Журнал «Если» - «Если», 2001 № 02

— Рад это слышать, — сухо сказал Джесс. — Интересно, почему вы не поручили это дело египтянам? Пусть бы они… — Он внезапно замолчал, так как до него дошла еще одна вещь. — Я вспомнил! Ведь Нолан — бывший офицер ЦРУ, который перебежал к Каддафи, верно? И теперь вы хотите без шума убрать его?

— Да, осложнения на международном уровне нам ни к чему, спокойно согласился Брэдли. Впрочем, тебя это не касается. Ты должен знать только то, что имеет прямое отношение к нашей нынешней ситуации.

Он достал из открытого ящика еще один автомат Калашникова.

— Рано или поздно, — сказал Брэдли, — здесь появится либо кто-то из людей Нолана, либо он сам. В последнем я очень сомневаюсь, но вовсе исключать такую возможность не следует. Если нам повезет и если мы все сделаем правильно, у нас будет шанс сцапать Нолана и исчезнуть. — Он взвесил в руке автомат. — Знаешь, как обращаться с этой штукой?

— Черт побери! — ответил Джесс. — Я пилот, а не солдат. Это твоя охота, Брэдли. В конце концов, это ты работаешь на ЦРУ, а не я.

— Вот как? — Брэдли прищурился. — А кто, как ты думаешь, контролирует Ближневосточную службу авиаперевозок и фрахта?

Он немного помолчал, давая Джессу переварить эту информацию, и добавил:

— Ты ведь летчик? Отлично. А я археолог… — Он оглядел подземную залу. — Нет, серьезно… Я учился в Пенсильванском университете и проходил практику в Вади-Гарби. Там меня и завербовали в разведку, хотя было время, когда я, не колеблясь, отдал бы правую ногу, чтобы найти что-то вроде этой подземной гробницы. Но, как оказалось, меня ждали открытия иного рода, и они были не менее ценными.

Брэдли внимательно посмотрел на Джесса и улыбнулся своей рузвельтовской улыбкой, но взгляд его оставался холодным.

— Впрочем, можешь сидеть тут и разыгрывать из себя пацифиста, пока я в одиночку буду сражаться с этими мерзавцами. Если меня убьют, объясни им, что ты просто пилот. Надеюсь, они тебе поверят…

— Сволочь!

— Мне говорили это слишком часто, чтобы обижаться… — Брэдли поднялся и, подойдя к Джессу, протянул ему автомат. — Возьми. Для нас это единственный способ выбраться отсюда живыми. Или мертвыми.

Брэдли настоял на том, что они должны постоянно наблюдать за пустыней, сменяя друг друга. Место для наблюдательного пункта он выбрал на вершине каменистой гряды, в крошечной тени, которую давала скала, имевшая форму кулака.

— Нельзя допустить, чтобы мы оба были внизу, в гробнице, когда появятся эти парни, — объяснил он Джессу.

Когда солнце наконец село за горизонт, напоследок окрасив небо и пустыню в кричаще яркие краски тропического заката, Джесс предложил отменить ночные дежурства, но Брэдли остался непреклонен.

— Не забывай, с кем имеешь дело, — сказал он. — Они террористы и предпочитают передвигаться под покровом темноты. — Брэдли нажал на часах кнопку, включавшую подсветку циферблата. — Я пойду вниз и немного вздремну, — добавил он. — Ты будешь дежурить до полуночи, потом я тебя сменю. Устраивает?

Джесс не стал спорить. Во-первых, он и так никогда не ложился спать раньше полуночи, а во-вторых, ему хотелось отдохнуть от Брэдли и от треклятой гробницы, поскольку и он, и она начинали действовать ему на нервы.

Оставшись один, он повесил автомат на плечо и стал не спеша подниматься к похожей на кулак скале. Теперь, когда село солнце и задул легкий ветерок, в пустыне было не так уж скверно. Угольно-черное небо украшали крупные белые звезды, а над горизонтом повис толстый рог месяца. В его серебристом свете песчаные барханы и скалы казались почти красивыми.

« Сийо, чуч », — сухо сказал голос деда него в ухе, и Джесс мысленно застонал.

— Сийо, эдуда, — отозвался он. — Ну, что теперь?

Дед хрипло рассмеялся.

«Не волнуйся, чуч . На этот раз — никаких предупреждений. Только обернись — и держи руки подальше от этого ружья».

Джесс медленно повернулся и… оказался лицом к лицу с мистером Койотом из мультяшек.

Во всяком случае, именно так он подумал в первые секунды, глядя на узкую вытянутую мордочку, крупные торчащие уши и крохотные блестящие глазки, спрятавшиеся в складках меха. Но на этом сходство с койотом заканчивалось: тело незнакомца было человеческим.

— О-ох!.. — выдохнул Джесс.

«Познакомься с Анпу, — сказал дед. — А это — мой внук Джесс».

— Привет, — сказал койот.

«Ну вот, началось, — вяло подумал Джесс. — Должно быть, я слишком долго находился на солнце. Черт бы побрал этого Брэдли! Говорящие койоты… Стоп! Откуда в Египте койоты? Должно быть, это шакал, хотя, надо признать, он здорово смахивает на койота…»

Первоначальный шок прошел, и Джесс вспомнил.

— Анубис! Ты — Анубис?

— Анпу. — Собакоголовый бог слегка дернул ухом. — Древние греки переврали мое имя.

«Анпу хочет представить тебя своим друзьям», — подсказал дед.

— Да, — кивнул Анпу. — Сюда, пожалуйста…

Он прошел мимо потрясенного Джесса и, не оглядываясь, стал подниматься по склону. Дед сказал:

«Не стой, как пень, чуч . Иди за ним».

— Прямо не знаю, эдуда , — с сомнением сказал Джесс, делая несколько шагов. — Все это слишком странно. Кстати, где ты познакомился с этим типом?

«В этих краях Анпу слывет покровителем мертвых. А я мертв, если ты, конечно, не забыл», — едко закончил дед.

Анпу тем временем остановился на вершине похожей на кулак скалы.

— Здесь, — сказал он, указывая пальцем себе под ноги.

Но Джесс не видел ничего, кроме узкой трещины в камне, которая в лунном свете казалась черной. Днем он проходил здесь не меньше десяти раз и, конечно, видел эту расщелину. В ней не было ничего необычного.

— Что — «здесь»? — спросил он с легким раздражением в голосе.

Вместо ответа Анпу шагнул вперед и исчез. Потом из расщелины снова показалась его голова.

— Будь осторожен, спуск довольно крутой, — предупредил бог и исчез снова.

Недоверчиво качая головой, Джесс наклонился и принялся ощупывать края трещины. Она была достаточно большой, чтобы он мог протиснуться в нее; дальше начинался такой же ширины лаз, который почти вертикально уходил в толщу породы. Подземный ход — если это подземный ход — был так хорошо замаскирован, что, даже зная о его существовании, Джесс по-прежнему не видел ничего, кроме неглубокой трещины в камне.

«Все в порядке, чуч , — подбодрил дед. — Давай, лезь».

Джесс сел на край трещины и спустил в нее ноги. Почти сразу он нащупал вырубленные в стене шахты углубления для ног, которые, впрочем, показались ему недостаточно глубокими. Но делать нечего, и, скрипя от напряжения зубами, Джесс начал спускаться в чернильную мглу колодца.

Как знать, насколько глубока шахта; абсолютный мрак и трудность спуска делали ее поистине бездонной. Вокруг был сплошной камень, который, казалось, давил на него со всех сторон. Джесс жадно хватал ртом затхлый воздух; он готов был вернуться, и останавливало его только то, что подниматься было гораздо трудней, чем спускаться.