботливо ставя инструмент у стены.

Раладан молча стоял на пороге.

- Итак? - повторил горбун, садясь на колченогий табурет, единственный предмет мебели, стоявший возле кучи влажного сена. - У меня есть время, господин, много времени, значительно больше, чем ты думаешь. Но разве тебе так же повезло?

- Нет, во имя Шерни, - ответил лоцман. Он поставил принесенную снизу свечу на прогнивший пол и сел у стены, вытянув ноги в черных от влаги сапогах. - Однако я не могу поверить...

Он замолчал, приложив ладонь ко лбу.

- Скажи, господин, - нарушил тишину старик, - неужели ты в самом деле видел за свою жизнь столь мало странного, что не веришь в нашу встречу?

Лоцман кивнул:

- Ты прав, старик. Мне многое довелось повидать. Но из всего, что я видел, я понимаю столь мало... что именно потому боюсь поверить, что сегодня наконец получу объяснение.

- Попробуй, господин.

- Много лет назад я служил на пиратском корабле. Им командовал человек, о котором до сих пор слагают песни...

Музыкант кивнул.

- Их все больше, - сказал он. - И будут появляться новые, пока тень этого человека будет скользить по морям. А может быть, и после Бесстрашный Демон останется вечной, бессмертной легендой.