Александр Матюхин - Облаченные в тени

И хотя я никак не отреагировал на его вопрос, Антон Потемкин продолжил:

— Мы оба погибли двенадцать лет назад при взрыве на Пушкинской площади. Помните, народовольцы совершили неудачное покушение на императора? Мы находились рядом с минимизом, когда грянул взрыв. Моя жена очень хотела посмотреть на Андрея Второго, а вышло так, что это он смотрел на ее останки, раскиданные по мостовой. А дальше мы узнали, что после смерти тоже возможна жизнь. Знаете, уважаемый Феофан Анастасьевич, я бы мог описать вам подробно, кого наблюдал через мгновение после своей смерти и с кем разговаривал, но вы просто не поймете. Человеческий мозг, пока он не освободился от связывающей его оболочки просто не сможет воспринять мои слова. Наверное, более проще будет сказать, что я видел свет. Обычный белый свет, яркий, от такого слепнут. И этот свет разговаривал со мной. Он предлагал мне вечную жизнь скитальца. Эдакого помощника самой Смерти. Ведь Смерть — понятие созданное людьми — это не что-то материальное, а просто определенный участок времени каждого человека, на котором обрывается его жизнь. Голос предложил мне выбор. Или я умру навсегда, растворюсь в пространстве и в миллиардах подобных себе, потеряю личность и исчезну из этого мира навечно, или стану призраком. Я уточню, Феофан Анастасьевич, что он подразумевал под словом призрак, ибо вы, скорее всего, заблуждаетесь по этому поводу…

Тогда я и вспомнил, что рассказывал мне Бочкин в библиотеке и поспешил высказать догадки разговаривающему со мной призраку.

Антон Потемкин согласно закивал:

— Догадки Тараса Петровича были совершенно верны. Мы, призраки, днем вынуждены вести бесплотное существование в пространстве, летать по Земле и забирать души тех, чей отрезок времени уже завершился. А по вечерам, едва только зайдет солнце, мы вновь обретаем плоть и свои старые воспоминания, оказываемся на том самом месте, где погибли и целую ночь ведем обычную, человеческую жизнь. Вы никогда не замечали, Феофан Анастасьевич, как много народу появляется на улицах с заходом солнца?

Я вынужден был сознаться, что редко выхожу на улицу по ночам. Надобности не было.

— Однако Тарас Петрович опирался в своих суждениях на рассказы гадалок и магов Петербурга, а те, в большинстве своем, либо прохвосты либо шарлатаны. Главную суть Бочкин ухватил, но вникнуть в подробности не удосужился. Я скажу вам, в чем главное отличие тех призраков о которых рассказывал Бочкин и нас. Мы никогда не убиваем человека. Мы приходим только в тот момент, когда его жизнь на Земле заканчивается, и просто обрываем те сгнившие ниточки, которые уже не в силах держать его тело. Вполне возможно, что именно нас именуют Смертью.

— И что же получается? Время Бочкина, время еще тринадцати несчастных людей ушло в одно и тоже мгновение? — спросил я, разозлившись.

Антон Потемкин покачал головой:

— Так было до того момента, как в Петербурге появился Антоний Тупин. Именно по этому мы и решили связаться с вами. Вы должны остановить его, ибо начнется хаос!

— Что происходит?

— Наступают страшные времена! — неожиданно сказала Анастасия. Голос у нее был настолько чистым и приятным, что я не поверил, что он может вырываться из ее уст. Тем не менее, это говорила именно она, — люди теперь умирают не тогда, когда приходит их время, а когда этого пожелают…

— Кто? Кто пожелает? Антоний Тупин?!

— И он в том числе, — сказала Анастасия. — Антоний один из немногих, кому открыты двери в мир мертвых. Но пока только он решился совершить невозможное.

— Он научился управлять призраками!

Анастасия кивнула.

— Антоний Тупин прибегнул к древней магии взывания к жизни мертвых! Он знает о нас многое. При желании, он может растворить любого из нас в вечности!

— Как это возможно?

— Понимаете… — замялся Антон, — мы мертвые люди, это верно… но мы все еще хотим жить. Пусть это получается у нас урывками, только по ночам и только в отведенном пространстве, но это настоящая жизнь! И никто из нас не хочет расставаться с ней.

Когда мы с Анастасией погибли, нашу дочь взял на воспитание Институт Благородных Девиц. Сейчас Виоле семнадцать. Видели бы вы, до чего она прекрасна. Истинный ангел! Она взяла от своих родителей самое лучшее. Благодаря нашему существованию, мы с Анастасией имеем возможность наблюдать за дочерью. Пусть не всегда, пусть через занавески на окнах или издалека, в парке, когда она прогуливается с подругами. Но мы видим то, что осталось в этом мире после нас и мы счастливы, потому что у нас есть будущее! Если вы спросите, хотим ли мы расстаться со своей дочерью, то мы ответим — нет. Поэтому нам приходиться идти на поводу у проклятого северного колдуна!

Антон Потемкин замолчал и я понял вдруг, что вокруг наступила такая тишина, что стало слышно, как где-то недалеко трещит сверчок.

Множество людей столпилось вокруг скамейки, смотрели на меня и молчали.

Там были и глубокие старики с пышными седыми бакенбардами и подкрученными усами, и совсем младенцы, год-два от роду. Женщины, подростки, мужчины девушки… В глазах рябило от разнообразия людей, которые чего-то ждали от меня…

Все они были призраками, которые, с наступлением сумерек, обрели плоть…

Я вглядывался в их лица, и в горле у меня пересохло. Мне пришлось откашляться, прежде чем продолжить разговор:

— А что же с министрами и чиновниками императора? — спросил я.

И люди вокруг расступились, превратившись в обычный поток гуляющих. Словно и не было ничего и никого. Только Антон и Анастасия Потемкины по-прежнему сидели на лавочке около.

— К сожалению, Феофан Анастасьевич, здесь мы не в силах вам ничем помочь, — развел руками Антон, — людей Антоний Тупин похитил и похоронил сам. Нашей задачей было только умертвить их. Антоний вызвал шестерых из нас в свою тайную резиденцию, что находиться за Петербургом. В небольшой комнате теснились тринадцать несчастных, в изорванных одеждах, избитые и грязные, нам ничего не надо было делать. Мы возникли прямо в центре комнаты, напугали их всех до безумия и задушили тех, кто не умер сам. Я был среди призванных Антонием призраков, и мне показалось, что люди и так были напуганы до предела. Двое или трое, при виде нас, упали на пол замертво. Видимо, Антоний и здесь подготовил почву. Он очень хитрый человек и рассчитывает свои действия на много ходов вперед.

— Что случилось дальше? — спросил я, невольно подавшись вперед.

— Мы не знаем. Сразу после этого, Антоний отпустил нас. Вечер еще не наступил, а днем нам нет никакого дела до жизни живых людей. Пока мы не обращаемся в материальные оболочки, наш разум свободен от мыслей и размышлений. Все на уровне инстинктов… Только вечером, собравшись вместе здесь, в парке, мы пришли к выводу, что Антоний Тупин опасен для общества. Его надо уничтожить, пока он не принес на землю хаос и разрушение.