Журнал «Если» - «Если», 2001 № 04

Они метались между зелеными стеклянными стенами, отражались от черной сверкающей двери и светящегося потолка огромной комнаты.

Мистер Шекспир совсем не долго вел их по подземному коридору — не столько, сколько Майкл, Эрнест и Гораций шли к двери, ведущей в мир за пределами Лондона. И вот глазам хрупких предстало зрелище пугающее и прекрасное.

— Это человечество! — повторил бесплотный голос. — Вы вошли в Хранилище и усыпальницу Сверхчеловека. Я Система Криогенного контроля, станция 1. Я вижу вас на своих экранах. Приветствую и добро пожаловать. В данный момент вы находитесь в консервационной камере, созданной для Джулиуса Овермена [20] Overman (англ.) — сверхчеловек. в двадцать первом веке христианской эры. Здесь лежат три последних рожденных естественным путем человеческих существа на Земле.

Майкл был потрясен не меньше всех остальных. Он оглядывался по сторонам, рассматривая огромный зал, время от времени его глаза задерживались на сложном переплетении трубок и труб, панели, усеянной непонятными циферблатами и приспособлениями, а главное, на трех громадных прозрачных цилиндрах с тройными стенами, в которых находились три обнаженных человеческих существа — мужчина и две женщины.

— Позвольте, я вам все объясню, — голос мистера Шекспира звучал удивительно мягко. — Хранилище обнаружено сто пятьдесят лет назад во время магнитометрической разведки на острове Тасмания. Тела, сохраненные в жидком гелии, принадлежат Джулиусу Овермену и его двум женам, Абигейл и Мэри. До того момента, как их поместили в цилиндры, никто из них не пережил клинической смерти.

Джулиус Овермен создал прекрасные консервационные камеры — по стандартам своего времени. Он предусмотрел первичные, вторичные и третичные цепи для всех электронных и криогенных систем. Здесь имеются автоматизированные ремонтные сети и три независимые системы криогенного контроля. Кроме того, блоки, отвечающие за теплообмен, были сконструированы для попеременной работы в течение длительного времени. К сожалению, ни один механический прибор не может эффективно функционировать бесконечно, и никакая биологическая система не может быть сохранена вечно. Мистер Овермен и его жены находились в своих камерах слишком долго. Их мозг пострадал — и восстановить его невозможно.

Майкл посмотрел на Эмили. Она не сводила глаз с огромных цилиндров, по ее щекам текли слезы, она их не замечала. Он знал, почему она плачет. Эмили оплакивала бесконечное одиночество и непреходящую печаль трех человеческих существ, оказавшихся пленниками в хрустальном мире, где так холодно, что жизнь и смерть отступают, потерпев поражение. Они погребены в истории, превратившись в ледяную эпитафию целой цивилизации.

Затем он взглянул на Эрнеста и увидел в его глазах понимание трагедии происшедшего. Остальные реагировали на удивительное зрелище по-разному — кто-то, не в силах вынести страшной картины, обнимался, пряча лицо на груди друга. Другие смотрели на цилиндры в благоговении, печали, тоске.

Наконец Майкл повернулся к мистеру Шекспиру.

— Вы сказали, что они пробыли в цилиндрах слишком долго?

— Десять тысяч лет, — ответил мистер Шекспир. — Они вошли в консервационные камеры в том самом веке, в котором человечество себя уничтожило. Позже, когда вы пройдете необходимый курс подготовки, вы сможете понять, что же тогда произошло. А пока я лишь вкратце обрисую вам ситуацию. В двадцать первом веке в мире существовали четыре могущественные военные и технологические силы — Североамериканская Федерация, Соединенные Штаты Европы, Российский Союз и Японо-Китайская Республика.

Первую ядерную войну развязали Североамериканская Федерация и Японо-Китайская Республика. В результате погибло около двух миллионов человеческих существ. Во время второй ядерной войны, в конце века, между Российским Союзом и Соединенными Штатами Европы было пущено в ход оружие Судного дня. Сейчас невозможно сказать наверняка — случайно его применили или вполне сознательно. В данном случае оружие Судного дня представляло собой самовоспроизводящийся биохимический яд, который разносится по воздуху и воде. Яд воздействует на центральную нервную систему всех приматов. Раса людей погибла в течение нескольких десятилетий.

Разумеется, Майкл понял далеко не все из того, что говорил мистер Шекспир, но общий смысл он ухватил. Он испытал ужас, представив себе катастрофу, жертвой которой стала целая планета. Неожиданно ему в голову пришла новая мысль.

— А тот яд — он продолжает действовать? За пределами Лондона?

— В конце концов яд удалось нейтрализовать, но слишком поздно, и человечество погибло.

Майклу казалось, что у него отчаянно болит голова — нет все тело — от испытанного потрясения и печали. А с другой стороны, его сковало какое-то необъяснимое оцепенение. Он удивлялся самому себе и тому, что не потерял способности задавать разумные вопросы и вообще может говорить.

— Если человечество погибло, — медленно начал он, — тогда кто мы такие?

Мистер Шекспир улыбнулся.

— Вы вторая раса людей. Я должен очень многое вам объяснить. Но прежде всего в мои обязанности входит познакомить вас с завещанием Джулиуса Овермена.

Мистер Шекспир подошел к панели управления, установленной на стеклянной стене Хранилища. Майкл заметил несколько ручек и кнопок, расположенных под рядами циферблатов, счетчиков и приборов. Каждый выключатель защищал стеклянный колпак. Мистер Шекспир показал на кнопку и маленькую керамическую плитку под ней, на которой было что-то написано.

— Майкл, несмотря на препятствия и бесконечные насмешки, ты добился того, что освоил грамоту. Инструкция написана на английском языке. Хочешь ее прочесть?

Майкл подошел к инструментальной панели и посмотрел на плитку.

— Прикоснуться к этой кнопке, — прочитал он, — или нарушить покой тех, кто заключен в цилиндрах, может только тот, кто действительно любит человечество.

— Мне кажется, — заявил мистер Шекспир, — что ты, Майкл Фарадей, имеешь полное право нажать эту кнопку.

Майкл прикоснулся к кнопке.

Раздалось едва слышное шипение. Потом часть стены рядом с инструментальной панелью выдвинулась вперед, и все увидели освещенное углубление, в котором лежала треугольная пластина из металла, похожего на бронзу.

Майкл вынул тяжелую пластину из углубления. На ней были выгравированы ряды слов. Первый Майкл сумел прочитать, но второй, третий и четвертый — нет. Пятый ряд он разобрал, а шестой, седьмой и восьмой — нет. Девятый — да, и так далее…

Мистер Шекспир посмотрел на пластину.

— Здесь несколько языков — французский, русский и китайский, — проговорил он. — Если перевести, станет ясно, что написано одно и то же. С тех пор как глаза человека видели этот текст в последний раз, прошло десять тысяч лет, Майкл. Тебе оказана честь познакомить своих друзей с завещанием.