Анхель Куатье - Схимник

- О чем вы говорите?!- я не понимал ни единого слова.

- Мы только исполнители. Я не знаю подробностей, ни один схимник не был буддистом. Но принадлежность к религии и вероисповедание не имеют значения. Схимник объяснил бы тебе все иначе, своими словами. Но суть неизменна. Я расскажу тебе то, что знаю, итак, как это понимают буддисты.

Будда учит, что человек приходит в этот мир, чтобы найти свое счастье. Но люди погибают в погоне за мирскими радостями - тонут в пучине майи, а подлинное счастье остается скрытым от них. Но Будде нет дела до человека, пока самому человеку нет до себя дела. Подлинное счастье - это Белый Лотос, который скрыт в каждом. Человеку который открыл в себе этот цветок, мы называем бодхисаттвой.

Путь бодхисаттвы труден, он - воин Нирваны, схимники говорят - воин Света. А потому он первый враг Мары, великого демона разрушения, которого схимники называют Тьмой.

Однако Будда стремится к гармонии, и эту гармонию создают бодхисаттвы. Они приходят в мир, чтобы помочь людям отличить истинное от ложного. Они учат духовным практикам и тому, как растить в себе Белый Лотос. Они - святые и проповедники, наставники и учителя.

Будда надеялся, что мы справимся. Что многие найдут в себе Белый Лотос, что армия бодхисаттв будет прирастать, а потому окончательная победа над Марой свершится. Но надеждам Будды не суждено было сбыться.

Я не знаю причин, мне открыты лишь следствия. Мара не становился слабее, но напротив, с течением времени он набирал силу. И именно на этот крайний случай Будда оставил бодхисаттвам Скрижали Завета. В них - указания к спасению, высшая Истина.

Вчера схимник привез нам дурную весть. Сбылось пророчество: Мара достиг необходимой силы, чтобы завладеть, наконец, Скрижалями Завета. И только один из живущих ныне бодхисаттв мог остановить Мару... Это ты.

- Не может быть, - у меня темнело в глазах, я не мог поверить в сказанное. - Господи, да какой из меня бодхисаттва? Я простой парень из простой семьи, без образования и единственной школой - школой войны.

Лама только тихо усмехнулся в ответ на мои слова.

Послушайте, а эти скрижали уже все - пропали? Безвозвратно? Может быть, я могу что-нибудь сделать?

- Этого никто не знает. Схимник сказал мне, что он не может оставлять Скрижали более чем на семь дней. Вот почему у него были только сутки. Теперь он попытается защитить их сам, но это неравный бой.

Даже если Схимнику это и удастся, Мара сделает все, чтобы мы не смогли прочитать их. И все будет продолжаться так, как идет, а силы Мары с течением времени растут. Если же Мара завладеет скрижалями, то конец времен наступит в ближайшем будущем.

Впрочем, все это лишь предположения. Ты готов ехать?

От неожиданности этого вопроса я потерял дар речи.

- Ехать? Куда? - спросил я сдавленным голосом.

- Ты должен найти Схимника, - ответил Лама.

- Но как его искать?!

- Я дам тебе провожатого. Он доставит тебя в Бурятию и передаст Хамбо-Ламе - высшему наставнику. Тот окажет поддержку. Но пойми меня: мы буддисты, мы не схимники и многого не знаем. Мы помогаем им и сейчас делаем это, осознавая все значение происходящего. Принадлежность к конфессии не имеет значения.

Сказав это, Лама замолчал. Через минуту он продолжил:

- Слышишь это пение? Мы будем молиться о твоей победе до тех пор, пока у нас не иссякнут силы. Но это только молитва, действовать должен ты. Я думаю, что ты опоздал, но это только мысль, а есть еще дело. Пока жива надежда, пока ты есть - я верю, что все еще возможно. Ты едешь?

- У меня есть выбор? - я озадачился, его вопрос снова словно бы ударил меня.

- Выбор есть всегда, - спокойно ответил Лама.

- Я еду.

- Агван! - крикнул Лама.

Откуда-то сверху послышался шелест босых ног. По лестнице, ведущей на второй этаж, сбежал мальчик, одетый в темно-малиновый монашеский балахон.

- Да, Учитель! - сказал мальчик, припав перед Ламой на колени.

- Это твой сопровождающий, - Лама показал мне на мальчика.

- Да он совсем еще ребенок! - я оторопел. На вид мальчику было лет тринадцать-четырнадцать. Как это дитя может быть моим проводником?!

- Скоро ты узнаешь - то, что видят глаза, не имеет значения, то, что видит сердце - не знает условностей, - произнося это, Лама даже не взглянул на меня. - Агван, - обратился он к мальчику, - ты поедешь с этим человеком. Это за ним приезжал Схимник. Он должен оказаться у Хамбо-Ламы не позднее третьего дня. Во что бы то ни стало. Слышишь меня, Агван? В дороге у вас будет и третий спутник... Вас будет сопровождать Мара.

Я видел, как тень смертельного ужаса скользнула по лицу мальчика:

- Я понял тебя, Учитель, - отчеканил Агван, поборов свое смятение.

- Подойди ко мне, - сказал ему Лама. Мальчик, словно ветерок, скользнул к своему

Учителю. В течение пары минут Лама что-то говорил ему на ухо. Тот слушал и дрожал, его узкие монгольские глаза расширились.

- Все, - закончил свои наставления Лама. - Данила, Мара искушал Будду, теперь он будет искушать тебя. Вот почему я даю тебе самое дорогое, что есть у меня. Агван - лучший мой ученик. Да, он мал, но не ты будешь защищать его, а он тебя. Тебе же надлежит защитить всех нас. Агван, собирайся, Данила будет ждать тебя у ворот.

Лама лично проводил меня до ворот монастыря, там к нам присоединился Агван с маленькой котомкой за плечами. На прощание Лама поцеловал мальчика, поклонился мне, и мы с Агваном отправились в путь.

Часть вторая

Смеркалось. Было видно, что Данила устал. Все это время он говорил не останавливаясь, не поднимая на меня глаз. словно читал какую-то книгу.

Мы вьшли на улицу, направились к метро, спустились вниз по эскалатору и смешались с толпой.

Тысячи людей сновали вокруг, и никому не было до нас дела. Сквозь шум мчащегося поезда я слушал рассказ о выборе человека, который не знал, между чем и чем ему выбирать.

-Куда мы едем? - спросил я Агвана, когда мы сели в вагон метро.

- Мы едем в аэропорт, - спокойно ответил ученик Ламы.

- А-а-а, - протянул я.

Странно, что я не стал тогда его спрашивать - почему мы едем в аэропорт, зачем мы едем в аэропорт. Видимо, он произнес это с такой уверенностью, что мой вопрос выглядел бы просто глупо.

Мы добрались до аэропорта, вошли в здание. Агван попросил его подождать и пропал. Я сел в свободное кресло, вытянул ноги, скрестил руки, уронил голову и заснул.

Я проснулся от пристального взгляда. Открыл один глаз и увидел его, Агвана - маленького,щуплого, в смешном монашеском балахоне, протягивающего мне билет.

- Что это? -спросил я.

- Билет до Улан-Удэ. Пойдем, уже объявили регистрации.

- Что?! - только сейчас я понял, что мы не просто так приехали в аэропорт, не встречать кого-то, не выяснять что-либо, а лететь.

- Восьмая стойка, - уточнил мальчик. - Пойдем.