Кэролин Черри - «Если», 1994 № 05-06

Теперь Эйрис наконец встал, подошел к двери Марша и раздвинул ее, не постучав.

Полностью одетый. Марш сидел на кровати и, обхватив самого себя руками, смотрел в стену.

Эйрис приблизился, наклонился и чуть слышно шепнул ему на ухо:

— В двух словах. Как ты думаешь, что происходит? Тебя допрашивали? Отвечай.

Спустя секунду Марш медленно покачал головой.

— Просто волокита, — сбивчиво заговорил он. — То одно не в порядке, то другое. Заставляют сидеть и ждать часами. И все, сэр.

— Понятно, — Эйрис похлопал Марша по плечу. На самом деле он слегка кривил душой, но ничем этого не выдал. Марш зарыдал, по лицу, искаженному отчаянием, потекли слезы. Он все-таки не выдержал.

«Видеокамеры…» — с тоской подумал Эйрис. О них нельзя было забывать ни на минуту.

Его потрясла догадка, что они сами, возможно, мучают Марша, так же как униаты. Он вернулся в гостиную, кипя гневом, остановился в центре и запрокинул голову.

— Я протестую! — резким тоном произнес он прямо в замысловатый хрустальный осветительный прибор — главное подозреваемое в слежке устройство. — Это издевательство! Вы не имеете права!..

Он отвернулся, опустился в кресло и снова замер перед экраном. Его товарищи только слегка приподняли головы. Опять наступила тишина.

Наутро манекены, принесшие листок с распорядком дня, ни словом не обмолвились о протесте Эйриса.

«Встреча в 08:00», — стояло первым пунктом. С кем встреча, где, по какому поводу — об этом ни слова. Вопреки обыкновению не было даже упоминания о часе и меню ленча.

Из своей спальни появился Марш. Глубокие тени под глазами красноречиво свидетельствовали о бессонной ночи.

— Поспеши, сейчас будем завтракать, — сказал ему Эйрис. До половины восьмого, когда им должны были принести завтрак, оставались считанные минуты.

Второй раз за это утро над дверью мигнула лампочка. Створки раздвинули снаружи, не постучав. В гостиную вошли трое вооруженных охранников.

— Эйрис, — буркнул один без тени почтительности в голосе, — на выход.

Эйрис проглотил гневную реплику. Прекословить манекенам не имело смысла, он сам говорил об этом коллегам. Смерив солдат презрительным взглядом, он неторопливо подошел к вешалке и снял с крючка пиджак. Он решил действовать методами униатов — всеми способами тянуть резину и злить противника. Сочтя, что провозился достаточно, он направился к выходу.

Под конвоем молодых революционеров он дошагал прямиком до лифта, проехал в кабине мимо нескольких неотличимых друг от друга коридоров, прошел через залы совещаний и офисы и наконец очутился в знакомой приемной. Мрачные предчувствия отступили. Этот офис использовался для переговоров, Эйрис уже успел побывать во всех трех его кабинетах.

На сей раз в одном из кабинетов его дожидался военный. За круглым столиком сидел человек с серебристой шевелюрой; металла на воротнике и клапанах его черного мундира хватило бы на пять-шесть высокопоставленных офицеров из тех, с кем Эйрис имел дело раньше. Землянин сдержал усмешку. Обилие побрякушек означало власть и могущество, и это было вовсе не смешно.

— Посол Эйрис? — Судя по едва заметным морщинам на волевом лице, офицер прошел курс омоложения. Внеземелье не испытывало недостатка в подобных средствах… а на Земле можно было раздобыть только суррогаты низкого качества.

Эйрис торжественно пожал протянутую руку.

— Себ Азов, — представился офицер, — из директората. Рад встрече, сэр.

Центральное правительство. Эйрис знал, что директорат состоит из трехсот двенадцати подразделений. Какие же планеты и станции ему подвластны, оставалось только догадываться. Не имел Эйрис представления и о том, по каким признакам подбираются для директората кадры. Вне всяких сомнений. Азов был военным.

— Гражданин Азов, — холодно произнес Эйрис. — Мне очень досадно начинать наше знакомство с заявления протеста. Я отказываюсь вести переговоры до тех пор, пока вы не решите один вопрос.

Азов, успевший сесть, поднял белесые брови.

— Какой вопрос, сэр?

— Я имею в виду унижения, которым вы подвергаете одного из моих сотрудников.

— Какие унижения, сэр?

Эйрис понял: от него ждут, когда он потеряет терпение и сорвется. «Черта с два!» — мысленно произнес он.

— При переселениях посланника Марша ваш компьютер регулярно испытывает какие-то затруднения. Это весьма странно, поскольку мы должны находиться вместе. Вам не убедить меня в некомпетентности ваших техов. Разве это не унижение, когда моего сотрудника вынуждают часами дожидаться «устранения неувязки»? Что это, как не изощренная пытка? С ее помощью вы рассчитываете измотать нас, подавить волю к сопротивлению. А как прикажете понимать отказ обеспечить нас условиями для отдыха и гимнастическим залом? Почему ваши подчиненные упорно не отвечают, где мы находимся? Как мы можем быть уверены, что имеем дело с полномочными представителями власти, а не с мелкими чиновниками, пускающими нам пыль в глаза? Гражданин Азов, мы проделали большой путь, чтобы решить весьма и весьма сложную проблему, и встретили крайне холодный прием.

Эйрис не импровизировал. Речь была приготовлена заранее, просто на всякий случай, и сейчас явно оказалась очень кстати. Азов заметно стушевался. В груди у Эйриса бухало сердце, он боялся, что на лице проступили красные пятна.

— Все будет улажено, — произнес Азов через некоторое время.

— Я бы предпочел более конкретное обещание.

Азов ощупал посла изучающим взглядом.

— Слово офицера. — Голос его дрогнул. — Вы будете удовлетворены. Не угодно ли присесть, сэр? Нам с вами надо уладить несколько мелких вопросов. Примите мои личные извинения за беспокойство, причиненное послу Маршу. Я разберусь и приму меры.

«Может, уйти? — подумал Эйрис. — О чем с ним говорить?»

Он опустился в предложенное кресло и смотрел военному в глаза, пока в них, как ему показалось, не мелькнуло уважение.

— Надеюсь, вы сдержите слово, сэр.

— Я очень сожалею, но давайте перейдем к делу. Проблема требует немедленного решения. Возникла довольно щекотливая ситуация. — Он нажал клавишу настольного кома. — Будьте любезны, приведите господина Джекоби.

Эйрис смотрел на дверь, скрывая охватившую его тревогу. Створки разъехались, в кабинет вошел человек в партикулярном костюме. Все остальные, с кем Эйрис имел дело в Унии, носили одежду военного или полувоенного стиля.

— Господин Эйрис, господин Дэйин Джекоби со станции Пелл. Насколько мне известно, вы уже встречались.

Эйрис встал и с ледяной вежливостью поклонился. Происходящее нравилось ему все меньше и меньше.

— Возможно, хотя, к сожалению, я вас не помню.

— Господин Эйрис, я депутат. — Незнакомец ухватил посла за кисть и тотчас отдернул руку. Азов указал ему на третье кресло за столиком.