Филип Дик - «Если», 1993 № 01

Мне не было смысла лгать.

— Да. Но зачем тебе это надо?

— Для начала — просто побеседовать. Никто не видел, как ты вошел в здание?

— Нет.

— Еще лучше, чем я ожидал. Я был уверен, что мне придется применить аксионный фидер… Если пройти до конца по этой контрольной галерее, мы окажемся в моем кабинете. Пойдем?

— Я тебе не верю.

— Это понятно. Но у тебя нет выбора. Так что следуй за мной.

С этими словами Ханасу повернулся и пошел по коридору. Мне ничего не оставалось, как двинуться за ним. Когда он поднялся по ступенькам и взялся за ручку двери, я схватил его за плечо.

— Что там?

— Мой кабинет. Я уже говорил…

— Там кто-нибудь есть?

— Никто не имеет права заходить сюда без моего разрешения. Но я посмотрю…

— Лучше это сделаю я.

Я чувствовал себя ящерицей, одним глазом удерживая его в поле зрения, а другим осматривая комнату. Узкое, темное окно, полки с книгами, большой стол, шкаф с картотекой, несколько стульев. Я указал ему на стул, водрузив его посреди кабинета — в столе, в панелях могли быть скрытые кнопки сигнализации. Он покорно уселся, сложив руки на груди. Я плюхнулся на стул за столом, закинул ноги на стол.

— Ты действительно хочешь мне помочь? — скептически спросил я.

— Да.

— Ты можешь показать для начала, как снять эту штуку с моей шеи.

— Конечно. Ключ в правом ящике стола.

Немного повозившись, я наконец расстегнул ошейник и швырнул его в угол.

— Прекрасно. — Я повертел головой. — Хороший кабинет. Ты заведуешь этой школой?

— Да. Я Старший Наставник. Это моя почетная ссылка. Убить меня они не осмелились.

— Не имею ни малейшего понятия, о чем ты говоришь.

— Разумеется. Планетой правит Комитет Десяти. Многие годы я был его членом. Говорят, я неплохой организатор. Именно я спланировал операцию по захвату Клианда. Операция провалилась — благодаря твоему вмешательству, но я к тому времени уже набрал вес в Комитете. Именно тогда я попытался изменить нашу программу, но… все сорвалось. С тех пор я руковожу этой школой. Я не могу уйти отсюда и не могу изменить ни единого слова ни в одном из школьных курсов. Это надежная тюрьма.

Честное слово, меня это заинтриговало.

— А какие изменения ты хотел внести?

— Я стал сомневаться в правильности наших стратегических целей. Я имел дело с другими культурами — прогнившими, как утверждали отечественные теоретики — и у меня возникло много вопросов касательно нашей…

Дверь открылась, и ученик втолкнул тележку на колесиках.

— Я привез ваш ужин, Наставник, — сказал он, а затем увидел меня. На его лице не отразилось никаких эмоций. — Это сбежавший пленник.

Только усталость удержала меня на месте. Мне пришлось немало пережить за день, и мозг — как и тело — уже не реагировал с нужной скоростью.

— Ты прав, Иору, — сказал Ханасу. — Заходи. Ты проследишь за пленником, пока я обращусь за помощью.

Когда я услышал эти слова, то подскочил, как ужаленный, готовясь прикончить их обоих. Но Ханасу зашел Иору за спину и бесшумно закрыл дверь. Взяв с полки черную металлическую коробочку, он коснулся затылка ученика. Мальчуган застыл с широко раскрытыми глазами.

— Опасность миновала, — сказал Ханасу. — Я сотру в его памяти воспоминания о последних минутах. Вот и все.

К горлу у меня подкатил комок. Я почувствовал отвращение и страх. Да-да, именно страх.

— Что это за штука у тебя в руке?

— Аксионный фидер. Ты не раз его видел, но, конечно, ничего не помнишь. Этот прибор может стирать воспоминания и заменять их другими. А теперь выйди на минутку в коридор, чтобы ученик мог спокойно уйти.

Был ли у меня выбор? Я не знал. Возможно, усталость взяла верх. Я не стал спорить. Я просто подчинился. Хотя оставил дверь приоткрытой, чтобы иметь возможность наблюдать за происходящим в комнате. Ханасу что-то покрутил в аксионном фидере и снова приложил его к затылку мальчишки. Ничего не произошло. Затем Ханасу открыл дверь и сел на свое место. Через несколько секунд ученик зашевелился и взялся за тележку…

— Я привез ваш ужин, Наставник, — сказал он.

— Оставь его здесь и больше сегодня не приходи. Я хочу поработать.

— Слушаюсь, Наставник. — Повернувшись, ученик вышел, и я вернулся в комнату.

— Это приспособление… то самое? — спросил я.

- Да.

— Это наиболее ужасная и отвратительная вещь во всей галактике.

— Это всего лишь машина, — ровным голосом ответил Ханасу, кладя аксионный фидер обратно на полку. — Я не хочу есть, а ты, должно быть, голоден после стольких испытаний. Угощайся.

Действительно, я и думать забыл о голоде, но когда Ханасу напомнил мне о еде, почувствовал, что могу съесть кита. В сыром виде. Я снял крышку с тарелки, и от вида пищи у меня потекли слюнки. Это была все та же безвкусная рыба, которой меня кормили на звездолете, но в тот момент она показалась мне изысканным деликатесом. Я засовывал себе в рот огромные куски, жевал и слушал Ханасу.

— Я пытаюсь понять, по какой причине ты считаешь эту машину отвратительной. Может, ты имел в виду цель, для которой она используется? — Я кивнул с набитым ртом. — Тогда причина мне понятна. За годы, проведенные в ссылке, я пришел к мысли, что большинство людей на этой планете глупы и лишены воображения. Ум и воображение являются препятствием для выживания в таком суровом мире, как наш. В результате направленного отбора и воспитания мы уничтожили эти качества. Это означает, что я — исключение, мутант. Я понял: мы не высшая раса, мы просто не похожи на других. А наш союз с монстрами в войне против собственного рода — величайшее преступление.

— Ты прав, — сказал я, с сожалением проглотив последний кусок. Я бы не отказался еще от одной порции. Но Ханасу, казалось, не слышал меня. Он продолжал:

— Осознав это, я попытался изменить наши цели/что оказалось невозможным. Хотя я и руковожу этой школой, я не могу изменить ни одного слова в учебных программах.

— Я могу изменить все, — сказал я.

— Конечно, — сказал он, повернувшись ко мне. Затем его лицо дрогнуло, и уголки губ слегка приподнялись. Он слабо улыбался, но все же это была улыбка! — А зачем же еще я хотел, чтобы ты пришел сюда? Ты можешь сделать то, о чем я мечтаю. Спасти людей этой холодной планеты от самих себя.

— Достаточно короткого сообщения. Стоит только передать координаты этой планеты…

— А затем появятся солдаты вашей Лиги и уничтожат нас.

— Ничего подобного! Ни один волосок не упадет с ваших дурных голов.

— Это издевательство, и это мне не нравится. Перестань смеяться надо мной. — Мне даже показалось, что в его голосе прозвучало раздражение.

— Это чистая правда. Ты просто не знаешь законов Лиги.

— Я знаю законы человека.

— Ну да, у вас в голове только одно — убить или быть убитым. Мы это, к счастью, уже миновали. Возможно, у нас не самая лучшая система с точки зрения морали, но она, по крайней мере, не приемлет насилия в качестве меры воздействия. Как ты думаешь, почему ваши друзья-монстры добились таких успехов? Мы давненько ни с кем не воевали. Пока не появились серые люди и не постарались перевести стрелки часов на двадцать тысяч лет назад. Государство не должно возводить убийство в ранг политики. Общество, прибегающее к убийству, само становится убийцей.