Владимир Голубев - Никита Добрынич

Никита приказал своим войскам, находящимся в оцеплении, в лесу, вокруг долины, занавесить мокрой тонкой тряпкой лицо, чтобы дышать и смотреть сквозь ткань. Множество «пчеловодов» страдало только от воздействия жутких «гуделок», несмотря на заткнутые мхом уши. Ослепленные половцы стали рассыпаться по сторонам дороги, пытаясь найти пути отступления или прорыва. Только добравшись до леса, кочевники поняли, что оказались в ловушке.

Прискакал гонец и сообщил Изяславу, что враг перешел в наступление, его тяжелая кавалерия разбила лучший его полк, дружинники бегут и сдаются в плен. «Хитрецу Удатному было достаточно одного урока. Пора посылать посольство — договариваться», — подумал князь, и совершил очередную ошибку. Дым над долиной рассеялся и Изяслав увидел, что кавалерия Карачева заняла всю дорогу, проходившую по долине. Он узнал, известные ему, цвета карачевского знамени, и подумал, что со стороны Чернигова войско возглавляет «князь» Никита, а с тыла атакует Коробов, известный своей мягкотелостью и непонятной добротой. Изяслав послал посольство к Коробову, а оно попало в ставку Никиты.

Идея выпороть послов пришла Никите в голову спонтанно. Те прибыли гордые и важные. Начали требовать свободного прохода домой. Голос старшего боярина напомнил Никите черниговского воеводу, который приказал его сечь розгами. Что-то щелкнуло в голове Никиты. Послов пороли быстро, но качественно.

— Не выживут, — хмыкнул Никитин воевода.

— Главное, чтобы дотянули до князя, и передали мой ответ.

— Толмач передаст, его не били.

— Толмач-то боярам, зачем понадобился? — удивился Никита.

— Положено.

Изяслав, молча, выслушал предложение Никиты. Сдаваться на милость победителя было страшно. Его милость он видел перед собой.

«Из посольства никто не выживет», — подумал князь, — «а если нас так же будут пороть? Попробуем прорваться».

Неразбериха в управлении войсками, разделенными на две части, привела к оглушительному успеху. Счастливчик не знал о посольстве, не подозревал ни об «успехах» переговоров, ни о принятом князем Изяславом решении. Он убедился, что половцы бегут, и отправил в атаку тяжелую конницу. Пора было завершить разгром, бежать дружинникам князя было только в лес, бросая лошадей и доспехи, долина была занята, войска Изяслава окружены. Громадные воины, в тяжелой броне, на огромных конях были вдвое тяжелей обычного всадника. И всадник, и конь были защищены железом. Они легко спихивали дружинников князя Изяслава на обочину дороги, топтали упавших, убивали неосторожных.

Изяслав ужаснулся. Ни чести, ни совести, ни стыда, ни доблести. Чернь пошла в атаку, не дожидаясь ответа князя. У Изяслава еще было время, его войско заняло на дороге верст пять. Пока доберутся до его ставки, он сможет уйти вместе со своей дружиной …, или тем, что от нее останется.

Никита еле-еле расслышал сигнал трубы к атаке. Он не обратил бы внимания на этот звук, но воевода спросил.

— Поможем Счастливчику?

— Это что, сигнал к атаке? Прикажи поставить телеги поперек дороги в десять рядов. Выход в долину нужно блокировать. Надо успеть! Собери стрелков из лука, стрелять без остановки, стрел не жалеть, выбивать всех на дороге, на поле не трогать, там все дружинники быстро останутся без лошадей, — заторопился Никита.

— Я возьму пару сотен арбалетчиков из резерва? Скоро князь пойдет на прорыв.

— И?

— Кони у них, обычно, хорошие. Лучники коней перебьют. А арбалетчики дружинников посшибают.

— Умница. Так держать, возьму тебя в интенданты! Воевода поморщился от такой похвалы. Ему не хотелось в интенданты. Он любил добычу, восторг и ужас боя, страх и кровь поверженного врага, огонь горящего города и крики женщин. Последнего удовольствия сегодня не будет, но будет через два дня. Беззащитное княжество еще предстоит разграбить.

Запас времени для спасения растаял слишком быстро. Изяслав увидел, что его войско начало разбегаться в лес, освобождая дорогу противнику, еще немного и ему ударят в спину. По спине и по лбу потекли холодные струйки пота. «Рюриковичи не трусят», — взбодрил себя князь, будучи, только на одну тридцать вторую, Рюриковичем.

Князь не смог прорвать заслон. Карачевцы уложили у входа в долину не одну сотню лошадей и воинов. Трупы лежали так, что невозможно было проехать. Обочины были завалены телами убитых чуть меньше, но путь в обход, через поле, оставлял дружинников безлошадными, а уже доносился лай собак, от карачевских охотников на людей не уйдешь. Наконец, две сотни спешившихся дружинников, смогли прорвать заслон, они вырвались из ловушки, но за это время непрерывный обстрел карачевских лучников редко кого пощадил. Сотня черниговских рыцарей догнала их недалеко от холма, где они могли бы построить оборону. Князь приказал своей «пехоте» сражаться до конца, сам со своей личной сотней бросился в бегство. Великолепный княжеский конь подписал Изяславу смертный приговор, как и многим другим из его свиты. Крупные боевые лошади стоили целое состояние. Арбалетчик, заваливший князя, долго горевал, что не смог удержать коня, тот достался новобранцу, ловко владеющему арканом. Сумасшедшая удача ожидала арбалетчика. Когда он явился сдавать добычу, меч Изяслава оценили в четверть годового дохода княжества, именно столько тот в своё время заплатил кузнецам-мечедельцам из мастерской «ULFberht», что находилась в среднем течении Рейна. Изяслав взял пример с Романа Галицкого, заказавшего свой меч в той же мастерской, и заплатившего за него такую же цену! Обычно, меч дружинника стоил двадцать золотых гривен, арбалетчик рассчитывал получить свою законную пятую часть (две пятых уходило в общий котел, ещё две забирал князь). А тут золота и серебра из всей доли князя не хватило, чтобы выплатить арбалетчику за один меч. Никита попросил ратника взять свою долю натурой: большим земельным наделом и двумя тысячами трофейных половецких лошадей. Арбалетчик попросил выдать часть доли серебром, ему предстояло поить весь свой полк. Через неделю ратник остался без единой лошади, к пьянке присоединилась вся армия.

Пожалевшая Олега, Ждана на следующий день сама пришла в кремль. Рано утром она отправилась к подруге, перепутала дорогу, чудом миновала стражу у ворот кремля. Нашла комнату Олега.

Неужели, это то чудо, о котором говорят замужние женщины. Привирают, понятно. Нет. Наглым образом врут. Зачем? Горькое разочарование охватило Ждану. Что случилось? Она его не любит, или он её? Может это из-за греха?

Олег понимал, что секс с Жданой глупость. Ни ему, ни ей не понравится. Ничего не даст. Испортит отношения. Опозорит девушку. Головой понимал, а сердцем…, да и объяснить влюблённой девушке такие тонкости невозможно. Пошло. Она их примет за обман. Олег помнил, как плохо у них получалось с Любой первые три раза. Но с Жданой. Полное фиаско! Нет у Олега времени разубедить Ждану. Нет шансов у него шансов исправить испорченный праздник. Нет никакой возможности …