Андрей Варнавский - Безумный мир. Случайное правосудие

Петр Оленев, начинающий журналист, публикующий свои статьи под псевдонимом Олень, надеющийся обрести такую же скандальную известность, что и его кумир — Иколай Пидасов.

Осматриваясь вокруг и прислушиваясь к словам Эльзы, Пидасов диктовал:

— …возникает вопрос, каким же образом сотрудники УН оказались в "Райском уголке" во время захвата заложников? Версия о том, что они проникли сюда после захвата, выглядит неправдоподобной. Всем известна трусость, леность и тупость сотрудников УН. Ни один из них по своей воле не сунулся бы туда, где им может грозить опасность. Более вероятной кажется версия, что во время нападения преступников уновцы уже находились в "Райском уголке". По личным делам, разумеется. И, замечу, в рабочее время. Вместо того, чтобы исследовать недоразумения и предотвращать их, сотрудники УН развлекались в "Райском уголке". Спрашивается, за что мы платим налоги? Всем известно, что огромные суммы, выделяемые государством — выделяемые, замечу, из наших карманов! — пропадают бесследно. Ничего удивительного, если сотрудники УН развлекаются в подобных заведениях. Хотя, разумеется, это лишь мое предположение. На самом деле все могло обстоять совсем по-другому. Может быть, эти уновцы были с преступниками? А потом, чего-то не поделив — например, уновцев обуяла жадность и им показалась малой их доля в предполагаемом выкупе — они разругались и передрались друг с другом… Также кажется крайне подозрительным то, трое уновцев могли справиться с бандой преступников. Может быть, работницы "Райского уголка" сами оказали сопротивление и побороли преступников, а уновцы присвоили себе лавры победителя? Как бы ни обстояли дела на самом деле, мы об этом уже никогда не узнаем, в очередной раз правда будет скрыта от нас…

Эльза, не вдаваясь в подробности, очень кратко рассказала об освобождении "Райского уголка", делая упор на многочисленность преступников, их опасность, и о том, как беспокоились уновцы за жизнь и здоровье заложников.

— За подробной информацией обращайтесь в отдел связи с общественностью, — закончила Эльза интервью и, расталкивая журналистов, двинулась к выходу. Том и Дженс последовали за ней.

Навстречу им бежал Хряк.

— Чтобы через пятнадцать минут на моем столе был подробный доклад! — яростно прихрюкивая, приказал он.

— Ты чего такой возбужденный, блохастик? — ласково поинтересовалась Эльза. — Тебя оторвали от просмотра порнографических журналов и заставили поработать?

— Не смей обзывать меня блохастиком, дура! — бешено вращая глазами, завопил Хряк.

В этот момент подоспел Вольфган Цетрус, вырвавшийся наконец из окружения.

— Чтобы через полчаса на моем столе лежал подробный доклад!

— Через четыре, — ответила Эльза.

— Через четыре с меня шкуру спустят, если я не буду знать всего, что здесь случилось! Час — максимум!

— Да мы освобождали "Райский уголок" больше часа! Как мы можем описать это, да еще и подробно, за час? Три с половиной, не меньше!

— А мне его когда читать? Я сам выторговал только три с половиной часа! Полтора, больше не дам!

— На три соглашусь. Нам еще до управления доехать надо.

— Мой шофер вас отвезет. Два часа, и ни минутой больше!

— Попробуем уложиться, но ничего не обещаю…

Сторговавшись на двух часах, уновцы наконец покинули "Райский уголок"…

В Управлении Дженс задержался до самого вечера. Письменные отчеты, личные рапорты, объяснительные… Под вечер ему стало казаться, что от писанины он устал больше, чем от схватки с преступниками.

Наконец начальство смилостивилось, отпустив "героев дня" домой. Пригрозив, что завтра придется продолжить объяснения.

Придя домой, Дженс принял ванну, смывая усталость, тревоги и заботы дня. Расслабился — и набрался сил. Отдохнув за чашечкой мате, стал собираться на свидание с Эмили.

Гадать, придет — не придет, не хотелось. Но мысли помимо воли возвращались к этому.

А если она не захочет встречаться? А если не сможет придти? У нее ведь и номера телефона Дженса нет. Как и у Дженса — ее. А если…

Подобные мысли терзали душу, Дженс отгонял их, как мог.

— И чего это я так волнуюсь? — спрашивал себя Дженс. — Что я, первый раз с девушкой встречаюсь? Не первый, далеко не первый… Что в этой Эмили такого особенного?

Дженс вспоминал ее — и начинал волноваться еще сильнее. Так, как не волновался, пожалуй, со школьных времен. Со времен первой любви.

Это был прекрасный вечер.

Они сидели за столиком, смотрели друг другу в глаза, улыбались. Говорили о всяких пустяках, но Дженсу это не казалось скучным. Он был весел и жизнерадостен. Рассказывал о своей жизни, шутил — а она так приятно улыбалась, а иногда и смеялась — таким приятным, звонким смехом. Время пролетело незаметно. Как это ни кажется странный, за весь вечер Дженс ни разу не вспомнил события в "Райском уголке". Эмили заполнила все его мысли.

Сгущались сумерки, кафе закрывалось, и они пошли прогуляться по городу.

Дженс и Эмили шли, взявшись за руки. Вечерний воздух дышал свежестью и прохладой.

И надо же было такому случиться, чтобы навстречу попалась спешащая по своим делам Эльза. Увидев Дженса, женщина остановилась.

— Кто это? — строго спросила Эльза, внимательно и оценивающе оглядывая девушку.

— Моя… знакомая… — ответил Дженс, почему-то смутившись.

— Мда? — Эльза приподняла левую бровь. — Знакомая, значит… ну-ну…

Кинув на Эмили ненавидящий взгляд, пошла дальше, задев Дженса плечом.

— Кто она? — удивилась девушка.

— Моя начальница, — ответил Дженс. Настроение у него слега испортилось, и он не мог понять, почему.

— Странная у тебя начальница. Чего она так на меня вылупилась?

— Не знаю, — честно ответил Дженс. И мысленно добавил: похоже, ты ей не понравилась. Знать бы, чем мне это грозит.

— Скажи ей — если в следующий раз так на меня посмотрит, я ей глаза выцарапаю.

— Обязательно, — заверил Дженс, подумав при этом: я что, самоубийца?

Они пошли дальше, и хорошее настроение быстро вернулось к ним. Был чудный вечер, и ничто не могло испортить его…

Дженс проводил Эмили до дома. Они долго стояли, словно не наговорились за вечер. Потом она вдруг прижалась к Дженсу, и они впервые обнялись. Дженс почувствовал волнующее, молодое тело. Мужское начало живо откликнулось, но он быстро обуздал себя.

А потом был поцелуй — нежный, долгий и страстный…

— Встретимся завтра? — предложил Дженс.

— Завтра не могу. Работа.

— Жаль… — Дженс подумал о том, что даже не знает, кем и где работает Эмили. Об этом она не рассказывала. Да и разве это важно?

— Я позвоню… — пообещала Эмили.

— Хорошо.

Дженс шел домой, испытывая если и знакомые, то давно забытые чувства. И ложась спать, он не мог думать ни о чем другом.