Лоис Буджолд - Границы бесконечности

— К вам посетитель, лейтенант Форкосиган.

Слегка остекленевшие глаза на традиционно невозмутимом лице санитара выдавали его панику. Он шагнул в сторону, чтобы дать человеку, которого сопровождал, войти в майлзову больничную палату. Майлз заметил, как санитар поспешно ретировался даже раньше, чем дверь с шипением закрылась за визитером.

Вздернутый нос, ясные глаза и открытое мягкое выражение лица вызывали ложное ощущение молодости вошедшего, хотя его темно-русые волосы уже седели на висках. Он был худощав, одет в гражданское и не излучал ауру опасности, вопреки реакции санитара. Собственно, вряд ли у него вообще была хоть какая-то аура. Давняя работа в качестве тайного агента оставила Саймону Иллиану, главе Имперской Службы Безопасности Барраяра, привычку быть незаметным.

— Привет, босс, — сказал Майлз.

— Выглядишь чертовски плохо, — в тон ему ответил Иллиан. — Не трудись отдавать честь.

Майлз фыркнул, оказалось больно. Вообще, казалось, что болит все, кроме его рук, забинтованных и зафиксированных от лопаток до кончиков пальцев — они еще не отошли после медицинского парализатора. Еще раз попробовал поудобней устроить свое облаченное в больничную пижаму тело — бесполезно.

— Как прошла операция? — спросил Иллиан.

— Примерно, как я и представлял, судя по тому, что было с ногами. Самой уродской частью было вскрытие правой руки и кисти, чтобы достать осколки костей. Утомительно. С левой прошло гораздо быстрее, кусочки были больше. Придется некоторое время поваляться здесь, посмотреть, приживутся ли транспланты костного мозга в синтетической оболочке. Какое-то время у меня будет малокровие.

— Надеюсь, у тебя не войдет в привычку возвращаться с каждого задания на носилках?

— Ну, это был только второй раз. Кроме того, когда-нибудь у меня закончатся незамененные кости. А годам к тридцати я стану полностью пластиковым.

Майлз стал мрачно обдумывать эту возможность. Если от него останется меньше половины, можно ли будет с юридической точки зрения считать его мертвым? Войдет ли он когда-нибудь на протезную фабрику с возгласом «Мама!»?… Или он чувствует себя слегка пустотелым исключительно благодаря анестезии?

— Теперь о твоем задании, — твердо сказал Иллиан.

Ага. Таки этот визит не был просто выражением сочувствия, если Иллиан его вообще когда-нибудь испытывал. Иногда это казалось сомнительным.

— У вас есть мои отчеты… — осторожно начал Майлз.

— Твои отчеты, как обычно, — шедевры по части недосказанности и сбивания с толку. — сказал Иллиан. Судя по тону, это ничуть его не беспокоило.

— Ну… Кто угодно может прочитать их. Мало ли.

— Ну, не совсем «кто угодно» — сказал Иллиан. — Но это так.

— Тогда в чем проблема?

— Деньги. Точнее, отчетность по определенным суммам.

Может, дело было в лекарствах, которыми его напичкали, но Майлз не видел в этом никакого смысла. — Вам не нравится моя работа? — спросил он довольно жалобно.

— За исключением твоих ранений, результаты последнего задания в высшей степени удовлетворительны, — начал Иллиан.

— Ей-богу, лучше бы им таковыми и быть, — мрачно пробормотал Майлз.

— Ну а твои недавние… э-э… приключения на Земле, перед тем, все еще полностью засекречены. Это мы обсудим позже.

— Сначала я должен доложиться парочке вышестоящих начальников, — быстро вставил Майлз.

— Это я понимаю. Нет. Речь идет об издержках во время дагульского дела и раньше.

— Издержки? — недоуменно пробормотал Майлз.

Иллиан некоторое время задумчиво его разглядывал.

— Я считаю, что средства, затрачиваемые императором на поддержание твоих отношений со Свободными Дендарийскими Наемниками, окупаются исключительно соображениями внутренней безопасности. Если бы ты постоянно торчал, скажем, в Главном штабе, здесь, в столице, то был бы просто чертовой мишенью для заговоров. Не только для искателей славы и карьеристов, а для любого, кто захочет через тебя задеть твоего отца. Как сейчас.

Майлз сощурился, как будто более четкое зрение могло повлиять на четкость мышления.

— А?

— Если вкратце, кое-какие личности в Имперском Казначействе разбирают под микроскопом твои доклады о тайных операциях твоего наемнического флота. Они хотели бы знать в деталях, куда подевались определенные крупные объемы наличных. Некоторые из твоих счетов по замене оборудования были просто шокирующими. И не один раз. Даже с моей точки зрения. Им очень хочется доказать существование работающей схемы присваивания денег. Если ты предстанешь перед трибуналом по обвинению в набивании карманов за императорский счет — это поставит в восхитительно неудобное положение и твоего отца, и всю его центристскую коалицию.

— Дело зашло настолько далеко?.. — ахнул пораженный Майлз.

— Еще нет. Я твердо намерен его замять, пока это возможно. Но, чтобы это проделать, мне нужно больше деталей. Не хочется быть настолько слепым, как в некоторых более запутанных случаях с твоим участием — не знаю, как ты, а я все еще помню, как провел из-за тебя месяц в собственной тюрьме… — сердито напомнил Иллиан.

— То была часть заговора против отца, — запротестовал Майлз.

— Так же как это, если я правильно уловил первые признаки. Но они выдвинули вперед графа Форволка из Казначейства, который лоялен до безобразия, в дополнение к тому, что лично император его… э-э… поддерживает. Надавить на него невозможно. Но им манипулировать, боюсь, возможно вполне. Он уже предубежден. Считает себя сторожевым псом. Чем больше он получит отговорок, тем настойчивей станет. С ним нужно обращаться предельно аккуратно, ошибается он, или нет.

— Нет?.. — выдохнул Майлз.

Его озарило, почему Иллиан выбрал именно это время для визита. Дело не в беспокойстве за раненого подчиненного, оказывается. А в том, чтобы задать свои вопросы Майлзу сразу после операции, когда он еще слаб, страдает от боли, одурманен наркотиками, плохо соображает.

— Почему бы не накачать меня фаст-пентой, да и покончить с этим? — огрызнулся Майлз.

— Потому что у меня есть доклад о твоей идиосинкразии на наркотики правды, — спокойно сказал Иллиан. — К сожалению.

— Вы можете выкрутить мне руку.

У Майлза было горько во рту. Выражение лица Иллиана было сухим и беспощадным.

— Я думал об этом. Но потом решил позволить хирургам сделать это за меня.

— Ты можешь иногда быть настоящим сукиным сыном, Саймон, знаешь?

— Да.

Иллиан сидел недвижимо, непреклонный. Ожидая. Наблюдая.