Ларри Нивен - «Если», 1997 № 04

Итак, в 1970-е годы, после бурь предшествующего десятилетия, англоязычная science fiction воцаряется на троне. Сбылось: фантастов окончательно приняли в высшее «масслитературное общество», допустив к разделу общего пирога. В конце семидесятых манящие шестизначные суммы в контрактах перестали казаться «фантастикой». А все более частое появление книг этого жанра в первых строчках списков бестселлеров знаменовало собой впечатляющую реализацию Великой Американской Мечты, в том числе и писателей-фантастов: разбогатеть!

Если же я сообщу имена других авторов, которые облюбовали бестселлерную «верхотуру» задолго до того, а теперь не без ревности потеснились, не сомневаюсь, многие мои соотечественники, выросшие еще в «самой читающей стране», недоуменно пожмут плечами. Списки бестселлеров просто по определению указывают лишь на то, что лучше раскупается, а вовсе не на то, что лучше написано. Для американцев это синоним; для нас же, воспитанных в иных традициях и в своей фантастике искавших отражение собственной Великой Мечты, это вещи разные.

Кстати, о «самой читающей». Мне представляется, что все, о чем мы сегодня будем вести разговор, рано или поздно продублируется и в нашей фантастике. А скорее всего, по традиции родит уродливых фантомов, чтобы не сказать по-модному — симулякров. Освободившись от вериг двух Больших Г — Главлита и Госкомиздата, одна шестая (самая читающая) часть суши, вопреки упованиям, не воспарила в Духе, а, напротив, с противным хлюпаньем погрузилась в Большое Д (Деньги).

Стало быть, мы еще сможем «догнуть и перегнуть» Америку.

Начнем же последовательно и методично обозревать «пейзаж после битвы». Как и положено: считать потери и одновременно — захваченные трофеи.

К сожалению, в этом обзоре мне не удастся избежать пресловутых «перечниц» — перечислений списком имен и произведений. Чтобы выводы имели хотя бы подобие убедительности, придется приводить много примеров.

Если не страдать календарным буквализмом, то условные границы обозреваемого периода отмечены приметными событиями — вехами. Их две — журнальная и кинематографическая; обе сферы для мира американской science fiction определяющие.

В 1971 году ушел из жизни и со своего капитанского мостика в журнале «Аналог» Джон Кэмпбелл. В тот же год другой легендарный редактор, Дональд Уоллхейм, основал собственное издательство «ДАУ Букс», на десятилетия ставшее флагманом «многосерийной» развлекательной научной фантастики и фэнтези (о коей речь впереди). А под закат декады, в 1978-м издатель игриво-богатого «Пентхауса» Боб Гуччоне основывает такой же вальяжный журнал «Омни», посвященный соблазнам уже не плотским, а из разряда high-tech. В том числе и научной фантастике.

Специально подчеркну: гонорар за рассказ, опубликованный в «Омни», часто оказывался соизмерим с авансом за роман в среднем американском издательстве. Так что в «Омни» фантастика печаталась также во всех отношениях богатая.

И второй столп американской фантастики — могущественное кино — в рассматриваемое десятилетие совершил не менее любопытную трансформацию. Мягко «спланировав» с весьма скромного по постановочному размаху, тревожного и умного кубриковского «Заводного апельсина» (1971) к феерическим и откровенно развлекательным «Звездным войнам» (1977) Лукаса.

На таком фоне развертывались события в мире собственно научно-фантастической литературы.

В семидесятые годы ветераны ее Старой Гвардии смогли наконец вкусить заслуженные почет и славу. Хотя авторов кэмпбелловской поры уже повсеместно теснила агрессивная и настырная молодежь, в мире англоязычного фэндома принято уважительно относиться к старшим. Да и сами асы былых времен вовсе не собирались тихо-мирно почивать на лаврах, а по-прежнему интенсивно писали. Причем часто даже и не пытаясь подладиться под новую моду, а продолжая творить в наработанном за десятилетия привычном стиле. Словно бросали вызов молодым да ранним: бурлите себе на здоровье, гоношитесь с вашими «революциями» — массовому читателю все равно это со временем осточертеет. И он опять повернется лицом к доброй старой science fiction, которую завещал великий Кэмпбелл!

Опыт и интуиция не подвели их и на этот раз…

Если внимательно изучить за указанное десятилетие список лауреатов двух высших премий, «Хьюго» и «Небьюла», в глаза бросится одна тенденция. Все чаще премии стали присуждать не за лучшие произведения года по различным номинациям (как указано в статуте обеих), а, фактически, за имя. Как своего рода поощрительный салют читателей и коллег ветерану, после долгого перерыва тряхнувшему стариной и написавшему очередной роман.

Обратите внимание: из всех премий, присужденных за декаду, на долю «гвардейцев» приходится ровно четверть. Немало, если учесть, что весь этот урожай собрали шестеро: Азимов, Кларк, Пол [9] Фредерика Пола я включил в список ветеранов потому, что первые рассказы он опубликовал еще в начале 1940-х годов, хотя главные его произведения — поначалу в соавторстве с Сирилом Корнблатом — появились в 1950-60-е годы. Одну из упомянутых премий «Хьюго» — первую на его счету — писатель получил (а вместе с ним посмертно и его соавтор) за старый рассказ, который они написали еще в 1950-е годы, а опубликовал его Пол только в 1972-м. (Здесь и далее, за исключением оговоренных случаев, прим. автора). , Лейбер, Саймак и Старджон!

И если кто-то считает, что сделавшие «дубль» («Хьюго» плюс «Небьюла») романы «Сами боги» (1972) Азимова или «Встреча с Рамой» (1973) и «Фонтаны Рая» (1979) Кларка, — шедевры, то это дело, как говорится, вкуса. Мне же определенно видится здесь сознательная и даже не скрываемая «тусовочная» необъективность фантастического братства: ветераны, отцы-основатели, снова в седле! Как тут не порадоваться сообща — шляпы долой!.. (А вот повести и рассказы двух классиков — «Человек Двухсотлетия» и «Встреча с медузой» — награды получили, на мой взгляд, вполне заслуженно). Беспрецедентен успех Фрица Лейбера, буквально заваленного премиями. В эти годы писатель трижды получил «Хьюго» и дважды «Небьюлу». Бесспорно, на счету писателя множество прекрасных новелл, но чтобы так всех опередить!..

На этом фоне факт вручения «Небьюлы» и «дубля» нечастому лауреату Саймаку и вообще до той поры никакими наградами не увенчанному Старджону (почившая в бозе за два десятилетия до того Международная премия по фантастике не в счет) тоже подозрительно смахивает на акт доброй воли. Хотя кто ж спорит: «Грот танцующего оленя» и «Медленная скульптура» (удачнее перевод: «Живая скульптура») рассказы, конечно же, запоминающиеся…

Исключением в данном ряду выглядит лишь Фредерик Пол. Именно в 1970-е годы, окончательно покончив с редакторской, литагентской и прочей работой, Пол резко прибавил как писатель. Его «Врата» (1977), также сделавшие «дубль» (и вдобавок собравшие все мыслимые премии более низкого ранга), стали бесспорно лучшим романом года. А в субжанре так называемой «твердой» научной фантастики, возможно, оказались книгой десятилетия [10] Единственный роман, который мог вы составить конкуренцию книге Пола это «Мир-кольцо» Ларри Нивена. , ознаменованного появлением других значительных произведений писателя. Солидаризируясь с Ассоциацией американских писателей-фантастов, присуждающей «Небьюлу», назову еще «Плюс-человека» (1976), а кроме того — сложную и неоднозначную социальную антиутопию «Джем» (1979). Кажется, последняя американскому фэндому пришлась не по зубам, поэтому и никакой жанровой премией не разжилась, зато легко завоевала престижную Национальную премию книги — с произведениями science fiction такое случается по-прежнему нечасто.