Лавр Сивер - Авария или В ожидании чуда

Из-за отключенной электроэнергии никакие приборы не работали: ни радиостанции, ни планшеты, а то и часы. Офицеры оккупационных войск, избалованные компьютерным обеспечением, имеющие слабое представление о карандаше и бумаге, растерянные, без связи, без информации, содержащейся не в мозгах, а в умерших планшетах, попусту орали на солдат, пытаясь понять, что происходит. Солдаты, видя растерянность и бессилие командиров, пали духом и вертели головами в надежде получить хотя бы какой-нибудь вразумительный приказ. Некоторые кричали друг на друга и даже дрались. Все это придало уверенности проникшим в зону диверсионным группам.

На дороге металось, голосило и суетилось военизированное стадо.

- Николаич, все, не трать аккумуляторы, по-моему, у них уже наступил козырный кирдык, давай, складывай аппарат, нам еще на третью точку идти. Саня, Леха! сворачиваемся, уходим!

Николаич снял с треноги полутораметровый прямоугольный пенал и уложил в контейнер. Группа поднялась и, спустившись с насыпи, спокойно пошла в сторону видневшейся вдалеке рощицы.

В городе уже не было нужды применять новое оружие. Нестройные толпы одетых в камуфляж людей стекались в порт. Некоторые были безоружны, некоторые пьяны, иные ругались друг с другом, все они были растеряны и испытывали страх. Грязные, чумазые, в рваном обмундировании, брошенные командирами, они брели, изнывая от жажды и голода. Лишенный способности передвигаться самостоятельно и болтающийся посреди бухты десантный корабль два буксира волокли к причалу, освобождая проход для других судов. Его вывела из строя группа, работавшая в городе.

За последние два дня во всех занятых коалиционными силами городах появились люди из Центра. Милевская успела организовать работу и подготовить материалы в срок. Все информационные сети вещали о крахе операции и изгнании оккупантов, рассказывая так тщательно скрывавшуюся правду. Но народ не спешил выходить из нор, трусливо выжидая и осторожно выглядывая из окон. Лишь кое-где уже покидающих города вражеских солдат попытались забросать камнями но, получив в ответ несколько очередей из автоматических винтовок, воспрявшие «народные мстители» ретировались. А отряд Градова методично «крошил» колонны оккупантов, разгоняя их и обращая в бегство. Его бойцы на нескольких трофейных бронемашинах преодолевали большие расстояния, появляясь то тут, то там, и сея среди вражеских войск ужас.

На брошенном коалицией аэродроме садился первый самолет с десантниками - начальник Генштаба сдержал слово офицера. Сосредоточенные хмурые пацаны, стараясь выглядеть как можно свирепее, под рев двигателей резво соскакивали с опущенной рампы, разбегались в стороны и падали на плиты, занимая круговую оборону. А экипаж уже сворачивал с полосы, спеша освободить место под следующий, идущий на посадку борт, дымный шлейф от двигателей которого уже саблей тянулся к поднимавшемуся по небосклону солнцу.

- Ну что, Палыч, теперь можно и домой?! - обняв друга, радостно воскликнул Храмов.

- Все только начинается, - нахмурившись, ответил Тарасов. -Они не успокоятся. Жаль, что все нам придется начинать сначала... Но ничего.

Перспектива новой агрессии Храмова почему-то не пугала. Главное, кончилось безвременье. А с остальным, он был уверен, можно управиться.

Уже на другой день после ухода войск коалиции в зону отчуждения потянулись беженцы, возвращались в родные дома.