Говард Лавкрафт - Ловушка

Самое яркое и бесспорное подтверждение тому, что мой воспитанник действительно побывал в чреве волшебного зеркала, я получил два дня спустя после возвращения Роберта в нормальную жизнь. Он сидел тогда у меня в комнате, у камина; и когда он подбросил в затухающий огонь полено, я с удивлением для себя отметил неловкость его движений. В следующую же секунду догадка озарила меня. Подозвав Роберта к своему столу, я с ходу приказал ему взять чернильницу и не особенно удивился тому, что мгновение спустя она оказалась зажатой в его левой руке. Затем я попросил его расстегнуть рубашку и когда мальчик, недоуменно глядя на меня, все же исполнил мою просьбу, я прильнул ухом к его грудной клетке и опять же не очень удивился тому, что его сердце колотилось не слева, как у всех людей, а справа.

Он покинул нас правшой и с нормальным расположением внутренних органов. Он вернулся к нам левшой, с перевернутыми органами и я не сомневался, что таким он останется на всю жизнь. Да, налицо были все признаки того, что Роберт побывал в неведомом нам пространственном измерении, и физические изменения его организма свидетельствовали об этом более чем бесспорно. Если бы только из этого дьявольского зеркала был нормальный выход, мальчик успел бы подвергнуться соответствующим процедурам перехода в нормальное состояние и вернулся бы в этот мир в точности в том виде, в каком он его оставил. Слава Богу, повторял я про себя, что он успел обрести нормальную цветовую гамму его кожа и предметы одежды сохранили первоначальную окраску. Разумеется, насильственное вторжение в зазер-кальный мир дало знать о себе и если "обратные" частоты спектральных волн успели смениться на изначальные, то с пространственным расположением предметов этого, к сожалению, не произошло.

Я не просто открыл ловушку Хольма: я разрушил ее, и на какой-то определенной стадии ее разрушения, совпавшей с моментом выхода Роберта наружу, некоторые свойства "перевернутого" мира оказались утраченными. Важно отметить, что во время выхода из ловушки Роберт почти не чувствовал боли во всяком случае, те болевые ощущения, что ему пришлось испытать, когда он входил в Зазеркалье, были несравненно более сильными. Иногда я содрогаюсь при мысли о том, что, доведись мне разрушить эту дьявольскую западню быстрее, чем я это сделал и перевернутая цветовая гамма не успела бы обратиться в нормальную. Бедный Роберт каково бы ему было жить с таким жутким цветом кожи... Кстати сказать, не только сердце и другие внутренние органы у Роберта сместились в противоположную сторону то же самое касалось и деталей его одежды, таких, как карманы или пуговицы.

Сейчас Зеркало Локи хранится у меня дома. Я не стал вставлять его обратно в старинное зеркало, служившее ему оправой. Оно покоится на моем письменном столе, выполняя роль пресса для бумаг, в коих у меня недостатка нет. Заглядывающие ко мне коллекционеры искренне восхищаются им и считают его великолепным образчиком американского стеклянного антиквариата примерно столетней давности. Я-то знаю, что мое пресс-папье представляет собой образчик искусства несоизмеримо более древнего и высокого, но не вижу совершенно никаких причин разубеждать эту восторженную публику.