Павел Тимофеев - Рыцарь pn перехода

-Кто они, эти мои друзья?

-Я их не видел. Деньги мне переводят на карточку, а информацию я передаю каждый вечер по e-mail.

-Кому ты сейчас звонил?

-Я звонил домой, сказать, что я скоро буду. Мне дали указание, что если я вас потеряю, то должен срочно доложить об этом по e-mail, и не предпринимать попыток вас найти, так как это может вызвать ваше подозрение.

-Ладно, я тебе почти верю, давай сюда свой паспорт. - преследователь протянул красную книжку с гербом Советского Союза. Михаил записал его адрес, потом спросил телефон, отдал паспорт и отпустил неудавшегося Джеймса Бонда домой.

Сев в машину, он дождался, пока скроется за поворотом машина бывшего преследователя и медленно тронулся с места. Он аккуратно выехал на мокрый, сияющий светом отражённых фонарей, асфальт проспекта и набрал скорость. Машин практически не было, и он стал обдумывать произошедшее событие. Михаила мучила мысль о том, кто мог додуматься организовать за ним наблюдение. Он не представлял, зачем это могло кому-либо понадобиться. "Вряд ли слежку организовали конкуренты, так как это слишком серьёзные международные компании, и они ни за что не пошли на бессмысленный риск, тем более, что от меня, по большому счёту, ничего не зависит. Вряд ли это были бандиты, ведь отношениями с ними занимается Рубин, и я здесь тоже ни при чём. Даже если в процессе слежки на меня появилась бы какая-нибудь компрометирующая информация, то за неё никто бы и ломанного гроша не дал. Может правда, что кто-то из друзей готовит какую-нибудь шутку? Скорее всего, ведь других вариантов нет". Михаил перестроился в другой ряд, не заметив сплошную белую черту. Тотчас за спиной включились мигалки и искажённый мегафоном голос приказал остановиться. Общение с ГИБДД не заняло много времени, но когда Михаил отъехал, инспектор сел в машину, достал сотовый телефон, и усталым голосом произнёс: "Объект направляется домой. Наблюдение прекращаю".

Михаил стал предельно осторожен. Он начал постоянно проверял, насколько хорошо занавешены окна, стал ездить на работу и обратно всегда разными маршрутами. Намеренно поссорился с Дашей, подтолкнув её к мысли уехать на время к маме, которая в то время жила в другом конце города. Через некоторое время ему стало казаться, что слежка прекратилась, но он продолжал вести себя как разведчик в тылу врага. Михаил понял, что дальше так продолжаться не может, и решил сходить на приём к психоаналитику. Он позвонил своему заместителю и сообщил, сославшись на семейные дела, что не появится в офисе. Записавшись на приём по телефону к первому попавшемуся психоаналитику, не обладающему сверхъестественными способностями (а такого было достаточно трудно найти), поехал по указанному адресу.

Кабинет специалиста находился в полуразвалившемся двухэтажном здании недалеко от Невского. Поднимаясь по сточенной за столетие мраморной лестнице, Михаил пытался представить себе внешний облик врача. Ему казалось, что это будет человек средних лет, с аккуратной бородкой, двумя десятками лишних килограммов, фонендоскопом на шее и резиновым молотком в руке. На третьем этаже он увидел описанную ему по телефону "хорошую дверь с табличкой", открыл её, прошёл по длинному пустому коридору, отразившему звук его шагов как в небрежно озвученном фильме, и открыл нужную дверь. Перед ним предстал просторный кабинет, сохранивший еле заметные следы евроремонта и вообще прежней роскоши. У окна Михаил увидел сравнительно молодого человека в сером костюме без галстука, катавшего железный шарик по очень сложной металлической конструкции. Михаил сразу понял, что такой чушью в рабочее время может заниматься только настоящий психоаналитик, так как каждая профессия оставляет на человеке заметный след(у шахтёров, например, в кожу въедается угольная пыль, повара редко бывают худыми, а психоаналитики после непродолжительной практики ,зачастую, перестают быть аналитиками и становятся просто психами). Михаил постучал в открытую дверь. Психоаналитик вздрогнул, ещё раз доказывая свой профессионализм, непонимающим взглядом посмотрел на Михаила, запрыгнул в своё кресло и , изобразив на лице широкую улыбку произнёс:

-Здравствуйте. Присаживайтесь, я доктор Светлов. Можете звать меня просто Аполлинарий Серафимович".

-Нет, спасибо, доктор, мне будет проще по фамилии, -Михаил попытался пошутить. Доктор, сделав серьёзное и сосредоточенное лицо, нарисовал пару закорючек на белом листе бумаги, лежавшем перед ним на столе.

-Как вам угодно...

-Михаил, можете звать меня просто Михаил Петрович Новоявленцев старший, -Михаил широко улыбнулся. Доктор с серьёзным лицом похлопал глазами, поморщил лоб, и тоже улыбнулся.

-Шутим? Хорошо, значит, надежда есть. Итак, что вас беспокоит

Доктор долго и сосредоточенно задавал Михаилу нелепые вопросы, проводил какие-то тесты и в итоге заявил, что он здоров, но тем не менее ему срочно необходим отдых.

-Съездите куда-нибудь за город. Рыбалочка, водочка, банька, вернётесь другим человеком. А как приедете обратно, сразу же ко мне, там и разберёмся.

Идея показалась Михаилу хорошёй, но он сомневался, что его отпустят с работы, так как президент уже неделю настойчиво требовал увеличить мощность каналов связи, а кроме Михаила никто не рискнёт взять на себя такую ответственность, ведь все прекрасно знают, что малейшая оплошность в этом вопросе может привести к визиту на биржу труда.

Выйдя от этого "инженера душ" Михаил сел в свой джип, включил тихую музыку и достал свою истрепанную записную книжку. Он обзвонил несколько старых друзей с дачи и предложил им устроить импровизированный отпуск. Согласилось всего три человека, и с ними Михаил договорился встретиться и обсудить все дела в баре на улице Мира в восемь вечера.

До восьми оставалась уйма времени, и Михаил решил съездить к Даше. Он не знал, почему ему этого захотелось, но догадывался, что основным являлось желание как-нибудь дать ей понять, что их ссора была им устроена исключительно в целях её безопасности и спокойствия. Он знал, что вряд ли можно ждать полного спокойствия от беременной женщины, поссорившейся с мужем, но это был выбор меньшего из двух зол. Михаил подъехал к дому, припарковал свой джип у самой парадной и, не спеша, пошёл к дому. Не доходя трёх шагов до двери он специально выронил купленную в ближайшем ларьке бутылку пива, и под недовольный гул отдыхающих на скамейке старушек прошёл в дом. Войдя в свою квартиру, он быстро переоделся в старую косуху и чёрные джинсы с немного вытянутыми коленями. Под куртку он надел чёрный балахон с эмблемой группы " Lacrimoza ", и накинул капюшон на голову. Свою обычную одежду он сложил в чехол от электрогитары, оставленный у него несколько лет назад кем-то из случайных людей, собиравшихся у него во время отъезда родителей. Он критично осмотрел себя в зеркало и, оставшись довольным результатами, вышел из квартиры, захлопнув за собой дверь. В парадной был другой выход, но принимая во внимание возможность слежки, он посчитал более безопасным выйти через главный вход. Кто бы ни следил за Михаилом, он всё равно не в состоянии отслеживать каждого выходящего, а другим выходом практически никто и никогда не пользовался, и была вероятность, что пройдя через него, Михаил привлечёт к себе внимание, чего бы ему крайне не хотелось. Он вышел из парадной, закурил сигарету, укрывшись от ветра полой косухи и медленным шагом побрёл к автобусной остановке.