Сергей Кутергин - Огонь на поражение (Атомный шантаж)

- Коль увидишь "Сникерс" - ты не ешь его, он ведь с Майклом Джорданом цвета одного,- дурашливо продекламировал Орлов, разрывая обертку.

Баконин рассмеялся во все горло над незатейливой шуткой своего друга. И вместе с этим смехом покидали его усталость и тревоги. Он снова был бодр и готов действовать.

Часть 4, АТОМНЫЙ ШАНТАЖ

1.

Без четверти девять над верфью опять появились вертолеты. Большая часть из них даже не затрудняла себя посадкой. Вертолет зависал в паре метров над землей, из него выпрыгивали люди и сразу же разбегались в разные стороны. А вертолет уносился в сторону Мурманска. Судя по всему, еще до посадки в вертолеты перед каждым высадившимся подразделением была поставлена своя задача. Какие-то группы немедленно покинули верфь и развернулись за ее оградой в боевое охранение. Другие пробежались по всем помещениям, выбирая подходящие для каких-то своих целей. Третьи в это время уже разгружали вертолеты и тащили груз в тот или иной блок.

Орлов с Бакониным никак не могли понять, почему действия этих ребят так четко скоординированы. Но, когда мимо них пробежал квартирьер, направленный на осмотр радиорубки, они сумели разглядеть у него на голове наушники с микрофоном и поняли, что все свежеприбывшие бойцы связаны воедино и управляются из какого-то центра. Что за центр, откуда взялся, - оставалось загадкой. Прибывшие явно были в форме, даже имелись какие-то знаки различия. Только ни милиционеру, ни федералу знаки эти ничего не говорили.

Когда же количество вертолетов над верфью стало уменьшаться, друзья решили выяснить, что происходит. Но к вставшему с крыльца Баконину, не успел он пройти и пары шагов, сразу же подскочил молоденький паренек:

- Вы - капитан Баконин?

- Да, а вы-то кто?

- Генерал просит прощения за то, что нет времени на официальную передачу руководства операцией. Через пять минут просим вас всех быть в зале,- паренек махнул рукой в сторону здания, где еще не так давно лежали тела погибших морпехов,- а после беседы с террористами он с вами поговорит более подробно.

И, выпалив это, курьер моментально затерялся в толпе таких же, как и он муравьев, которые в считанные минуты преобразили спокойную верфь. Уже во второй раз за последнее время... По пути к зданию, куда их пригласил неведомый генерал, троица заметила, как одна из бригад ставит на открытом пространстве большую спутниковую антенну. А другая бригада подсоединяет к ней провода, тянущиеся из здания.

А зайдя внутрь здания и увидев знакомый, как им казалось, зал, они так бы и замерли на пороге, если бы не снующие туда-сюда работники. Их оттеснили в угол, откуда они продолжали смотреть на преображаемый зал. Он уже был с помощью каких-то легких переносных конструкций поделен на небольшие кабинеты. Прямо на их глазах заканчивалось строительство еще одной комнаты, и Баконин, Орлов и Минина с удивлением обнаружили, что внутри такой комнаты уже установлен стол, несколько стульев, а один из работников присоединяет провода к стоящему на столе компьютеру.

Но поудивляться вволю им не удалось. К ним опять подскочил человек, на этот раз средних лет, и спросил:

- Что же вы здесь встали? Вас дожидаются в штабной комнате.

- Просто мы не знаем, где эта штабная комната,- ответил за всех Орлов. - Вот и все.

- Так это просто: вот по этому проходу до конца, там увидите большую отгороженную комнату - она и называется штабной. Вход в нее слева.

- Спасибо,- уже в спину говорившему крикнула Минина. И все трое двинулись по узкому проходу между строящихся кабинетов в указанном направлении.

В штабной комнате уже сидели на выстроенных в ряд стульях морские пехотинцы. И ровно три стула стояло пустыми. Как только вошедшие сели, в комнате появилось еще пять человек. Старший из них по возрасту и, судя по всему, по званию, встал перед собравшимися и, оглядев их, заговорил:

- Здравствуйте. Я генерал Гриценко, руководитель института по борьбе с терроризмом. Все прибывшие за последние полчаса люди сотрудники моего института. Я не могу сейчас подробно ответить на все вопросы, которые у вас должны были возникнуть, потому что у нас каждая минута на счету. До переговоров с террористами осталось,- генерал взлянул на часы,- сорок восемь минут. За это время нам необходимо получить как можно больше информации о людях, с которыми нам предстоит иметь дело. Поэтому мы сейчас вас всех разведем по разным кабинетам и опросим на тему событий этой ночи.

- А после переговоров с террористами мы опять соберем вас всех здесь и тогда уж ответим на любые вопросы. Пока же я сообщу вам две основные на мой взгляд новости: во-первых, никто из вас не покинет верфь до окончания операции, необходимо любой ценой избежать утечки информации, а во-вторых - Баконин, Орлов и Кульный продолжат свою работу в оперативном штабе.

- Всё, время дорого!

И, как только прозвучала эта фраза, комната стала наполняться людьми Гриценко. Без шума и суеты каждый подходил к конкретному человеку и уводил за собой в один из построенных кабинетов. Даже Минину забрали, хоть она и говорила, что ничего не знает. Впрочем, она и освободилась первой, ответив на ряд чисто медицинских вопросов о состоянии здоровья морских пехотинцев, оставшихся на базе. А вот Саундов, как самый знающий из всех, даже пропустил обещанную встречу с ответами на вопросы. После того, как он рассказал всё, что знал, его попросили пройтись по базе и рассказать всё еще раз с показом на месте.

Схема опроса (слова "допрос" техники Гриценко старались избегать, чтоб не казалось, что они в чем-то подозревают тех, кто был на верфи до них) была построена таким образом, что в первую очередь устанавливались сведенья о захвативших подводную лодку и их главаре. Полученные ответы с помощью компьютеров, связанных вместе локальной сетью, переправлялись из различных кабинетов психологам. А те пытались увязать вместе обрывки информации и составить для Гриценко оптимальный план разговора.

Остальные же техники тоже не сидели без дела, каждый был загружен работой выше головы - кто налаживал связь, кто монтировал комнаты отдыха для всего института, из психологов приказом Гриценко была выделена специальная подгруппа, которая обрабатывала результаты опросов с целью создания оптимальной программы психологической реабилитации для морских пехотинцев. Никто не оставался без дела ни на минуту.

И так же энергично работали две оставленные в Мурманске бригады аналитиков: одна корпела над материалами по делу о похищении посла, а другая пыталась очертить круг лиц, знавших о том, что подлодка будет готова к эксплуатации на две недели раньше срока. Это был стиль института, стиль, воспитанный Гриценко в людях годами совместной работы. Общий для всего института лозунг можно было сформулировать в три слова: быстро, слаженно, безошибочно.