Владимир Голубев - Никита Добрынич

— Я справлюсь, напарник. Всё так не вовремя. Маринка подумает, что погиб.

— Через месяц будем дома, не горюнься. Владимир Александрович, Китин нам поможет? — взялся за старое Олег.

— Я объяснял. В Питере есть «якорь» для перехода из 21 века в 1894 год. Но, думаю, Китин не будет рисковать, у него вся семья там. В 1894 году у него куча денег, даже винтовки наши хранятся там. Китин только не знает, где именно, — обреченно произнес Коробок.

— Но шансы есть, — с нажимом, скорее не спрашивая, а, утверждая, сказал Олег.

— Да. Да! Реальные! Китин знает, что я отправился к сыновьям, в Карачеве, обязательно попробует нас вытащить. У него сейчас все детали от установок.

Сделать электронику для него пять минут. Мы в Карачев придем, а он нас уже ждет. Точно!

— Спасибо. Я понимаю, никому мы не нужны. Ни нашим, ни вашим, — уже спокойно произнес Женя.

— Коньяк то хороший был? — позавидовал Олег.

— Не почувствовал.

— Оружие приготовь, я вас оставлю. Пройдусь по окрестностям. Буду часа через два. Вы, Владимир Александрович, тоже достаньте свою ракетницу. Это надо!? Неужели нормальную пушку достать не могли, — покачал головой Олег.

— Вы плохо смотрели. В кармане куртки беретта. Но ракетница эффективнее, беретту никто не боится, — засмеялся Коробов.

— Не боятся, просто умирают, — поддержал его шуткой Олег, — ракетница остается в силе. Это для меня будет сигнал. Олег ушел, Женя, виновато, попросил показать беретту.

— Она у тебя, в вещах. Куртка в большой сумке, внизу, — пояснил Коробов.

— Ну, ващее! А как Вы пистолет собирались доставать, при опасности?

— Я вещи складывал в спешке. Не подумал.

— А беретта у Вас какая?

— Ну-у. На 15 патронов, — Коробов зарылся в вещах, — Вот. Симпатичный пистолет. Легкий.

— М92. Вы служили?

— Старший лейтенант запаса. Сразу после универа лейтенанта дали. Потом на две недели гоняли на сборы, и старшего присвоили. А капитана не получилось. А ты, Женя, в каком звании?

— Мы оба лейтенанты. Олегу, правда, в этом году положено было старшего дать. Но он в отделе кадров одну обрюхатил, а потом отпираться стал. Так его чуть не выгнали.

— А мне говорил, детей нет.

— Она не стала рожать. Специально, сучка, залетела, чтобы замуж выскочить, но с Олегом этот номер не прошел.

— Да, Олег парень видный, метр девяносто и фигура атлетическая, девчатам должен нравиться.

— Метр девяносто два, девяносто килограмм, ни жиринки, одни мышцы, — похвалил напарника Женя.

— Смотри! Вверх по течению, кто-то плывет. Попробуем поговорить?

— Лучше потом, на стоянке, вечером они, наверняка, пристанут к берегу.

— Так ты же не хотел тащить вещи!

— Плывут они против течения, медленно, километра два в час. Не так далеко уплывут, я не устану, и Олег поможет.

— Давай собираться?

— Нет, дождемся Олега, догнать их мы всегда успеем.

Олег вернулся через час.

— Видели шлюпку?

— Не шлюпку, а ладью. Не слепые, — возмутился Евгений.

— Вещи оставляем под охраной Владимира Александровича, сами налегке, бегом. Через три километра засада, я думаю, они ладью ждут.

— Во-первых, Владимир Александрович — старший лейтенант. Во-вторых, какая нам польза от этой засады?

— Виноват, товарищ старший лейтенант. Разрешите объяснить товарищу лейтенанту нашу выгоду от засады, — подчеркнуто официально, обратился Олег к Коробову.

— Олег, может не стоит рисковать, Женя подшофе, рефлексы нарушены, — начал осторожничать Коробов, — купим лошадку, как вы предложили, и тихонько, без приключений, прокрадемся в Карачев.

— Их всего сорок разбойников, как в сказке. Нашу броню им не пробить. Я их один, голыми руками передушу, как цыплят. Ракетницу дайте, попугаю немного. Паника в рядах врага, это главное оружие.

— Побежали, Али Баба, — хмыкнул Женя.

— Владимир Александрович, он меня бабой обозвал!

Через двадцать минут спецназовцы перешли на шаг, нужно было отдышаться и успокоиться.

— Ты, думаешь, реально справимся, — тихо спросил Женя.

— Нахрапом? Нет, конечно. Собьют с ног и утопят в реке.

— Тогда, какой план.

— Ждем нападения на ладью. Дальше по обстановке. Залегли за пригорком.

— Ждем, значит, ждем. Не привыкать.

Из-за поворота реки показалась ладья. Разбойники попрыгали в маленькие лодочки и начали споро грести навстречу. На берегу осталось полтора десятка лучников, с громадными, выше человеческого роста, луками. Длинные стрелы летели медленно, казалось, можно легко увернуться, но воины, на ладье, только, закрылись большими щитами.

— Наш выход. Давай, как можно тише. Попробуем, сначала, ножом поработать. Ты справа, я слева. По два разбойника убрали удачно. Олег справился с третьим чисто, без шума, а у Жени вышел сбой, нож соскочил с массивного ошейника. Второй удар достиг цели, но лучники обернулись на предсмертный крик. Олега они не видели. У четверых были луки со стрелами, и они их выпустили в Женю. «Если в голову попадет, шею сломает», — подумал Женя, бросаясь к ближнему лучнику. Он потерял сознание раньше, чем ударил разбойника ножом.

— Падать надо было, напарник.

— Ты их один всех девятерых положил, — восхитился Женя.

— Восьмерых. Своего, четвертого, ты зарезал в падении. Я встал за дерево, и тупо всех перестрелял. Имей ввиду — патроны пополам, сейчас они дороже золота, с тебя четыре штуки.

— Восемь попаданий из восьми по движущимся целям? Так не бывает!

— Звук выстрелов тихий, они не понимали, что их убивает. И, честно говоря, было шесть раненых, пришлось добивать.

— Долго я был в отключке?

— Пару минут. Серьезно тебя приложило. Лежи, не вставай. Я посмотрю, как у купцов дела. Ситуация на реке серьезно изменилась. Разбойники никак не могли ворваться на ладью. Первая линия защиты орудовала копьями, а вторая стреляла из луков.

— Женя, у них, пока, ничья. Ждем. Голова не кружится, в глазах не двоится?

— Нет.

— Пальцев сколько?

— Три.

— Я серьезно, — нахмурился Олег.

— Извините, доктор, один.

— Хороший был коньяк. Неудачно получилось.

— Коньяк не причем. Видел у него какой ошейник? — обиделся Женя.

— Видел. Дорогая вещь. Ты лежи, я пойду трофеи собирать.

— Поглядывай не реку, мародер.

— Больной, с Вас четыре патрона.

— У тебя забудешь! Минут через десять Олег принес трофеи.

— Ты с ума сошел, я не донесу. Луки зачем? Это кольчуга? Да я её пальцем проткну. Одежда с насекомыми, положи подальше, — возмущался Женя.

— Тут недалеко десяток лошадей с телегами. На себе ничего везти не нужно будет. Охрану я «убрал».

— Я переодеваться не буду. Насекомых не выношу.

— Ты хочешь купцов напугать. Двое в черном, один в голубом. Джинсовый костюм Коробова еще так-сяк, но нашу одежду здесь не поймут. У Владимира Александровича есть тазик, прожарим на костре, насекомые сдохнут.