Юлия Самсонова - Приключения экспериментатора или ОН плюс ОНА равно Я

— Угу, есть. Способность проявляется с достижением кошек своего полового созревания. А еще ильмы поговаривают, будто у таршаков есть способность разговаривать мысленно с тем, кого они добровольно признали своим хозяином.

— Ага, вот тебе и пожалуйста, — растеряно пробормотала я себе под нос.

— Ты что-то сказала? — удивленно глядя на бормочущую меня спросила эльфа.

— Я сказала, что мне с каждым днем везет все больше и больше! — заметив, что мы уже подошли к той комнате, куда поселили нас с Чанс, попрощалась: — Ладно, я спать, а то завтра нам предстоит трудный день, да и неделя тоже не из легких будет! Всего доброго! Сладких тебе снов! — и отворив дверь, скрылась в полумраке комнаты.

Там меня ждал небольшой сюрприз: посреди комнаты стояли две кровати, соединенные в одну. На них, расслабленно растянувшись вдоль одеяла, лежала Чанс в одной легкой полупрозрачной тунике с приспущенной с плеча лямкой, обнажающей нежное полукружие груди.

Алекс, только-только утихомирившийся нервно сглотнул и попросился наружу. Я не стала мешать влюбленным, уступив ему место. Артефакт на это лишь сдержанно хмыкнул. Уже погрузившись на дно, попросила Алекса:

«Только с утра я опять главная! Нас ждет недельная интрига!»

Алекс, усаживаясь на край кровати и спуская вторую лямку, ответил:

«Договорились» — и, легким движением руки, опрокинул привставшую на локте Чанс обратно на кровать.

Алекс.

Вид нежной зовущей плоти возбудил до крайности. Полуоткрытый рот Чанс влек к себе почище библиотеки гролей. Похоже, я действительно вырос.

Нервно сглотнув скопившуюся во рту слюну, приблизился к Чанс. Лицо, как и руки просто горели неистовым пламенем. И если лицо горело от смущенного прилива крови при воспоминании о картинке только что описанной мною Сашке, то руки горели в нетерпении. Опустившись рядом с ней на кровать, погладил тыльной стороной ладони оголенное плечо. В это время вторая рука оказалась на другом ее плече. Она сама собой спустила с гладкого девичьего плеча удерживающую тунику лямку.

Чанс в нетерпении приподнялась на локте, но легким движением руки я вернул ее на прохладное одеяло, лежащее на постели. Она немного повозилась удобнее устраиваясь подо мной, а, затем, не утерпев, потянулась ко мне губами.

Закончив мысленный разговор с Сашкой, я не стал сдерживаться и, склонившись над Чанс, припал к ее рту поцелуем. На грани восприятия мелькнула мысль:

«И все-таки я правильно описал! Целовать Чанс — все равно, что пить нектар!»

Я тонул в неге и сладости ее губ. Толчками погружая в нее язык и чувствуя ее не менее страстный отклик, застонал. Страстный танец наших языков перешел в танец огня, бурлящего в нашей крови. Разгоревшись маленькой искоркой, сейчас она полыхала жарким пожаром, от которого наши тела покрылись испариной. Руки мои уже давно гулявшие по телу Чанс остановились на ее груди. Нежно обведя округлость двумя пальцами, легонько сжал острую пику возбужденного соска. Покрутил между пальцами тем самым сделав сосок еще более упругим. Не удержавшись, да и не думая сдерживаться, склонился к груди и втянул в рот твердую горошину. Тело Чанс дугой выгнулось мне навстречу, а с приоткрытых в истоме губ сорвался сдавленный хриплый полустон-полувдох. Тоже самое я проделал и со второй грудью заслужив еще один восторженный стон. Недолго думая я легкой дорожкой поцелуев пробежался к животу любимой. Нежно лизнул впадинку пупка и, обведя окружность, отчего она хищно втянула в нос воздух, погрузил в нее язык. Чанс вздрогнула, втянула живот и опять испустила хриплый стон. Подрагивание живота, трепет ресниц и необычный блеск ее зовущих глаз — показывало на то, что я все делаю верно.

Неожиданно стало трудно дышать. Воротник блузки, в которую я все еще был одет, впился в шею. Рывками дергая за маленькие пуговицы попытался ее с себя снять. Слава вселенной, Чанс пришла мне на помощь. Быстрыми, буквально неуловимыми движениями она прошлась своими ловкими руками по блузе. Вытащив все пуговицы из петель, она быстрым движением сняла ее с меня, одновременно гладя обнаженную кожу рук. Вслед за блузой последовали и легинсы с сапогами. Пытаясь расстегнуть лиф, сдерживающий довольно полную мою грудь едва не вывихнул себе руку. Если бы Чанс не пришла вновь на помощь, я точно сломал бы себе руку.

Наконец, избавившись целиком от одежды, мы незаметно для самих себя оказались в постели. Нежные поглаживания, сменяющиеся страстными поцелуями. Легкие стоны и негромкие вскрики, страстные вдохи, безумная пляска огня в крови, непередаваемые по своей страстности и возбуждению картины, мелькающие перед взорами. Наступившая агония, одновременно охватившая меня с Чанси, вознесла нас не недостижимые прежде высоты. Откинувшаяся на подушку с приоткрытым ртом и широко распахнутыми глазами Чанс тяжело дышала. Казалось, она боится, что ей не хватит воздуха, чтобы придти в себя. Мое дыхание тоже было прерывистым, оно сбивалось и никак не могло восстановиться. Откинувшись на соседнюю подушку, я обнял Чанс за плечи, притянул к себе и вдохнул ванильный аромат ее кожи.

Чанси уткнувшись носом в плечо, коснулась его легким поцелуем, от которого по коже разбежались мурашки. Затем, помолчав, она прошептала:

— Ты спишь?

«Глянь-ка, кое-кого пробило на поговорить!» — шутливо произнесла Сашка.

Никак не отреагировав на подколку, произнес:

— Нет, не сплю. А что?

— Ничего. Просто думаю о завтрашнем дне и уже начинаю жалеть этого беднягу эльфа. Он ведь не знает, с кем связался, — рисуя круги у меня на груди, произнесла Чанси.

— Уже жалеешь? Думаешь, он того стоит? — задумавшись, повернулся к Чанс и поцеловал ее в кончик носа.

— Ну, ты же сам слышал, что Тирель несколько раз говорила, что он хороший, просто чувство долга слишком развито, да и ответственность за судьбу своего народа тоже играет большую роль. Знаешь, со временем, он станет замечательным правителем…

— Но?

— Но он был бы еще мудрее, если бы не решал проблемы с моей помощью.

— Да… Жаль, что ты клятву принесла. Сейчас и горя не знали бы! — с сожалением проговорил я, целуя плечо Чанс. — Ладно, малыш, спи.

— Угу, мне мама всегда говорила: утро вечера мудренее. — поудобнее устраиваясь на моем плече сквозь зевок ответила Чанси.

Чанси.

«Нас утро встречает прохладой…» — залезая в ванную, пропела я.

Погрузившись в теплую воду, в мельчайших подробностях вспоминала, как загорелись глаза Алекса, стоило только ему войти в комнату и рассмотреть меня, лежащую на кровати. Как он гладил и ласкал тело. От этих воспоминаний по телу прошлась волна мурашек.

Погрузившись с головой в воду, более-менее привела себя в чувства.

«Интересно, как там обстоят дела у моего женишка? Та авантюра, что мы вчера замыслили должна была начаться как раз сегодня. Ох, как бы я хотела на это посмотреть!»