Пётр Курков - Короткий свет луча земного

Петр КУРКОВ

КОРОТКИЙ СВЕТ ЛУЧА ЗЕМНОГО...

Не привез тебе звездных цветов,

извини... Просто нет во Вселенной цветов. Нет цветов во Вселенной, куда ни плыви, Нет цветов среди сотен холодных миров, Так как нет там тепла и любви...

Мокрая листва монотонно шуршала над голоиой, полностью закрывая небо причудливым желто-зеленым узо,- ром. С недовольным шорохом раздвигались перед лицом и сдвигались за спиной кусты, не забыв меня обильно обрызгать. Жидкая ржавая грязь хлюпала под ногами. По мне было все равно. Я и без того был мокрым насквозь. Мокрая штормовка, мокрые штаны, прилипшая к опине рубашка, вода в ботинках... И на душе не лучше - пусто, холодно, темно... "Уходи, - сказала она, - уходи, не звони, не ищи меня. Уходи". Кто никогда не слыхал этих слов, тот может считать себя счастливцем. Они падают на сердце, как топор, отсекающий что-то важное, что-то самое главное. Тем более если понимаешь, что сам во всем виноват. Я ушел. Неделю честно не звонил, не искал. Но потом заметил, что в разговорах с ее подругами на языке постоянно вертится: "Ну как там она?" По дороге из института делаю изрядный крюк, чтобы больше была вероятность случайной встречи. Длинными, тоскливыми вечерами пальцы словно сами тянутся к телефонному диску... И я проявил малодушие, сбежал сюда. Сбежал от себя, от ежечасных искушений, побороть которые оказался бессилен. Шальная ветка царапнула по веку и разочарованно откачнулась в сторону. Расфилософствовавшись, отвлекся от пути и вполне мог остаться без глаза. А впереди еще четыре километра, то есть еще полтора часа продираться мне через дремучий подлесок, коварный скользкий от дождя бурелом, форсировать топкие прогалины. Еще полтора часа... Сократил, называется, путь. По этим дебрям, наверное, век никто не ходил. Романтика романтикой, но ко всем прочим рядостям мне только провалиться в берлогу недоставало... Отодвигаю энтысячную по счету ветку и вижу прогал. Маленькую полянку, зеленый пятачок, зажатый сизыми елями, покрытый лужами, среди которых видны багряные острова перезрелой брусники. А в центре этой поляны стоит Он... Призрак из мира детских полузабытых снов. Вросшая в землю огромная, вровень с елями, автоматная пуля. Космический корабль. Как он попал сюда? Как переместился из моих снов, из несбыточных, бредовых мечтаний - корабль, забы' тый кем-то на Земле и с готовностью открывающий мне люки, чтобы я летел на нем, сражался со злом, помогал добру, открывал чудесные планеты и называл их любимыми именами... Он всегда приходил в мечтах, когда мне было плохо; когда я считал, что никому не нужен; когда был уверен, что меня не ценят. Теперь он пришел наяву... Я сошел с ума? Но если мой бред реален, как жизнь, - значит, он и есть жизнь? И я принимаю ее как есть. Ты называла меня рохлей и нытиком - увидишь, что я смогу сейчас. Ты говорила, что я неспособен принимать решения - я буду решать судьбы Галактики... В капитанской рубке все так, как я видел уже десятки раз. Стоит нажать на этот рычаг - и черный снаряд поднимется с полянки, растворится в низком, свинцовом небе. Движение этого штурвала - и струи послушного огня ударят из дюз, разгоняя корабль в пустом пространстве. Нажатие этих гашеток - и скользнут защитные люки, обнажая жерла смертоносных аннигиляционных орудий. Я сажусь в мягкое кресло командира. Бесшумно бегают огоньки по матовым стенам. - Ожидаю ваших указаний, - почтительным баритоном говорит кибермозг корабля. Указания будут, непременно будут. У моих ног лежат миры. Вы не принимали меня, не понимали, когда я был среди вас. - что же! Просто Земля слишком тесна для меня. Ничтожная планета, ничтожные проблемы, ничтожные чувства! Там, во Вселенной, мириады миров, там гибнут в огне могучие цивилизации, взрываются звезды, создаются галактики... Я напряжен до предела, но в то же время каким-то спокойным внутренним взором иронически поглядываю и на себя старого, сделавшего глобальную проблему из тривиальной несчастной любви, и на себя нынешнего. Смешно будет, если не сумею управлять кораблем. Мои руки ложатся на пульт, и россыпи экранных огоньков с готовностью замедляют бег, словно они миллионы лет ждали именно моего прикосновения. Я задраиваю люк, включаю антирадарпую защиту и медленно, осторожно поднимаю корабль. Земля отпускает его со стоном, от бортов отпадают комки грязи. Корабль встряхивается, как выходящая из воды собака. и легко устремляется ввысь. Меня слегка вдавлипагт в кресло. На экране заднего обзора уходят вниз, растпоряются в туманной дымке ели. Я не знаю, что будет дальше. Я не знаю, что буду делать и куда направлю свой путь, но в одном я уверен твердо: она скоро будет забыта. Совсем, совсем скоро. Ведь теперь со мною будет такое, чего не испытывал никогда... Эта уверенность держалась ровно неделю. Ровно неделю мне не хотелось ее увидеть. Я был счастлив - учился водить корабль, распознавать метеорные потоки и магнитные поля, сквозь светофильтры смотрел на Солнце, раскинувшее по пространству жемчужные крылья короны, ходил по плотным рыжим пескам Марса и любовался его крошечными лунами. Впервые нехорошо мне стало на Ио. Под ногами подрагивала бурая, потрескавшаяся почва - казалось, что агонизирует какое-то исполинское животное. Зловеще мерцало алое вулканическое зарево на горизонте, а над головой нависал мрачный, косматый, в четверть неба, грязно-кофейный диск Юпитера... Я погнал корабль дальше, дальше, сквозь световой барьер, сквозь пространство и время. Я видел, как бесшумно взрывалась голубая звезда, при жизни сиявшая ярче тысячи солнц. Она расширялась жутко, неотвратимо и бесконечно и выбрасывала во все стороны хищные щупальца протуберанцев. Один целился в мой корабль. Мне едва удалось уйти. В системе потухающего красного карлика, древней холодной звезды, я обнаружил нечто искусственное - чудовищного металлического "ежа", сплетение каких-то конструкций величиною в сотню земель. Но когда я, охваченный любопытством, приблизил корабль к этой исполинской машине, оттуда ударили струи испепеляющего излучения. Затем из ее недр вышел звездолет зеркальный конус размером с Эверест... Я от него отбился. Однако, удаляясь от искореженного, покрытого ожогами корабля, я пытался и не мог понять - зачем? Зачем мне навязали бой? Зачем я его принял? Все было... нечеловечески. Были странные планеты. Громадные шары ядовитых газов, в глубинах которых таилась какая-то непонятная жизнь. Покрытые вечным льдом. Покрытые кипящей лавой и светящиеся тусклым кровавым светом. Затянутые отвратительными черными джунглями и болотами. На них не хотелось даже смотреть. Я бродил меж звезд целый год. Целый год, пока не понял то, что должен был понять сразу: как можно найти что-нибудь там, где не растут цветы? Там, где нет улыбок, детского смеха, человеческого тепла? Как можно найти хоть что-нибудь там, где нет любви? И теперь я возвращаюсь. Я возвращаюсь домой. Я посажу обгорелый корабль возле твоего дома. Я выйду из него и поднимусь на твой этаж. И если ты захочешь меня увидеть, я посмотрю тебе в глаза и тихонько скажу: - Не привез тебе звездных цветов. Извини...