Дж Лэрд - Осень Эрде (Ричард Блейд - странствие 25)

- Эгван, расскажи мне о своем мире, - шепнула женщина.

Ну разве мог он отказать ей в этом?!

Его история была пространна и несколько сбивчива, так что слушательница вряд ли поняла хотя бы половину. Но сейчас Блейд и не стремился к четкости, стараясь разложить в голове части той головоломки, что была его собственной жизнью.

Он говорил об Англии, описывал ее города и леса, горы Шотландии и холмы Уэльса, перемежая рассказ фрагментами собственной биографии. Иногда ему приходилось пускаться в долгие объяснения: Лейн не могла понять, почему различные народы Земли воюют друг с другом. Проблема заключалась в том, что и сам Блейд весьма смутно представлял ответ на этот вопрос; вероятно, такова природа землян, думал он про себя.

- Почему война, о которой ты говоришь, называлась Мировой? - спросила Лейн, - Ваша планета воевала с какимнибудь другим миром?..

Ее слова удивили Блейда; ему понадобилось с минуту, чтобы подобрать объяснения.

- Нет, дорогая. Обычно два государства воюют друг с другом, Мировой же называется война, в которой участвую почти все страны. Та, о которой я рассказывал, была второй в нашей истории.

- Из-за чего она началась?

Блейд хмыкнул; "простые" вопросы Лейн невольно заставляли задуматься.

- Я полагаю, из-за амбиций нескольких людей, властвовавших над державой, которая развязала войну. Один из них был фанатиком...

- Фанатиком?

- Ну, ненормальным человеком... Если бы он вовремя обратился к психиатру, может, ничего бы и не произошло.

- В чем же выражалось его сумасшествие? - в глазах Лейн зажглась искорка профессионального интереса.

- Он считал, что только его народ может быть воистину свободным, великим и процветающим. Остальным предоставлялась роль слуг или рабов. Естественно, прочие страны не собирались этого терпеть, и как только вождь-фанатик напал на одну из них, пришли ей на помощь.

- А почему же они ждали нападения, а не начали войну первыми?

Блейд раздраженно пожал плечами; Лейн, кажется, не понимала очевидных вещей.

- Наши государства не могли напасть первыми, - начал он, - потому что... не могли! Ведь если бы мы это сделали, то оказались ничем не лучше этого ненормального! Мы же, в конце концов, сражались за свободу... Кроме того, моя страна была еще не совсем готова к войне.

- А что такое "свобода"?

Блейд сначала опешил, потом ему припомнилось, что в языке Эрде нет такого отвлеченного понятия. Можно было сказать "свободное место" или "свободное время" - в смысле "ничем не занятое". Теперь он понял причину затруднений Лейн, но не смог найти правильного эквивалента земной абстракции. Пришлось пуститься в долгие объяснения:

- Понимаешь, мы придерживаемся той точки зрения, что каждый человек может делать все, что ему угодно, если это не нарушает интересов других. Поэтому мы не могли помешать фанатику, пока он соблюдал договора и не нападал на нас...

Лейн перебила его:

- Может быть, это и называется "свободой", но, по-моему, ждать, пока на тебя нападет сумасшедший, не мешая ему готовиться к атаке - просто глупость!

В этом философском диспуте Блейд неожиданно почувствовал себя близким к поражению; пожалуй, самая большая глупость - объяснять необъяснимое, особенно человеку другого мира. Он улыбнутся и решил перевести разговор на менее щекотливую тему. И в самом деле, для дискуссий существуют менее привлекательные компаньоны, чем молодая и хорошенькая женщина.

Лейн правильно восприняла его улыбку и выскользнула из комнаты. Через пять минут она явилась в новом туалете - в совсем коротеньком, едва прикрывавшем бедра платье с декольте чуть ли не до пояса. Блейд восхищенно закатил глаза, наполнил бокалы и поинтересовался:

- У вас есть что-нибудь вроде танцев? - такая тема для разговора нравилась ему куда больше.

- Что-что?

- Ну, это когда женщина и мужчина двигаются ритмично под музыку...

Лейн хихикнула.

Сообразив, что его поняли неправильно, Блейд уже было раскрыл рот, но потом махнул рукой: лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать.

- Поставь какую-нибудь музыку на "три четверти".

- Как это?

- Ну, примерно вот так... - и он постарался отбить одной рукой три удара, другой - четыре.

Лейн кивнула в ответ и подошла к массивному ящику в углу гостиной.

Как ни странно, это оказался проигрыватель. Рядом с ним на полке стояли в ряд несколько десятков длинных пестрых цилиндров, которые Блейд счел украшением. Теперь было ясно, что на Эрде эти предметы, похожие на валики эдисоновского фонографа, заменяли пластинки.

Встав с кресла и подойдя ближе, он заметил, что под тонким футляром поверхность цилиндра покрыта чем-то весьма напоминающим магнитный слой так что приспособление, воспроизводившее звук, было бы правильней назвать не проигрывателем, а магнитофоном.

Блейд приблизился к женщине, уже вложившей валик в аппарат, и обнял ее за плечи.

И в этот момент зазвучала музыка...

Похоже, Лейн обладала хорошим чувством ритма, поскольку сразу поняла, что нужно.

Музыка оказалась немножко замедленной, но была совсем неплоха. Взяв одну руку Лейн в большую ладонь, а другую положив себе на плечо, он кружил женщину по комнате - неторопливо, насколько позволяла мелодия. Раз-два-три... раз-два-три... раз-два-три...

- Этот танец называется "вальс"... - последнее слово Блейд произнес на английском. - Ну, попробуй повторить.

- В-валз... - с трудом, запинаясь, произнесла Лейн.

- Мягче, детка, мягче: вальс, вальс, вальс...

- Валс-с...

- Уже лучше! Еще несколько раз, и ты будешь произносить правильно!

Красные стены комнаты, освещенные багровым светом заходящего солнца, сливались перед глазами странника в сплошной поток, который нес, кружил их, прижимая друг к другу, заставляя чувствовать дыхание, ощущать на лице волосы партнера... Под тонкой тканью, скорее подчеркивавшей, а не скрывавшей, Блейд ощущал покорное тело женщины, и то, что не могли рассмотреть глаза, услужливо дорисовывала фантазия. Да, он не забыл, что она шпионила за ним! Даже эту встречу, она, возможно организовала по заданию Департамента, чтобы под вино и постельные утехи вытащить побольше информации о его родном мире... Все это он помнил и сознавал, не собираясь, однако, лишать себя удовольствия.

Дыхание Лейн становилось все более учащенным, голос - хриплым; она что-то говорила, но Блейд не пытался понять смысла ее слов.

Как всегда, когда он давал ей уроки, Лейн училась чрезвычайно быстро. Она уже не путала движения, и, как оказалось, прекрасно подчинялась музыкальному ритму. Опасаясь, как бы усталость не помешала им продолжить так отлично начавшийся вечер, Блейд попытался ее остановить, но куда там! Она продолжала кружить и кружить его по комнате, незаметно перехватив инициативу,