Ненси Кресс - Свет чужого солнца

- Вряд ли мы втроем могли провести доскональную разведку.

- Как и вчетвером. Нападение исподтишка больше в духе делизийцев.

- Но встречу предложила ты. Я не желаю рисковать.

Только на мгновение Белазир повернулась в сторону Дахара и почти сразу же отвела глаза, но Дахар увидел: она уже пожалела, что посмотрела на него. Калид успел перехватить взгляд командующей и задумчиво уставился на Дахара.

- Геды запретили убийства в Эр-Фроу, - заговорила Белазир. - Я приказала своим легионам не атаковать делизийцев. Этот брат-легионер нарушил мой приказ, и должен умереть от моей руки. - Однако Делизия, голос Белазир оставался спокойным, но подбородок напрягся, а глаза вспыхнули, - могла не поверить в это. Всем известно, что некоторые делизийские солдаты избегают наказания, если им посчастливилось родиться в состоятельной семье, и вы можете решить, что такое практикуется и у нас.

Дахар пристально следил за Калидом. Тот сделал вид, что не слышал оскорбления, которое в Джеле звучало бы подобно смертному приговору, но один из его солдат подавил презрительную усмешку. Мелкий дождь все так же барабанил по плитам.

- Джела нарушила перемирие, установленное гедами, - продолжала Белазир. - Чтобы уравновесить это зло, вы имеете право сами казнить легионера, убившего вашего солдата.

- Ты передаешь это право мне? - удивился Калид.

- Да.

- И ты думаешь, я в это поверю?

Белазир стояла, как каменная.

- Я помню сражения, - продолжал Калид, - когда Джела добивала своих раненых, лишь бы не оставлять их делизийцам. Почему же сейчас ты отдаешь мне своего легионера?

- Я уже сказала тебе.

- Ты сказала: "Чтобы уравновесить зло". Но, командующая, Джела никогда не считала злом убийство делизийца.

Главнокомандующей и без того не нравилось это соглашение, а Калид, похоже, стремился подогреть ее недовольство, он словно подталкивал Белазир забрать своего легионера назад. Зачем он это делал?

- Джела никогда раньше не была в Эр-Фроу, - сдерживаясь, возразила командующая.

- Чем же убийство в Эр-Фроу отличается от убийства на Холодной Реке? Джелийская жестокость остается джелийской жестокостью.

- А делизийское предательство - делизийским предательством. Но в Эр-Фроу правим не ты и не я. Хозяева здесь геды, и мы стоим с ними на одном клинке чести.

- Тогда предложи своего недисциплинированного легионера им, - жестко сказал Калид.

Командующая молчала. В ее молчании Дахар уловил нечто большее, чем гнев, и понял, что потеряет Эр-Фроу. Белазир попыталась свалить Джаллалудина на Калида; тот по каким-то своим причинам отказывается. Она не станет уговаривать его. Калид уже нанес оскорбление джелийской чести, и Дахар подозревал, что сделал это намеренно. Он хотел заставить Белазир взять грех за смерть Джаллалудина на себя, ведь наказать убийцу должна была именно она. Но тогда из Эр-Фроу будут изгнаны только джелийцы.

Изгнание...

Калид воспользовался своим преимуществом:

- Отведи легионера к своим хозяевам, гедам.

Приступ бешенства исказил лицо Белазир. Дахар ясно представил, как перед ним закрываются двери Эр-Фроу, и он навсегда прощается с мечтой овладеть наукой гедов, в которой скрыт ключ к самой жизни. Но второй Дахар продолжал хладнокровно наблюдать за всем как будто со стороны.

"Главнокомандующая запретила тебе встревать в разговор", промелькнуло у него в голове, и в тот же миг услышал свой голос:

- Он уже стоял перед гедами.

Калид повернулся и в упор посмотрел на Дахара.

- Геды сказали, что люди должны разобраться сами, - продолжал лейтенант. - Они сказали, что не станут вмешиваться. И еще они сказали, что хотели бы узнать, чем все закончится.

Услышав эти слова, Белазир словно окаменела. Дахар лгал: Джаллалудина не показывали гедам.

- А разве ты хочешь, чтобы они вмешались? - спросил Дахар, прощупывая почву.

- Я так не говорил, - ответил Калид, пожалуй, слишком поспешно.

Где-то здесь было слабое место, брешь в линии обороны. Но где? Если он не собирался убивать Джаллалудина, то зачем явился на переговоры? Почему бы своим бездействием не позволить гедам изгнать Джелу из Эр-Фроу?

- Я думал, Джела в состоянии следить за дисциплиной своих легионеров, - добавил Калид. - Разве дисциплина - не главная ваша гордость?

Сильный удар по самолюбию джелийцев, но Дахар не дал втянуть себя в спор.

- Геды с самого начала запретили кровопролития.

- А джелийцы дважды нарушили запрет.

- Верно. Поэтому мы и предлагаем вам казнить преступника.

Лейтенант Калида - тот, что повыше - переступил с ноги на ногу. Дахар оценивающе взглянул на него. У солдата были странные, очень светлые, даже для делизийца глаза, и в них неожиданно полыхнула слепая, звериная ненависть.

- Жизнь брата-легионера принадлежит тебе. Ты берешь ее или нет? резко спросила Белазир.

- Интересно, почему этого хочешь ты? - быстро отозвался Калид. - Геды сказали, что выгонят людей, если в Эр-Фроу не прекратятся убийства. Джела убивала, а Делизия - нет. Не предлагаешь ли ты нам эту смерть для того, чтобы мы тоже были виновны в нарушении законов гедов? Чтобы нас тоже изгнали из Эр-Фроу и лишили оружия? Благородная сделка с благородной Джелой!

Он играл на каждой слабости Белазир. Собственное чувство стыда привело ее в бешенство.

- Неужели ты думаешь, что я буду умолять тебя взять жизнь воина? Избавь нас от твоей делизийской торговли и ответь - сейчас или никогда ты убьешь его в расплату за смерть твоего солдата или нет?

На лице Калида ничего не отразилось. Дахар следил не за ним, а за его лейтенантами, стоявшими чуть сзади. Когда Калид упомянул о потере оружия в том случае, если Делизия убьет Джаллалудина, лицо человека пониже дрогнуло, челюсти сжались. Он почувствовал силу довода Калида. Но после слов Белазир колебание уступило место ненависти. Другой солдат, тот, что с прозрачными глазами, не колебался. Он жаждал смерти Джаллалудина больше чего бы то ни было, в его глазах светилась откровенная кровожадность. И Калид не мог повлиять на своих подчиненных. Дахар понял: в этом и заключается слабость позиции Калида. Вот почему ему пришлось пойти на переговоры, участвовать в торге, от которого он с радостью бы отказался. Делизийский командир управлял с согласия своих солдат и потому опасался, отказавшись казнить Джаллалудина, что его люди добьются своего другим путем. И тогда уже никакой командир не удержит их в повиновении. Калид прикидывался перед своими людьми, что оскорбляет Белазир просто из удовольствия, чтобы понаблюдать, как она стерпит его оскорбления, а на самом деле пытался вынудить ее совершить все своими руками.

Теперь все, что нужно сделать Дахару, - это подогреть ненависть делизийских лейтенантов до отметки, за которой Калиду не удастся удержать ее под контролем или погасить доводами о благе Делизии. На стороне Калида был разум, на стороне лейтенантов - жажда крови.