Андрей Варнавский - Безумный мир. Случайное правосудие

— Ну да, ну да. Прости, не так выразился. Так вот, значит, почему ты бросил спорт…

— Нет! — резко возразил Дженс. Потом добавил задумчиво и тише: — А может, и поэтому тоже…

— Значит, в спорте тебя интересовал только результат? Не сам процесс, не тренировки, а победа?

— Не только победа. Я любил — и плавать, и скакать на лошадях, и фехтовать… Мне это доставляло удовольствие.

— Так почему же ты бросил? Если это доставляло удовольствие?

— Удовольствие можно получить множеством других способов. Не напрягаясь. Не тратя время, силы, нервы… Чтобы победить, нужно тренироваться, каждый день тратить по нескольку часов. Надо заставлять себя тренироваться даже тогда, когда уже не хочешь. Через не хочу и не могу. Сколько времени, сил, нервов уходит! А потом тебя не допускают до соревнований, и первое место занимает другой… Гораздо проще сидеть в кресле, читать книги, слушать музыку… Это ведь тоже удовольствие. И без всяких напрягов. Ни силы не тратишь, ни нервов… Занимаешься чем хочешь, встречаешься с женщинами…

— Ну, тут уже требуются некоторые усилия… и время, и нервы. И деньги еще.

Дженс пропустил слова Тома мимо ушей.

— В крайнем случае, можно просто выпить — и обрести хорошее настроение без всяких усилий. Так зачем это все?

— Знаешь, ты описал такую "безнапряжную жизнь", что скучно стало. При такой жизни я б повесился от тоски. В чем смысл-то? Цель?

— А у тебя какая цель? — возмутился Дженс. — Сожрать как можно больше?

— Даже если это и вправду было бы моей целью, — спокойно ответил Том, — она была бы во сто крат лучше твоей.

Дженс не нашелся, что ответить. Помолчал немного и повторил:

— Не хочу я так больше. Тратишь столько времени, сил, добиваешься успеха. У тебя что-то получается, ты поднялся на первую вершину, потом на вторую… Ты становишься известен, о тебе говорят, пишут в газетах, узнают на улице… А потом — бац! — и ты внизу. И те, кто вчера тебя восхвалял, сегодня поливают грязью. И никто уже не помнит твоих успехов, и нет у тебя никакой возможности вернуть утраченное, даже попытаться это сделать… Не, тогда я решил: больше — никаких напрягов. Хватит с меня. Зачем к чему-то стремиться, чего-то достигать? Живи себе спокойно, и нервы целее будут. Так что предупреждаю сразу: на этой работе я жил рвать не буду. Что сумеете заставить — то сделаю, и ни грамма больше. А лучше — увольте меня и найдите другого.

Оба замолчали. Том полез в стол, достал оттуда шоколадку, начал открывать.

— На твой вопрос я ответил. Теперь ты отвечай на мой. Я смотрю, ты так любишь есть, и сладкое тоже… Думаю, это не просто так. Небось, у тебя в детстве произошла еще одна душещипательная история, как с похищением трусов? Шоколадку хулиганы отобрали?

Это было небольшой местью в ответ на упреки Тома.

— Хуже, — грустно ответил Том. — Намного хуже.

— Это как? Расскажи!

Ответить Том не успел — резко распахнулась дверь, и в кабинет ворвалась Эльза — как обычно, быстро, энергично, этаким сметающим все со своего пути вихрем.

— Привет, мальчики. Чего обсуждаем?

— Том рассказывает грустную историю из своей жизни, из-за чего он полюбил сладкое.

— А, понятно. Да, весьма поучительная история.

— Я слушаю, Том, — поторопил Дженс.

Том вздохнул и начал рассказывать.

— Мои родители были помешаны на здоровом образе жизни и правильном питании…

— Для своего сыночка, — уточнила Эльза.

— Ну да… — согласился Том. — Себя они считали уже взрослыми, сформировавшимися, и потому, дескать, им можно уже не соблюдать режим. А вот в юном возрасте любое отклонение от правил может привести к страшным последствиям. Поэтому все, чем меня кормили, было ужасно полезным… и, по большей части, отвратительным на вкус! Всякие там кашки, овощи, диетические супа, прочая лабуда. При этом сами жрали, что хотели, и в любых количествах! — голос Тома едва не сорвался на крик. Дженс видел, как трудно ему вспоминать о том периоде жизни.

— Я уж не говорю про сладкое. От него же зубы портятся! И диабет может начаться! Все, что мне позволялось — это раз в год, на день рождения, немного сладостей. Кусочек шоколадки, одна конфета и пятнадцать грамм мороженого. А сами всегда конфеты коробками закупали! И прятали от меня. Как-то раз мне удалось стащить пару конфет… Так ведь обнаружили, и на два дня в чулане заперли! Без еды и воды.

— Жестоко… — Дженс и правда был потрясен.

— Они любили меня, и хотели мне только хорошего.

— Мда…

— Догадайся, что Том сделал, когда получил первую зарплату?

— Наелся сладкого?

— Наелся — не то слово. Прям из кассы пошел в кондитерскую. И накупил столько всего, сколько вряд ли смог бы унести. На всю зарплату. Но даже и уносить не стал — не выдержал, и начал есть прямо там. Всего, разумеется, не съел. Да что там всего — десятой части. Продавец, поначалу ошалев от такого, быстро опомнился и вызвал врачей. Тома едва спасли. Еще минута — и было бы поздно.

— Мда… — Дженс не знал, что и сказать.

— И вот с тех пор Том жрет все подряд в невероятных количествах, и никак не может наесться.

— А самое главное — зубы в полном порядке! И желудок тоже!

— Том, кстати, с родителями не общается. С тех пор, как стал зарабатывать на жизнь.

— А теперь, раз уж все в сборе, приступим к работе, — предложил Том. — Хватит обсуждать личную жизнь.

Том убрал шоколадку, даже не откусив. Застеснялся чего-то.

— Кстати, насчет работы… — делано равнодушным тоном произнес Дженс. — Мне пришла в голову одна мысль, и я решил ее проверить. От родителей у меня осталась большая библиотека, и я люблю почитать вечерами… Так вот, я покопался в справочниках и нашел кое-что о похищенной реликвии Джидигриз.

— Да? — Том не выразил энтузиазма. — И что же?

— Перчатки Отсутствия — очень древний артефакт. Он был найден при раскопках Древнего Урюпинска. Говорят, что артефакт и правда обладает магической силой. Учитывая то, что сделан он из материала, весьма напоминающего натуральную кожу — почти не отличишь — и при этом за столько лет прекрасно сохранился, мне кажется, в этом что-то есть. Вряд ли бы кожаные перчатки сохранились за столько лет. Во времена Древнего Урюпинска никакой Джидигриз, разумеется, не существовало. Ее придумали не так давно. Перчатки Отсутствия были магическим артефактом, и ничем более. Это уже в наше время, когда основатель Джидигриз решил, что у храма должна быть "святая реликвия" — чтобы все было "по-настоящему" — он раздобыл их. Почему его выбор пал именно на этот артефакт? Я думаю, воры заполучили его раньше, и использовали в своих целях. В каких? Можно лишь предполагать, но если учесть, что изначально артефакт назывался Перчатки Невидимости…

Дженс сделал эффектную паузу. Он ожидал удивления, ошеломления… Но лица обоих коллег оставались совершенно равнодушными.