Владимир Фильчаков - Выход?

- Маша, что вы! - в один голос закричали Вадим с Миронычем. - Не вздумайте!

- Это почему? - опешила Строева.

- Ну... - замялся Вадим, взглянул на Мироныча, но тот сделал вид, что занят сигаретой.

- Машенька, - послышался голос Милочки. - Ты же не маленькая девочка. И не профессиональная актриса. Тебя вышибут из сериала в два счета.

- Кто это меня вышибет? - взревела Строева, уперла руки в боки и взглянула грозно.

- А Режиссер и вышибет, - сладким голосом проворковала Милочка.

- Сейчас опять подерутся, - шепнул Мироныч Вадиму.

Маша услышала, повернула к ним растерянное лицо.

- Я что, дурная актриса, да? - она была готова заплакать. - Нет, вы скажите, я дурная актриса, да? Ну, что же вы молчите?

- Машенька, - ненатуральным баритоном пропел Мироныч. - Все это вздор! Хорошая актриса, дурная актриса - какая разница? Вас взяли в сериал. Вам дали приличную роль. Вы востребованы - что вам еще нужно? Никогда не спрашивайте у актеров - хорошо вы играете или плохо. Всегда наврут. Если плохо играете - пожалеют, если хорошо - наврут от зависти. Ступайте к себе. Успокойтесь, выпейте валерьянки.

- Пойдем, Маша, - сказала Милочка. - Мироныч прав, не бери в голову. Вышибут, не вышибут. Меня тоже могут. Пойдем.

Она обхватила мясистые плечи Строевой и повела ее прочь.

- Мироныч, - сказал Вадим, когда девушки ушли. - Что это такое Милочка сказала? Как это может быть - чтоб вышибли?

- А никак, - Мироныч весело пожал плечами. - Как Безяева...

- Мироныч! - ахнул Вадим. - Как?! Так его Режиссер убил, что ли?

- А то! Скорее Сценарист.

- Сценарист... Он вообще - существует?

- Кто ж его знает? - Мироныч улыбнулся. - Как и Режиссер. По правилам должен быть.

- Ну хорошо, хорошо, пусть Сценарист. Но ведь не Безяева убили, а персонажа его!

- Как знать, как знать...

- Ну подумайте, подумайте, что вы говорите! Конечно персонажа! Как может быть иначе?

Мироныч помолчал минуту, потом тихо произнес:

- Он плохо играл. Ленился, забывал реплики. Помнишь?

- Ну, помню. Погодите! Я сегодня... Сделал вид, что забыл реплику. А потом вообще сказал, что мне сценарий не нравится. А? Меня тоже, что ли, убьют?

- Тебя - навряд ли. - Мироныч погладил лысину. - Ты хороший актер, парень, такими как ты не разбрасываются.

- Е мое, - прошептал Вадим. - Это что, наказание такое, да?

- Наказание, Вадя, не в этом. Наказание, Вадя, в том, что мы здесь.

- А за что?! - взвился Вадим. - За что мы здесь?

- Эк ты спросил! - Мироныч развел руками. - Что полегче спроси. За что мы здесь... За то, что мы есть.

- Я пойду стену долбить, - нервно произнес Вадим.

Он встал, постоял немного, и снова сел.

- Хорошее дело, - одобрил Мироныч. - Только вот тете Любе это не понравится. Ох, не понравится! Знаешь, а я, пожалуй, с тобой пойду. Помогу. Вдвоем веселее.

Они пошли к Экрану, оглядели дверь. Ломик лежал тут же, брошенный Сергеем.

- Взрывчатки бы, - задумчиво сказал Мироныч. - Бабахнуть так, чтоб вдребезги! А?

- Где ее возьмешь, взрывчатку! - Вадим махнул рукой. - Пиротехников у нас нету. По сценарию не полагаются.

- Мда. А так долбить - запаримся.

- Не запаримся! Вот верхонки нам не помешали бы.

- Ну, так сходи к декораторам.

Вадим ушел, а Мироныч присел на корточки, посмотрел на стену и проговорил:

- Вот ведь, молодой, а? Неймется ему. И я, старый дурак, туда же.

Он встал, прислонился к стене, закурил и принялся разглядывать Экран. Когда Вадим вернулся с двумя парами рабочих рукавиц, Мироныч погасил сигарету и сказал:

- Вадя, ну вот выйдешь ты в мир. Туда где Зрители, и все такое. И что дальше?

- Дальше? - Вадим замер. - Я не думал. Что дальше? Там видно будет.

- Ну да, ну да. - Мироныч надел рукавицы и разглядывал их со всех сторон. - Там видно будет, конечно. Но нужно хотя бы предполагать, ЧТО ты там увидишь, с кем встретишься, и тому подобное.

- Да вы никак отговорить меня хотите?

- Нет, ну почему, - смутился Мироныч. - Не хочу. Просто - неизвестность ведь. Не страшно?

- Да не думал я об этом, - с досадой сказал Вадим. - Вы не знаете, что там, я не знаю. Ну, и чего, спрашивается, гадать? Это все равно, что карты раскинуть, или кофейную гущу разглядывать. Отойдите-ка.

Минут десять Вадим сосредоточенно долбил стену. Кирпич подавался плохо. На шум начали сходиться люди, подходили, глазели, качали головами.

- Гляди-ка, - сказал Серега, тыкая в бок Бодрякова. - Парень решил выйти. Эй, Вадька, принесешь мне оттуда бутылку настоящей водки? А то эта бурда у меня уже вот где! - он чиркнул ладонью по горлу.

Кто-то заржал, на него тут же зашикали.

- А ты со мной иди, - отирая пот со лба, сказал Вадим. - Там и наберешь все, что нужно.

- Ага! - радостно сказал Сергей. - Для меня тебе дыру знаешь какую надо проделать!

Он отвернул рукав футболки, поиграл огромным бицепсом.

- Сам бы и проделал! - сказал Мироныч, отбирая у Вадима лом. - Только зубоскалить горазд.

- О, Мироныч, никак и ты в поход собрался? - Сергей осклабился, подмигнул собравшимся. - Ну работай, работай. Солнце еще высоко.

Он ткнул пальцем в потолок и захохотал.

Работали долго, пока совершенно не выбились из сил. Зеваки постепенно разошлись, никто не остался помогать. Вадим и Мироныч сидели на полу, прислонившись к стене, и тяжело дышали.

- Ну, на двадцать сантимов углубились, - закуривая, сказал Мироныч. - Как думаешь, какой толщины стена?

- Кто ж ее знает?

- Да уж. Думаю, дыру надо больше делать, а то скоро на длину лома войдем, потом не размахнешься. А кирпич тут какой, заметил? Старый, тяжелый. Не то, что нынешний - пыхалка. Стукни как следует по нему - он и в порошок. А этот кирпич знатный. И кладка старая, небось, на яичных белках замешана.

- Да ну, - усомнился Вадим. - Это ж сколько яиц надо.

- А вот. В старину все добротно делали, не то, что сейчас - промышленные технологии, экономия, то да се. О, тетя Люба идет. Сейчас начнется концерт по заявкам.

Тетя Люба стукнула шваброй об пол, посмотрела недовольно, поправила волосы, выбившиеся из-под платка.

- Долбите, сердешные? - спросила неожиданно мягко, с интересом.

- Долбим, - миролюбиво ответил Вадим.

- И ты, старый, туда же? - тетя Люба повернулась к Миронычу. Тот пожал плечами. - А что хотите проделать-то - вход или выход?

Вадим озадаченно молчал. Мироныч отвернулся, тоже ничего не ответил.

- Ладно, долбите, - тетя Люба устало махнула рукой, подхватила швабру и пошла, шаркая косолапыми ногами.

- Смотри-ка, концерт отменили, - пробормотал Мироныч и усмехнулся.

- Погодите, погодите! Что такое она сказала? Вход или выход? А в чем разница?

- Эх, Вадя, - вздохнул Мироныч. - А самому-то что, трудно догадаться, да?

- Как же... Да нет, не трудно. То есть, может получиться так, что мы проделаем дыру, а она окажется входом? И выйти отсюда через нее будет нельзя?

Мироныч неопределенно хмыкнул.