Ненси Кресс - Свет чужого солнца

Вздрогнув, Дахар опустил СуСу на ноги. Она сразу убежала и скрылась за поворотом. Распущенные волосы летели за ней черным шлейфом.

Первое же прикосновение к Эйрис, раскинувшейся на подушках, развеяло его усталость как дым. Она сразу проснулась. В нем разгорелось загадочное, волнующее, странное желание - обнять ее, поверить все сомнения и страхи терпеливому женскому уху. Из ниоткуда перед Дахаром вдруг всплыло обнаженное тело СуСу. Воспоминание казалось реальнее сегодняшней встречи. Лаская Эйрис и думая о СуСу, Дахар поймал себя на том, что забыл об усталости.

- Дахар, - счастливым голосом сказала Эйрис и поцеловала его.

Он ощутил тепло ее губ. Губы Эйрис, глаза СуСу... полные враждебности и ненависти... Он опустился на Эйрис и ртом сжал ее губы. Слишком сильно, сильнее, чем надо. Он словно мстил за враждебность СуСу, за долгие, бессмысленные годы, за неудачу в рабочей комнате, за все. Податливое тело женщины приняло боль. Дахар еще крепче сжал ее в объятиях. Она не могла равняться силой с сестрой-легионером, такая хрупкая, что, не сдерживай он себя, ему ничего не стоило бы сломать ей ребра.

Эйрис вскрикнула и оттолкнула его.

- Дахар...

Дахар с ужасом спохватился. Он позабыл, кто с ним, и потерял голову.

- Эйрис... Прости!

Он сразу же выпустил ее и стал шарить рукой по стене в поисках оранжевого круга. Свет залил комнату. Эйрис села, щурясь от яркого света. Она казалась взволнованной, но не испуганной.

- Что случилось?

- Я хотел сделать тебе больно, хотел... Нет, не стоит. Не знаю, что на меня нашло. Поверь, это не намеренно!

- Конечно, нет, - мягко сказала Эйрис.

Они посмотрели друг на друга с внезапной настороженностью. Потом она медленно заговорила:

- Я наблюдала за тобой. Давно, много циклов назад, когда Гракс впервые принес маленький увеличитель, ты ножом вырезал кусочек плоти из собственного рта. Очень острый нож, ты сунул его прямо в рот...

Усталость, ненависть, которую он увидел в глазах СуСу, - все снова навалилось на Дахара. Он схватил Эйрис за запястье и повернул ее руку ладонью кверху. На ладони и у основания большого пальца белело множество шрамов.

- Это ведь от стекла, из-за которого тебя прогнали, так? Из-за двойной спирали, да?

- Да...

- Зачем ты порезалась этим стеклом?

- Затем, что я потеряла Эмбри. Затем, что я потеряла... все. Делизию, Эмбри, свою мастерскую.

- И ты специально причинила себе боль.

- Да. И мне стало легче... Не смотри на меня так! - горячо выпалила Эйрис. - Я сделала это намеренно, но теперь бы так не поступила. - Ее горячность явно скрывала страх. Они оба видели, какой перед ними открывается путь. Это стало ясно уже в первую ночь, проведенную вместе.

- Ты повредила мышцы и нервные волокна, - заметил Дахар. - Ты повернула свое ожесточение против самой себя. Тебе было приятно испытывать боль.

- Это было раньше, но не сейчас. Не в Эр-Фроу.

- Да. Не в Эр-Фроу. В Эр-Фроу ты спишь с мужчинами, привыкшими к насилию. С Келоваром. Со мной.

Эйрис попыталась высвободить руку, но он сжал ее так, что неминуемо должны были остаться синяки. Делизийка снова попыталась вырваться, но не смогла и задышала часто и хрипло.

- А в Делизии твоими любовниками были только солдаты, - сказал он каким-то чужим голосом. - Все как один, ведь так?

Она не ответила.

- Ни стеклодувы, ни гончары, никто, кроме солдат, всегда только они? И тебе нравится, когда... Ответь же мне, милая.

- Не называй меня так!

- Только солдаты, - повторил Дахар. - А легионер из Джелы еще лучше. Сильнее возбуждает...

- Ты действительно так думаешь, Дахар? - Эйрис вскинула голову. - Ты легионер, но бывший. Но к тому же и бывший лекарь, и когда я наблюдала за тобой, как ты впитывал знания... Не знаю! Что именно ты хочешь услышать? Почему боль изгнания я выместила на самой себе? Но разве лучше, если бы меня постоянно жгла слепая ненависть, как Келовара? Лучше, если бы я свихнулась, как СуСу?

Дахар снова вспомнил проститутку, изо всех сил старавшуюся доставить ему удовольствие, и отпустил руку Эйрис. На запястье остались красные пятна.

- Утрата и ожесточение, - гневно продолжала Эйрис. - Почему-то они всегда вместе. Особенно в Эр-Фроу. Но ты не хочешь этого видеть, ты не замечаешь того, что стало с людьми...

- Ну хватит, - грубо оборвал ее Дахар и отвернулся. - Мне нужно вернуться в рабочую комнату. Я оставил дверь незапертой, потому относил СуСу.

- СуСу? - обеспокоенно переспросила Эйрис и снова в утомленном мозгу Дахара две женщины слились в одну. Ни одна из них не была тем, чем казалась, у обеих было оружие, против которого он не умел защищаться. У Эйрис - слова, а у СуСу - смертельная ненависть, горящая во взгляде...

- Девочка уснула в коридоре. Знаешь, как она посмотрела на меня?..

- Да. Я знаю взгляд СуСу. Она не может забыть свое горе, клинки ожесточения полосуют ее душу при каждом вздохе. Что творили ваши доблестные братья-легионеры, что довело ее до такого состояния? Джелийской проститутке нечем выразить свою ненависть, кроме взгляда, не так ли? А ты обрушил ее ненависть на меня. Ты бы хотел, чтобы я тоже стала человеконенавистницей после того, как потеряла Эмбри? Или так же ожесточилась, как Келовар? Или превратилась в двуглазое подобие гедов, как ты?

Она сильно, но неумело толкнула его в грудь. Дахар схватил ее за руки, постарался удержать. Она еще раз замахнулась, разозленная уже по-настоящему, ее зубы сомкнулись на его плече, и прокусили рубашку вместе с кожей. И тут же сама закричала от боли. Он забыл о ее сломанной ноге или предпочел не вспоминать - и швырнул на пол гораздо грубее, чем следовало.

Дахар опустился на колени и прижал ее к себе. Она не сопротивлялась. Они долго сидели, замерев. На этот раз пропасть разверзлась там, где они меньше всего ожидали.

Наконец Эйрис сдавленно произнесла:

- Кем бы ты ни был, я все равно хочу быть с тобой. Но на занятиях, когда ты смотрел на гедийское оборудование... Да разве так важно, почему я хочу тебя? Если легионер пользуется любой потаскухой...

- Прекрати, - холодно произнес он. - Все в прошлом.

Она не ответила.

- Утраты и ожесточение - будь они прокляты! Люди теряют что-то, пусть по чьей-то вине, а ожесточаются на весь белый свет. Особенно в Эр-Фроу. Эр-Фроу дал нам знания, но не только. - Дахар неподвижно сидел рядом, и Эйрис не могла остановиться: - Ты не хочешь об этом думать. Но что-то здесь... Когда я изгнанницей впервые вошла сюда, мне показалось, что я после долгого ненастья наконец-то вижу солнечный свет. У меня закружилась голова. Наука, еда и тепло, это живительное тепло! Я бы замерзла в вельде. Одна, без Эмбри... нет, выслушай меня, Дахар. Потом я заметила, что чем дольше люди здесь живут, тем сильнее их жестокость. Ты ведь помнишь: когда Делизия и Джела заключали перемирие, убийства случались не так уж часто. Делизийские торговцы и джелийские горожане обменивались товаром. Тей мне сказал, что однажды побывал в Джеле. В мастерской поговаривали, что джелийские и делизийские рудокопы работали в шахтах вместе даже во время войны. Когда один из городов нарушал перемирие и на границах шли бои, это все равно было непохоже на то, что происходит сейчас в Эр-Фроу. Здесь больше дикости, насилия - несмотря на то, что геды запретили насилие. Насилие, жестокость распространяются, как эта чесотка, которой прежде не знали. И они продолжают расти.