Александр Лаптев - Тайна женской души

И я не собираюсь отправляться ни на какое лечение. Все эти мягкие формы отречения мне хорошо известны. Через полгода у меня не будет ни машины, ни дома, ни счета в собственном банке. Я на это не согласен! Проговорив это, я поднялся. Гости мои тоже поднялись. Они, кажется, не ожидали столь активного сопротивления. - Господин директор, подумайте, прежде чем делать столь категоричные выводы! - проговорил управляющий. - Мы предлагаем вам компромиссный вариант. Соглашайтесь. Поверьте, у нас имеется способ узнать правду, но в таком случае вас ожидают неприятности, большие неприятности! Мы не хотим этого. Мы желали бы разрешить конфликт максимально тихо и безболезненно. Вам известны соответствующие статьи уголовного кодекса, господин директор? - Он наклонился ко мне, и лицо его исказила довольно подлая ухмылка. - Господин управляющий, прошу вас не забываться! - повысил я голос. - Я пока ещё директор здесь, и вы обязаны соблюдать приличия! Боюсь, что нам трудно будет с вами работать в будущем, -добавил уже тише. - Если это будущее у вас будет, - нагло ответил тот и, повернувшись к социологу, который до сих пор не вымолвил ни слова, выразительно кивнул. Социолог немедленно поднялся и пошел к двери. Я с растущей тревогой наблюдал за ним. Он дошел до двери и выглянул наружу. - Куда это он? - спросил я внешне равнодушно. Управляющий резанул меня насмешливым взглядом. - Минутку терпения, господин директор. Сейчас к нам присоединится ваша супруга, и тогда всё разрешится. - Как! - воскликнул я. - Вы хотите привезти сюда мою жену? - Спокойно, не надо так волноваться. Ваша жена уже давно здесь, всё это время она сидела в приемной. - Но зачем впутывать её в это дело? Причем здесь моя жена? Кто вам дал право? - А чего вы так волнуетесь? Если вы - это вы, то вам абсолютно нечего бояться! Это лишь пустая формальность, и всё быстро выяснится. Ведь вы же настаиваете на своей невиновности, и вот вам прекрасная возможность доказать ее. Я, право, не понимаю причин подобного волнения. Он явно издевался. В тот момент он походил на шахматиста, сделавшего неожиданный и очень удачный ход. Кажется, он в самом деле не сомневался в моей виновности; и он знал, что единственный, кто может с максимальной достоверностью заметить подмену сознания в человеке, это его супруг. Не мать, и не отец, и не дети, и даже не домашние животные, на которых одно время очень надеялись, а именно жена или муж, если только они прожили вместе несколько лет. Почему это так, никто толком не мог объяснить, но факт оставался фактом - девяносто процентов всех состоявшихся до сих пор разоблачений были совершены жёнами подозреваемых. Каким образом женщинам удавалось определить присутствие в теле супруга чуждого сознания, оставалось загадкой, и сами они не могли толком ничего об этом сказать. Это было что-то на уровне рефлексов, когда женщина подходила близко к мужчине, смотрела внимательно в глаза, наблюдала мимику, выражение лица, и через минуту по каким-то почти неуловимым признакам выносила приговор: виновен (или наоборот). За редчайшим исключением оценка её оказывалась верной. (Исключения составляли преднамеренные обвинения супругов в подмене, сделанные в личных корыстных целях - такое также иногда случалось.) И вот мне теперь предстояло выдержать подобную проверку. Зная характер женщины, назначенной мне в спутницы жизни, я готовился к худшему. И вот она вошла - высокая, стройная, надменная, молодая и красивая, холодно взглянула на меня и остановилась возле дверей. На ней был эффектный брючный костюм неуловимого пе- реливчатого цвета. На ногах туфли с высоким каблуком, благодаря которым она оказалась самой высокой среди присутствующих. - Ну что же вы, подойдите ближе, - сразу засуетился возле неё социолог. Чего он так суетился, выиграть, что ли этим хотел?.. Я сделал шаг к ней навстречу и улыбнулся вымученной улыбкой. - Элина, я очень рад тебя видеть. Ты сегодня просто восхитительна! - Если я и врал, то совсем немного. Ни один мускул не дрогнул на её лице. В глазах был всё тот же холод. Она сделала ещё шаг, теперь мы стояли друг против друга на расстоянии вытянутой руки. Улыбка медленно сползла с моего лица, внутри у меня всё сжалось - эта женщина, она меня ненавидит! Взгляд её был слишком красноречив. Но она вдруг повернула голову, очень спокойно или даже лениво, и произнесла предельно короткую фразу: - Это он! - Кто он? - одновременно вскрикнули управляющий и социолог. Женщина с удивлением посмотрела на них. - Мой муж! Габриэль Спенсер. - Вы уверены в этом? - Уверена. Женщина снова посмотрела на меня. Поразительно, но глаза её оставались всё так же холодны. - Дорогой, - произнесла она с непередаваемым выражением, - пожалуйста, не задерживайся сегодня вечером. И помни, что ты обещал подарить мне новую машину. - Конечно, - пробормотал я и, почти не чувствуя своего тела, приблизился к ней и коснулся губами её твердой щеки. - Я никогда не забываю своих обещаний, - произнес я очень серьезно и глядя ей в глаза. Присутствующие в глубоком молчании наблюдали эту сцену. Развернувшись на месте, молодая женщина, не глядя ни на кого, пошла странно подпрыгивающей походкой к двери. И вышла. Некоторое время в кабинете сохранялось молчание, никто не двигался с места, в положениях тел чувствовалась растерянность. Первым пришел в себя я. - Итак, господа, полагаю, что инцидент исчерпан? Господа, все четверо разом затоптались к выходу. Опустив голову и опасаясь смотреть в мою сторону, они спешили покинуть помещение. Одну минуту! - крикнул я, и все как по команде остановились. Подождав, когда они повернутся ко мне, я проговорил не без достоинства: - Надеюсь, данное происшествие не просочится дальше этих стен? Это, между прочим, и в ваших интересах тоже! Со своей стороны я беру назад всё мною сказанное относительно дальнейших перспектив нашей совместной работы. Я понимаю: мы все здесь немного погорячились, но это не помешает нам продолжать трудиться так же плодотворно, как это и было все эти годы! После такого вердикта я не сомневался, что вопрос действительно исчерпан. Все формальности соблюдены, и я, как руководитель, остался на высоте положения и даже проявил благородство, как известно, свойственное лишь действительно сильным личностям. Четверо человек покинули кабинет в том же порядке, в каком и появились. Сначала вышел управляющий банком, за ним выдавился через дверь шеф службы безопасности, потом - желчный социолог, ну а уж за ним - мистер Виртс, мой личный детектив, так неудачно проколовшийся себя сегодня утром. От услуг последнего я решил отказаться несмотря на данное мной обещание. В отношении остальных следовало подумать и не делать пока что резких движений - времени у меня теперь было предостаточно - молодая надменная женщина, назначенная мне в жены, вручила в мои руки карт-бланш, и это был самый приятный сюрприз, который преподнесла мне судьба за последние годы. Выглянув в приемную, я отменил на сегодня все запланированные встречи, и также попросил никого больше ко мне не пускать. Потом замкнул дверь на ключ и, вытащив из сейфа початую бутылку дорогого французского коньяка, налил грамм пятьдесят прямо в чашку с остатками кофе. Нервы мои были слишком возбуждены и требовали успокоения. Было уже часов двенадцать, и через широкое окно в комнату светило яркое солнце, лучи его окрашивали предметы в теплые золотистые тона, и мне было тепло и хорошо - с каждой секундой все теплей и всё лучше, - добрый французский коньяк делал свое доброе дело.Читать дальше