Константин Радов - Жизнь и деяния графа Александра Читтано, им самим рассказанные.

Сей пароль открывал дорогу к более тесному знакомству и отношениям почти дружеским с Джоном и многочисленной родней: пять его сестер стали супругами аристократов, но получили в приданое паи семейного дела и хранили верность надежному источнику денег. Не без удивления услышал я, что основатель железного клана, Амбруаз Кроули-старший, был простым кузнецом и, подобно Дарби, подвизался среди квакеров, гонимых и не допускаемых на королевскую службу. Не иначе, есть у адептов сей веры какой-то секрет коммерческого успеха! Правда, сын патриарха, тоже Амбруаз, перешел в официальное англиканство, чтобы стать респектабельным джентльменом и лондонским олдерменом. Нынешний глава семейства глядел лордом - не поверишь, что внук кузнеца! Его молодая супруга и вовсе происходила из католической семьи, восходящей к нормандским предкам...

В далекие студенческие годы один мой приятель, фламандский уроженец, так описывал дорожные приметы по пути в Амстердам: 'Выгляните из кареты! Если коровы красивее женщин - значит, вы в Голландии!' Что же тогда сказать об англичанках? Лучше промолчу. Среди столь безрадостного окружения - каким чудом горячая французская кровь пробилась через века, через двадцать поколений, ушедших во тьму со времен Вильгельма Завоевателя, чтобы влиться в жилы Феодосии Гаскойн? От одного взгляда такой женщины можно лишиться ума, ни капли не сожалея об утраченном. Чуть старше двадцати лет, гибкая и сильная, с фигурой, достоинства коей не могли скрыть даже чудовищные конструкции, известные у нас под названием дамских нарядов, с живым выражением глаз, которое суровые ревнители благочестия полагали чрезмерно смелым и даже вульгарным, - но говорившим лишь о том, что перед вами женщина неглупая и страстная, - она была чертовски хороша. Единожды побывав на семейном ужине у железоторговца, я уклонялся в дальнейшем от его любезных приглашений, дабы не растравлять сердечных ран. Лекарства от таковых известны со времен Овидия. Ныне жертвы любовного недуга обычно выбирают, согласно темпераменту, между визитами к дамам вольного поведения и проповедями добродетельных сторонников целомудрия. Еще лучше употреблять оба средства, чередуя в разумной пропорции.

Сохранившие дедовскую веру двоюродные братья Джона Кроули охотно ввели меня в круг единоверцев, оказавшихся, против ожидания, приличными людьми: совершенно без свойственного прочим сектантам фанатизма. Без ненависти к инаковерующим. Сохранив нравственную суть учения Христа, они не придавали значения церковным учреждениям и обрядам. Я мог бы войти в их общество, нисколько не напрягая собственную совесть - будь у меня хоть капля стремления ходить толпой. Коммерческие приемы квакеров тоже вполне симпатичны. Например, в мелочной торговле первую названную цену продавец обычно завышает в несколько раз. Покупатель тянет в другую сторону. После долгих упражнений в красноречии, с апелляциями к прохожим и к потусторонним силам, они приходят ко взаимному согласию. Но если продавец - из 'друзей внутреннего света', он сразу называет последнюю цену и не уступает больше ни пенни! Мне, как человеку занятому, такая манера нравилась; многие же простолюдины, особенно женщины, возмущались, не желая терять одно из немногих развлечений, доступных подлому люду.

Покойный Амбруаз Кроули был при жизни, помимо прочего, директором акционерной Компании Южных морей и одним из крупнейших ее вкладчиков. Джон продолжал держать значительные средства в этих бумагах и настоятельно рекомендовал их, яркими красками живописуя перспективы торговли с испанскими колониями. Поверив его финансовой мудрости, я забрал половину своих денег от французского банкира и купил несколько стофунтовых паев, несмотря на довольно очевидную перспективу войны с Испанией. Отчасти под эту войну и купил: все расчеты показывали, что испанцы, скорее всего, будут биты, а торговые статьи Утрехтского трактата - пересмотрены в пользу Британии.

Оба важнейших европейских города, Лондон и Париж, чувствовали в ту зиму первые судороги начинающейся биржевой лихорадки. Анри Тенар сообщал из Франции, что намерен вложить мои 'каретные' доходы в акции Compagnie d'Occident, созданной под патронажем Джона Ло на руинах Миссисипской компании Кавелье де Ла Саля. В Англии то и дело основывались коммерческие общества для извлечения доходов иногда из реальных, чаще - из совершенно фантастических источников. Чувствуя зуд в кошельке не от действительного недостатка средств, а от желания употребить их на какую-нибудь прибыльную аферу, я предложил Кроули сделать с помощью моих работников ряд улучшений на заводах. Собственных инвенций в этом списке было мало, больше - беззастенчиво присвоенного общего достояния. Дело в том, что в разных частях Европы приняты различные способы обработки металла. Мне лучше знакома была лотарингская традиция, и отчасти - итальянская. Английские мастера придерживались своих навыков; каждая школа имела особые приемы, неизвестные прочим. Кое-что из континентального опыта удалось подвести под английский патент. Во избежание трудностей, могущих возникнуть из-за моего венецианского подданства, новые друзья нашли подходящего компаньона: торговца-квакера, разорившегося от чрезмерной честности. Я вернул несчастному секвестрованную лавку скобяных товаров, выкупив за полцены его долги и взяв расписку на полную сумму в таких терминах, что мог в любой момент упечь партнера в долговую тюрьму.

Оставались небольшие сомнения, как отнесется этот человек к не совсем законным манипуляциям с патентами; но Джошуа Уилбур (так его звали) мало уважал законы, установленные безбожным государством и крепко держался тех правил, что подсказывает 'Христос, который внутри нас'. Вот за них - хоть на плаху. Вспомнилось, как один раскольник пришел в Преображенский приказ и заявил, что хочет пострадать за старую веру: этот был той же породы. Такими людьми нельзя помыкать, но они хорошо предсказуемы и абсолютно надежны.

Христос не запретил Джошуа оформить на свое имя мои патенты и за самую скромную плату вести бухгалтерию по ним. Фактически деньги за пределы конторы Кроули не выходили: в счет роялти переписывались на мое имя акции Южных морей. Не все идеи принесли прибыль, парижский успех с каретой повторить не получилось. Как это ни странно для столь преуспевающего в коммерции народа, британцы гораздо консервативнее чутких к веяниям моды французов, и даже король Георг, вздумай он пересесть в мой экипаж, не склонил бы к подражанию упрямых подданных.

Континентальные секреты ремесла продать англичанам за деньги, английские взамен получить бесплатно - затея удалась, но с одним важным исключением, которое перевешивало все частичные успехи. Колбрукдельская литейня стояла неприступным бастионом. Впрочем, я серьезно к ней не приступал, только послал людей на рекогносцировку. Выяснилось, что начинатель дела, Абрахам Дарби, несколько месяцев как умер (довольно молодым, лет сорока), и теперь всем заправляет его зять Ричард Форд. Покойник оставил долги. Как обычно в таких случаях, на вдову набросились кредиторы. У несчастной не было другого выхода, кроме продажи паев: пятая часть предприятия только что перешла некому бристольскому джентльмену, еще одна доля ожидала той же участи.