Владимир Голубев - Никита Добрынич

— Владимир Александрович, может, Вы еще со мной в оружейную лавку пойдете? — засмеялся Олег.

— Извини, нервы. Росава что-то не приходит.

— Вы серьезно? Запали на купчиху?

— Характер у нее, конечно, не сахар. Но утром того дня … мне показалось, что это не только секс с её стороны, — засмущался Коробов.

— Боже мой! Что с нами творят эти бабы! Я забираю всю компанию, мы в публичный дом. До утра не ждите.

— Не думаю, что здесь есть публичный дом, — сухо поправил Олега Коробов.

— Не знаю, не знаю. Но женщины нетяжелого поведения есть везде и всегда. Иные не берут деньги, им достаточно слов, но слабые на передок бабы найдутся всегда.

Только затих громкий смех и плоские шутки, охотников до продажной любви, как в ворота просочились две женщины, Росава со служанкой. Узнав, у Коробова, что до утра он остался один, Росава дала задание служанке, и отправила ее домой. Дела отложили в сторону, но и утром не удалось поговорить. Росава разбудила Коробова затемно, Владимир Александрович посмотрел на часы — четыре утра! Через час рассвело, Росава быстро оделась, пообещала вернуться до полудня и убежала. Необыкновенно юная, свежая, полная сил. На зависть Коробку. Тот лежал без сил, но довольный и гордый собой. Не успел он заснуть, как пришла пьяная, сытая, довольная компания. Женя и Олег были такие пьяные, что заметили состояние Владимира Александровича не сразу. Секунды через две. Вместо долгих рассказов, похвальбы о количестве выпитого, о женщинах, удовлетворенных этой ночью, о разбитых кружках и головах, начались расспросы.

Коробов долго выбирал для себя сферу деятельности. Вспоминая работу на лесопилке в стройотряде, он не забыл, как бригадир продавал налево доски. Те расходились, как горячие пирожки. Поинтересовался у Росавы стоимостью досок в Карачеве, и решился — лесопилка. Дешевые зеркальца, захваченные Коробовым в 13 век для выгодной торговли, пошли на подарки для важных господ. Первое зеркальце Росава забрала себе в подарок, оформила в серебро. Идея Коробову понравилась, подарок получался богатый. Но зеркал было мало, для подарков Владимир Александрович отложил всего пять штук, и золотое обрамление показалось ему предпочтительней. Хотя работа стоила дорого, а золотых дел мастер протянул со сроками, но овчинка стоила выделки. Запас золотых червонцев у Коробова был солидный, но подарок стоил дороже золота. Ювелир, по окончании работ, попросил в качестве оплаты, вместо червонцев, одно зеркальце себе. Вот тут Коробов и понял настоящую цену «дешевым» зеркалам.

За золото и работу он был должен мастеру сорок царских червонцев. Когда Владимир Александрович согласился, ювелир изъявил готовность купить все оставшиеся зеркала. Коробов решил запастись деньгами на строительство лесопилки. У него оставалось четырнадцать зеркалец. Половину он решил продать. Торговались целый час. Коробов указывал ювелиру на низкое качество золота, и требовал поднять цену. Мастер божился, что у него лучшее золото в городе. Сделку отложили на следующее утро. Ночью Росава выдала коммерческий секрет, ювелир тратит не свое золото, а цеховое. В Карачев ожидается приезд князей на поминки. Отсюда торопливость мастера. Утром Коробов поднял цену на десять процентов, ювелир долго торговался, но согласился. Отец Росавы помог Коробову наладить контакты с нужными людьми. И через неделю, Коробов получил разрешение на строительство лесопилки. Удобное место на реке вместе с большим куском леса. Неразбериха, царящая во власти, из-за смерти князя, позволила купить разрешение дешево. Чиновники ожидали своей замены и брали несолидные взятки.

В первый же день, на берегу реки, к самому высокому дереву привязали длинную жердь с российским флагом. Флаг был виден не только с дороги, но и из города. Коробов надеялся, что сыновья, таким образом, смогут найти его. На следующий день из леса вышел Мышкин. Он не видел флаг, пробираясь по лесной тропинке в город. А, выйдя к месту строительства, не смотрел вверх. Но задумку Коробова одобрил, и долго нахваливал вслух предусмотрительность Владимира Александровича.

С Олегом и Женей, Иннокентий Петрович сразу нашел общий язык. Стоило Коробову на секунду отвлечься со строителями по мелкому вопросу, как Владимира Александровича выключили из общего разговора. Женя восхищался, проведенной Мышкиным операцией по устранению князя. Олег анализировал ошибки при отходе, особенно недооценку опасности собак. Коробов слушал эти глупости с двойным чувством. С одной стороны, он в разговоре лишний. С другой стороны, компанию военных опасно оставлять вариться в собственном соку. Разговор уже зашел о Жениной идее перестрелять всех князей до одного. В том смысле, что оставить только одного. Эдакая убийственная централизация государства. Прикинули запасы патронов у Мышкина, патронов хватало. Коробов присоединился к обсуждению, и предложил застрелить только главного виновника похода монголов на Русь – черниговского князя. Это его зять, хан Котян, призвал русских защитить половцев. Это он приказал убить монгольских послов, а после поражение в битве на Калке монголы жестоко отомстили за это. Только Олег заметил иронию в словах Коробова, Женя и Иннокентий Петрович обрадовались поддержке Владимира Александровича.

— Вопрос не в единоначалии, друзья мои. Каждый из трех главных князей в битве на Калке имел войско, не уступающее в численности монгольскому. Качество вооружения, военная выучка у монголов выше, — на этот раз серьезно продолжил разговор Коробов.

— Вы не военный, чтобы судить об этом, — обиделся Женя.

— Холодная, голодная, бедная страна не дает возможности содержать большое количество профессиональных воинов. Ополченцы составляют большую часть армии на Руси. А монголы двадцать последних лет не сеют хлеб, не пасут скот, только воюют. Они живут войной. Как только перестанут активно воевать, остановятся на достигнутом, тогда можно будет биться с ними на равных. Они станут жить налогами, в роскоши, у каждого гарем, воевать раз в году. Пройдет всего триста лет, и русские превзойдут монголов и числом, и умением. Не сейчас! Женя, на Калке воевал монгольский разведотряд. Этот отряд провел рейд «длинной» в три года. Этот отряд воевал в Иране, Грузии, Северном Кавказе и на Дону. И везде побеждал армии, которые были больше его по численности в несколько раз. Это машина, отлаженный армейский механизм, — пытался убедить Женю Коробов.

— Считаете, монголов ничем не остановишь?

— Ты, Женя, знаешь, мы собирались перебросить сюда двенадцать тысяч винтовок. Перебили бы монголов на Калке за десять минут.