Андрей Лазарчук - Пилот

Было семь утра, когда они подкатили к «Камерам хранения „Зевс“.

Бог ты мой, подумал Секара, как всё плывет: Трудно было переводить взгляд с предмета на предмет, потому что все эти предметы тут же расплывались. Будто они и вправду дробились на мелкие части, чтобы потом — с задержкой на полсекунды — собраться уже в другую картину.

И еще безумие цвета:

Он все-таки оглянулся — не видит ли кто — и только после этого скользнул за дверь. Вынул ключ из двери, закрыл ее за собой, повернул вороток замка. Прислонился к стене.

Это было, конечно, неправдой — но он ощутил себя в безопасности.

Где же Терри? И вообще — который час?

— Терри, — позвал он негромко. — Терри!

Молчание.

— Терри!

Уже зная, что ответа не будет, Секара прошел на кухню. Над столом висели старинные часы. Четверть восьмого: С каких это пор Терри не ночует дома?

Страшная догадка кольнула в горло — кольнула и убралась.

Нет. Терри слишком ценен для них:

Он открыл холодильник и стал выгребать пакеты с замороженными овощами.

У входа в «Камеры хранения „Зевс“ Скалли вдруг задержалась.

— Малдер! Постой секунду. Я хочу тебе кое-что сказать: В общем, я ошибалась. Да.

— Ничего страшного. Не волнуйся так.

— Я не волнуюсь. И вообще ты не понял. Если бы ты тогда послушался меня, мы бы здесь сейчас не стояли. Теперь я знаю, что нужно доверять твоему чутью.

— С чего бы вдруг? — Малдер усмехнулся. — Никто же больше им не доверят, так что ты лишена статистической базы для проверки:

— Не смейся. Я относилась к научным данным как к святыне, понимаешь? Я преклонялась перед общепринятыми истинами.

Но то, что я увидела этой ночью в лаборатории: я впервые в жизни: в общем, я теперь просто не знаю, во что мне верить.

— Сочувствую. Но приготовься: когда мы войдем и ты кое-что увидишь здесь, у тебя не останется вообще ничего, во что можно будет верить. Все твои святыни попaдают одна за другой, как кости домино.

Он отпер входную дверь, а потом и дверь хранилища номер

Гулкий отзвук отпираемой двери, дыхания, шагов. Малдер уже знал, что и взгляд его упрется в пустоту.

Пахло свежевымытым полом и дезинфекцией.

Он медленно прошел до середины хранилища и остановился.

Если присмотреться, на полу видны вдавления от ножек стеллажей:

— Здесь были контейнеры. Прозрачные, как аквариумы. В пяти из них находились люди. Живые люди. Они дышали под водой: дышали водой:

— И куда же они делись?…

— Боюсь, мы этого уже не узнаем, — сказал кто-то. Малдер стремительно обернулся. В дверях стоял Г. Г. — Скорее всего, их уничтожили. Мисс Скалли, — поклонился он. — Мы с вами уже встречались, но имя мое вам ни к чему:

— Кто их уничтожил? — спросил Малдер.

— Группа зачистки.

— Не понял?

— Я тоже не знаю всего. Внутри системы разведки существуют перекрестно законспирированные группы, действующие как бы нелегально. Или полулегально. При этом весьма автономно.

Их деятельность закрыта даже для правительства:

— Но это же преступление, — сказала Скалли.

Мужчины посмотрели на нее молча. Они думают, что я дура, подумала она.

— За мной гнались трое, — сказал Малдер.

— О, если бы за вами действительно гнались, вас бы убили.

Там работают специалисты. Но, насколько мне известно, за порчу вашей шкуры назначено очень серьезное наказание:

— Почему вдруг?

— Без мотивировки.

— Это те, кто убил доктора Беруби? — спросила Скалли.

— Вероятно, да.

— Но за что?

— О, Господи. Вы работали, работали — и так ничего и не поняли? Доктор Беруби участвовал в секретнейшем проекте:

— Он проводил опыты над людьми, Скалли, — сказал Малдер. — С помощью этих самых вирусов:

— Мне сказали, что на Земле не может быть такой ДНК и что это внеземная жизнь, — сказала Скалли тихо.

— Да. Именно так, — Г. Г. посмотрел на нее внимательно, покачал головой. — Работы эти ведутся уже многие годы. Сама ткань внеземных организмов появилась у нас в сорок седьмом, но не было технологии. Доктор Беруби был убит потому, что работа его оказалась слишком успешной. Вы находитесь в помещении, где впервые в истории была произведена подсадка инопланетного гена человеку, создан гибрид человека и пришельца. В проекте участвовали шестеро добровольцев, все — смертельно больные. Среди них был и доктор Уильям Секара, близкий друг доктора Беруби.

Меланома, четвертая стадия. С помощью генной терапии он начал быстро выздоравливать, последние тесты показали, что опухолевая ткань практически исчезла. Стали выздоравливать и остальные. Доктор Секара мог вести практически нормальную жизнь — насколько это возможно для человека, наделенного нечеловеческими способностями: дышать в воде, например:

— Так вот как он удрал от погони: А почему, собственно, ему пришлось удирать?

— Доктор Секара не мог остаться в живых ни при каких обстоятельствах. Исследования доктора Беруби — это часть совершенно секретного проекта, которым руководят из ЛосАламоса. Но там их интересует только технология: а чтобы гибрид просто жил среди людей — нет, для них это слишком большая ответственность. Простейший несчастный случай, обращение в «скорую» — и обнаруживается, что у человека совершенно нечеловеческий обмен веществ, что кровь у него зеленого цвета: нет, совершенно невозможно!

— То есть доктора Секара было проще убить, чем содержать, — пояснил Малдер.

— Именно так. Была одна проблема: он был старым другом доктора Беруби, и доктор Беруби мог его предупредить: что, собственно, и произошло.

— Одного я не пойму: — ощущая закипающее бешенство, начала Скалли, но сдержалась и круто повернула руль: — Почему вначале вы дали нам лишь крошки пирожка, а теперь положили кусочек? Потому что он зачерствел?

— Я дал вам всё, что имел тогда, и даю всё, что имею сейчас, — сказал Г. Г., и Скалли ему не поверила. — А главное, я не ожидал от них такой скорости и такого напора: Они уничтожили биологический материал, экспериментатора, изъяли документы. Больше я по этому делу ничего не смогу дать. Постарайтесь свести воедино хотя бы те крупицы, которые вы имеете, и найдите доктора Секара. Без него вы никому ничего не докажете:

Г. Г. повернулся и ушел понуро.

— Я ему не верю, — сказала Скалли.

Малдер помолчал. Потом предложил:

— Сделаем так: ты поедешь в лабораторию и: в общем, ты меня понимаешь? А я попробую поискать этого подводного доктора:

— Как?

— По запаху: Посредством чутья.

Скалли поймала за рукав пробегавшего по коридору лаборанта в синем халате.

— Извините, я ищу доктора Энн Карпентер:

— Не знаю. Спросите вон в той комнате, там всегда знают всё.

Стеклянная дверь без надписи, и за нею — несколько женщин в белых халатах.